– Пусть все идет, как обычно, – кивнул он супруге. – Девушки и сами знают, что им следует делать.
– Ну-ка, коровы, – прикрикнула Юдифь на стоящих женщин. – Что встали? Раздевайтесь живо, не тяните время. Сами знаете, зачем пришли.
Женщины принялись раздеваться. Это не было сложно: снять теплый комбинезон и нехитрое нижнее белье – не больше чем полминуты. Спустя это время абсолютно голые молодые женщины застыли перед Марком и другими участниками смотрин.
Собственно, сам вид обнаженного женского тела никак не мог бы заинтересовать Марка. Мало ли видел он обнаженных женщин? Да всю свою жизнь, по много раз на дню. Для городских женщин тут вообще не было проблем – они могли раздеваться сколько угодно. И если кому-то угодно показывать окружающим свое обнаженное тело, он имеет для этого все возможности – на то ему и дана полная свобода. Это уж не говоря о Царстве, которое способно сгенерировать для человека любых женщин в самых разнообразных видах…
Но в данном случае имело место совсем другое. Здесь женщины оголялись не по своей воле, а по приказу. Оголялись для того, чтобы выбирающий мужчина мог рассмотреть их, как униженно предлагаемый товар.
Марк заметил, что все женщины тщательно выбриты внизу, так что полностью был открыт разрез пониже лобка. Выбриты были и подмышки – это стало видно, когда женщины подняли руки кверху и несколько раз повернулись, давая разглядеть себя во всех подробностях.
Затем каждая по очереди сделала шаг вперед и назвала свое имя. При этом девушки стояли опустив глаза и не глядя на Марка и других участников церемонии.
– Почему они выбриты? – шепотом поинтересовался Марк у Захарии, но старейшина не считал нужным понижать голос при ответе.
– Как зачем? – удивился он. – Разве в городе это не так? Выбритая женщина больше нравится мужчине… Впрочем, когда ты женишься, то можешь приказать ей все что захочешь. Если тебе нравится иное, твоя жена будет ходить волосатая, как медведь.
Он засмеялся.
Девушки начали танцевать. Они в лад напевали что-то мелодичное и двигались по кругу, приседая и изгибаясь в призывных телодвижениях.
Песня была веселая, о страсти женщины к своему избраннику. Марк понял, что, вероятно, это ритуальная песня, традиционно исполняемая в подобных случаях. В другое время он мог бы восхититься этим образцом народного творчества и даже по достоинству оценить его художественные достоинства. Однако теперь ему казалось, что женщины слишком уж стараются, слишком уж намеренно угодливо улыбаются, украдкой поглядывая на его реакцию из-под полуопущенных век. Это показалось ему неприятным, сковывало его эмоции.
Голые девушки старательно танцевали, встав в круг и двигаясь мимо Марка. Каждая двигалась по-своему, в соответствии с ее собственными представлениями о сексуальной притягательности. Одна поводила руками в стороны, а затем смиренно складывала ладони перед лицом. Другая качала крутыми бедрами, и ее крупные ягодицы при каждом шаге вздрагивали. Третья выставляла напоказ свой пышный бюст с ярко-алыми, явно накрашенными чем-то, большими сосками…
Против ожиданий девушек, да и всех присутствующих, это непристойное зрелище производило на Марка скорее отталкивающее впечатление. Он чувствовал себя неловко, и ему смертельно хотелось сбежать куда-нибудь подальше от этих унизительных смотрин.
Смотреть на то, как унижаются другие, – это очень и очень экзотическое удовольствие, на любителя. Марк не принадлежал к числу таких любителей. Для свободного человека неприятно любое зрелище унижения…
– Ну, – спросил внезапно Захария, обращаясь к Марку. – Ты кого-нибудь выбрал? Может быть, хочешь, чтобы какая-то из них подошла поближе, и ты рассмотрел ее повнимательнее?
– Или ты хочешь пощупать, потрогать тело у какой-нибудь? – вмешалась Юдифь, приходя на помощь супругу. – Укажи только пальцем на ту, что тебе приглянулась, и она сама покажет тебе все свои прелести.
Девушки перестали петь и остановились. Они больше не танцевали и стояли молча. Каждая ожидала своей участи. Они старались не показывать вида, но всякому было заметно, что они волнуются.
Марк сглотнул слюну, набежавшую от смущения.
– Нет, спасибо, – нервно ответил он. – Наверное, я сейчас не готов к тому, чтобы сделать выбор. Все девушки такие красивые! Каждая из них хороша по-своему, и поэтому мне трудно выбрать из них ту, которая мне больше других пришлась по сердцу…
Однако напрасно он надеялся, что при помощи этой вежливой болтовни ему удастся отвертеться. Болтовня сходит в более развитых цивилизациях, а здешнее общество требовало и понимало только простые решения.
– Ты должен выбрать, – твердо заявил Захария голосом старейшины, не терпящего возражений. – Это обязательно. Ты можешь выбрать любую, но сделать свой выбор ты должен сегодня. Если хочешь, девушки будут танцевать тут перед тобой, пока не упадут от усталости. Можешь трогать их, как тебе угодно, или даже выпороть розгами любую из них, чтобы проверить ее покорность.
– Можешь перепороть их всех, – живо сверкнув глазами, вставила Юдифь. – А мы с удовольствием посмотрим. Эти коровы будут визжать от боли и клясться тебе в любви.
Сквозь опущенные веки потупившихся девушек было видно, как потемнели их глаза. Может быть, все они были уже слишком хорошо знакомы с такой процедурой?
– Но в любом случае, – вздохнул Захария, – ты выйдешь отсюда только рука об руку с нареченной невестой.
– И мы назначим день свадьбы, – проговорила Юдифь, изображая на своем смуглом лице благоговейный трепет перед таинством религиозного брака…
– Как старейшина поселка и всей этой территории, я обязан за этим проследить, – закончил ее супруг. – И кроме всего прочего, моя обязанность – следить за соблюдением справедливости. Так, как хочешь поступить ты, – поступать нельзя. Это непорядочно по отношению вот к ним. – Он кивнул в сторону стоящих голых невест.
Но увидев округлившиеся от удивления глаза Марка, Захария вдруг понял, что слова его неясны.
«При чем тут порядочность?» – собрался было спросить Марк, но Захария опередил его.
– Я понял, – сказал он. – У вас, видно, нет такого обычая. Что ж, чего еще можно ожидать от диких извращенцев, забывших о правилах морали? Неудивительно, что все больше людей бегут к нам из города. Так вот, слушай, я объясню тебе.
Каждой девушке дается десять попыток выйти замуж. Десять раз ее приглашают на смотрины к разным потенциальным женихам. Там она может танцевать, петь, раздеваться и демонстрировать свое тело. Может завлекать и стараться понравиться жениху. Но таких попыток всего десять.
Если десять раз девушку не выбрали в жены, у нее больше нет шансов создать семью. Она должна уйти из родительского дома и перейти жить в Дом радости.
