— Очень мило с вашей стороны, Бри. Однако вряд ли стоит придавать такое значение ритуалам. Давайте будем запросто, по-дружески. Меня среди друзей называют Баг, вы не против, если я к вам буду обращаться как к Миху и Бри?
«По-дружески»? С ним? Да все что угодно. Разве я могу быть против? Горячие сильные руки осторожно усаживают в кресло, и мужчины оставляют меня одну — уходят на второй этаж смотреть комнаты. Голова перестает кружиться, и вдруг понимаю, что так и не сказала ни единого слова. Веду себя как дура. Как такое может понравиться Багиру? Да, для меня он именно Багир, и никак иначе. Сейчас страх и желание как бы разделились. Страшно и бросает в дрожь — сделать что-то, что может не понравиться ему, а теплое сияющее ощущение, пронизывающее насквозь — это желание, оно от ласкового взгляда, прикосновений, голоса, запаха. Значит, если я хочу держать себя в руках и не наделать глупостей, разумнее всего близко не подходить, глаз не поднимать, и занять себя чем — нибудь полезным. Например, пирогом. Это одна из моих ценных находок за последнюю неделю. Настоящий, самодельный рыбный пирог можно сделать целиком из магазинных компонентов. То, что в старинных рецептах называлось «мука», сейчас продается как «подсыпка на противень», рыбное филе в брикетах вполне подходит, и так далее. Вроде бы и рецепт старинный, и вкус гораздо лучше, чем готовые замороженные пироги, а собрать все необходимое просто. Вот им и займусь. А тем временем мозги встанут не место. Очень хочется надеяться…
Пока пекся пирог, пряталась на кухне, не высовывая носа. Слышала, как Мих с Багиром осматривали дом, но ко мне заходить не стали. И хорошо, а то я опять натворила бы не то. Зато когда приходит время подавать на стол, я уже спокойна. Экстаз переплавился в тихую уверенность «я все для тебя сделаю, Багир». И она уже не требует внешнего выражения. А больше никому этого знать пока не обязательно.
Благодаря своему новообретенному состоянию я уверенно держалась за столом, немножко участвовала в беседе, разливала чай. Руки не дрожат, а предельная сосредоточенность на деле со стороны незаметна. Вот только дело это — предугадывать любые желания Багира. Случилось неожиданное: когда я думаю, что ему сделать приятного, на фантазии времени не хватает, и рассудок пока что остается со мной.
Гораздо сложнее оказалось ночью, когда мужчины разошлись по своим комнатам, а я стала устраиваться у себя. Спать на новом месте у меня и так получается плохо, а здесь вдобавок бросало то в жар, то в холод. Я хочу быть нужна Багиру, и не понимаю, зачем могу быть ему нужна. От этого холодно и страшно. Но этот страх другой, не тот, что был раньше по отношению к мужчинам. Тот пах плесенью ночных подвалов, болью и кровью, а здесь я будто стою одна среди огромных заснеженных гор, окруженная сверкающими ледяными пропастями и склонами. Я несоизмерима с этими горами. Найти бы хоть что-нибудь, отличающее меня от жалкой травинки у подножья, но что? Если такое вообще существует, Багир о нем должен знать. Уверена, Багир вообще все знает, но решусь ли я спросить? Не решусь. Ведь не готова услышать честный ответ «нет, низачем не нужна» и тогда опять свалюсь в поросший плесенью подвал. Ворочаясь на подушках и вспоминая старинные любовные романы, ворчу себе: «Увы, Бри, ты влюбилась». В наше время такое тоже случается, но редко и обычно в среднем школьном возрасте. А меня накрыло сейчас.
В общем, уснуть не вышло. Когда тьма за окном сменилась серым предутренним сумраком, умылась, причесалась, привела себя в порядок и пошла готовить завтрак.
За завтраком кош был весел, болтал с Михом о пустяках и делал вид, что не замечает моего мрачного настроения. А я злилась на себя, что не могу быть веселой перед его глазами и участвовать в беседе, или хоть чуточку вылезть в «здесь и сейчас». После завтрака Багир собрался уходить, обещав рассказать кошам о нашей вилле, и иногда гостить у нас. До меня дошел смысл только последнего кусочка фразы — он придет еще. Все остальное не имело значения.
После его ухода, немножко послонявшись по углам, засобиралась и я, наплетя что-то про срочные дела. Нехорошо, конечно, бросать всю уборку на Миха, он и так тут месяц безвылазно возился, но я опасалась вопросов и лишнего внимания. Требовалось привести мысли в порядок и понять, как жить дальше. На пароме натянутые нервы слегка отпустило, я заснула прямо в кресле кают-компании и увидела, как иду по странному лесу, похожему на аллею, ведущую к вилле Русалка, только деревья отсвечивают красным. Впереди — золотой огонь, я пробираюсь сквозь заросли, а ветки не ломаются и даже не гнутся, оставляя на теле длинные глубокие царапины. Листья деревьев, холодные и гладкие, липнут к ранкам, вылизывая кожу, выпивая кровь. Проснулась — удивилась, что порезов и царапин нет, зато паром уже подходит к берегу.
* * *
Общаться с родителями не хотелось, ну что я им скажу? Весь день бродила по городу, иногда заглядывая в кафе погреться. Ближе к вечеру сходила на концерт любимой музыкальной группы и уже по темноте добралась домой. Двери открыла мама, напряженная, хмурая:
— И где тебя носило весь день?
— Гуляла.
— Ну-ну, проходи, рассказывай.
Пройдя в комнату, мама уселась в кресло, выжидательно глядя на меня, с выражением «пока все не расскажешь, никуда не отпущу». Отец тоже здесь, смотрит в черную поверхность монитора. Опять защищенный режим. Взглянул на меня мельком, хмыкнул и снова уставился в экран.
— О чем рассказывать-то? Все нормально.
— Нормально — это как? — мама пристально меня разглядывает.
— Ну… нормально. Вечером пришел этот кош, я их накормила ужином, Мих показал кошу виллу. Утром все вместе пили кофе, потом кош пообещал рассказать о нас своим знакомым и ушел. Все вроде.
Папа поворачивается от монитора ко мне.
— Ты заметила какие-нибудь странности в поведении кошрата?
— Ну пап, ты и спросил. Что считать странностью?
— Меня интересует твое мнение. Что показалось неожиданным тебе?
— Неожиданным? — Неожиданной оказалась я, но родителям сейчас об этом знать не стоит. — Наверное, что Багир относился к нам как новым знакомым или приятелям, а не как к обслуге. К Миху, как к старому знакомому.
— Интересно. Еще?
— Еще он рыбу любит! — сама не знаю, почему я выпалила эту фразу.
— Ценное наблюдение, — папа поднял брови, — о любви кошратов к рыбным блюдам в любом учебнике написано.
— Я хотела сказать, ему понравился пирог, который я приготовила.
— Женщины… — демонстративный вздох, а глаза смеются. — Ладно, стребую потом с Михаила отчет. Студент все-таки, на практике. А пока предлагаю выпить за первый успешный день вашей затеи. Сегодня как раз хорошее вино купил.
