— Ладно, беги тогда.
Взбегаю по лестнице, быстрее до кабинки, чтобы не пропустить чего-нибудь важного. Там закрываюсь, натягиваю на лицо дыхательную маску и включаю режим скоростной очистки. На меня накидывается вихрь колючих снежинок чистящего порошка, поднятый мощными воздушными струями, а я сосредотачиваюсь на внутренней тишине, дающей мне возможность слушать ушами Миха, не забирая управление телом.
Молчание, стук чашек. Звук пододвигаемого стула.
— Мих, ну ты даешь. Не ожидала.
— Осуждаешь?
— Завидую. Когда вы сейчас обнимались, было так похоже на моих родителей. Тоже сделают что-нибудь, а потом мама: «Роман, зачем смущаешь дочку?»
— У тебя родители «живущие вместе»?
— Да. Я когда-то надеялась, что и у меня так получится.
— Сейчас не надеешься?
— Сейчас? Скажи мне, вот вас с Рафой можно назвать «живущими вместе» или между вами только постель?
— Если ты нам поможешь сделать так, чтобы мы могли жить здесь и нас никто не беспокоил, то можно будет. А иначе какое же это «вместе», если она в посольстве, а я тут?
— Помогу. Я хочу понять, как это. Человек и кош.
— То-то мне показалось, тебе Багир понравился. Личный интерес?
— А если и так, то что?
— Ничего. Удачи вам и счастья.
— В том-то все дело. Я не уверена, что могу дать ему счастье. Он такой… такой…
— Бри, ты ведь тоже не любая-всякая. Поверь, я на стерв насмотрелся.
— Ладно, Мих. Не надо меня успокаивать. Мне Рафа обещала помочь. И я ей почему-то верю. Вообще, Рафа хорошая, повезло тебе. Не обижай ее.
— Вот как? Вы ведь только познакомились?
— Я просто чувствую, что она хорошая. Не знаю как. Ну все, хватит об этом. Передай мне хлеб, пожалуйста.
Автоматика кабинки выключила подачу воздуха и пропищала сигнал окончания очистки. Встряхиваюсь, избавляясь от остатков очистителя, и снимаю маску. Шерсть стоит дыбом, а хвост напоминает щетку. Ну и пусть. Выхожу, задумываюсь, что надеть. Традиционные юбку и плед — не хочется, слишком формально. Нет, не то у меня сейчас настроение. Снова халат? Тоже не то. Ага, вот лежит Михова футболка ярко-желтого цвета. Ношеная, ну и что, так даже лучше — им пахнет. Футболка оказывается мне почти до колен, сойдет за короткое платье. Стягиваю ее на талии пояском, взглянув в зеркало. На груди надпись: «ЗанИЕто!» Правильно, мне тоже подойдет. Интересно, Бри уже видела Миха в этой футболке?
Быстро сбегаю вниз по ступеням лестницы. В гостиной тихо, Мих сопит в кресле, притворяясь, что листает какой-то журнал, Березка хмуро и сосредоточенно размешивает сахар в чае, о чем-то задумалась. Увидала меня, наливает чаю.
— Скажи, Рафа, — Бри явно обрадовалась, что можно нарушить молчание, — ты знакома с Лиэной?
— Конечно.
— Недавно она выступала по телевизору и упомянула про распространенную среди кошратов традицию «живущих вместе». Это действительно так?
— Точные аналогии невозможны. Но если очень приблизительно, да.
— Но у людей «живущие вместе» — неофициальная форма отношений. У кошратов тоже?
— Зависит от клана. В нашем такие отношения принято регистрировать. — спишу на традицию, незачем Бри знать, что клан посланников использует семейные связи для повышения безопасности.
— Такая регистрация дает какие-нибудь права или обязанности?
— Ничего принципиально важного, что уже не было бы определено клятвой, — даже не соврала: супруги в любом случае страховали бы друг друга, даже не будь правил на этот счет.
— А что за клятва? — Ой, как встрепенулась. Но подробности про клятву — не для людей. Однако, если я хочу, чтобы у Бри с Багиром могло получиться, что-то ей знать стоит.
— Мих, помоги. Надо рассказать ей о клятве, чтобы в случае чего поняла, о чем речь. Но в то же время не рассказывать о ней, потому как вообще-то секрет.
— Скажи как о «клятве честности друг перед другом». Между мужчиной и женщиной ее у людей почти не бывает. Или очень редко.
— Попробую…
Бри, не отрываясь, смотрит на меня, в глазах тревога.
— Опять сложности с переводом. Но если приблизительно, клятва быть честными друг с другом всегда и во всем.
— Всегда и во всем… — она опустила голову, голос прозвучал глухо. — Это страшно! Вот у меня папа с мамой «живущие вместе». Редкость. Но я уверена, мама не рассказывала папе, как ловила парней для браслетика, пока не «поймала» его. А во всем… и всегда? Как-то слишком серьезно… — Качает головой, сжимает в руках уже пустую чашку.
— Серьезно. Что есть, то есть, — кажется, влипла. Если сейчас ей вздумается спросить про нас с Михом, не знаю, что отвечать. Но Бри спросила о другом:
— Рафа… а, например, Багир, — испуганный взгляд в сторону Миха, — он кому-нибудь давал клятву?
— Ха! Точно, влюбилась.
— Мих, только виду не подавай, она же не знает, что ты в курсе.
— Да если б и не знал, после таких слов только дурак не догадается.
— Все-таки не пугай ее сейчас.
Бри как-то сжалась, ожидая ответа.
— Давал.
Дзынь! Чашка падает на пол из дрогнувших пальцев.
— Значит, никакой надежды? Зачем же… ты обещала? — Миха уже не стесняется. Или просто вообще не думает, как выглядит со стороны, и не замечает ничего вокруг. Если Багиру она не понравится, будет плохо. Спросить его сейчас? Нет, лучше потом, в спокойной обстановке, не отрывая от совещания в посольстве.
— А разве я сказала, что клятва запрещает какие-либо другие отношения?
— Но ведь тогда он должен будет потом все рассказать…
— Не потом, а сначала. Та, с которой он связан, узнает раньше, чем он даст ответ.
— И конечно, запретит…
— А вот это вовсе не обязательно. Но присматриваться непременно будет, все же «личный круг».
— Спасибо, — она сглотнула комок в горле, — что взялась помочь. Я сама бы… Все еще сложнее, чем я думала.
— Все настоящие отношения сложны и опасны. Можешь рискнуть, можешь испугаться.
— Рискну. Хоть и трусишка, наверное. А сейчас пойду, меня дома ждут, «с докладом». — Кривая усмешка мелькнула и исчезла. Она встает, выпрямляется — подбородок вверх, движения красивые и четкие, никакой дрожи в руках — другой человек. Все-таки Бри куда сильнее, чем сама о себе думает. Даже голос изменился:
— Скажу: когда пришла, вы спали каждый у себя. Потом я дождалась, пока проснетесь, позавтракали вместе. Все спокойно, никаких проблем.
