Когда мы вышли, Рена сразу же ухватила меня под руку, потому что боялась, что нам могут встретиться иситы, которые её оштрафуют. Я шёл спокойно и уверенно, стараясь подбодрить девушку, и для смягчения атмосферы (кстати сказать, холодной, шёл снег и ветер дул прямо в лицо) завёл беседу.
— А чем ты обычно занимаешься кроме работы? — спросил я.
— Да так… я шить очень люблю, — ответила девушка. — А какая у меня работа… при детском доме… сидим в комнате, заказов мало, дела нет… у нас даже рабочий день не ограничен. Правда, приходить надо всегда в восемь, и никак не позже. Для дисциплины.
— А когда ты уходишь из мастерской, что ты делаешь?
— Раньше с подругой общалась, или с другими ребятами… а теперь… — Рена тяжело вздохнула.
— Ладно-ладно, — я торопливо перебил её. — А я вот в юнэмирситете учусь. Факультет изобразительного искусства.
— Так ты хорошо рисуешь?
— Ну… да, нормально, — кивнул я. Решил не петь дифирамбы в свою честь, неправильно это как-то. — Вот, кстати, и твой родимый к-сектор, вон и дом виднеется.
— Не хочу я туда идти… — тихо проговорила девушка и крепче вцепилась в мой локоть. Я успокаивающе положил свою ладонь в перчатке на её… без перчатки.
— Не бойся… Рена, тебе не холодно?
— Ну… немного, — призналась она. Хотя и так было ясно: синим рукам обычно не бывает тепло.
— Возьми мои перчатки.
— Нет-нет…
— Возьми, — настаивал я, пытаясь освободить мизинец. — Я их как раз нагрел. Да не бойся, у меня другие есть. Не понимаю только: вы же швейная мастерская, почему не можете пошить себе перчатки?
— Не так всё просто, — невесело усмехнулась Рена. — Материал-то казённый, за него платить надо. А у меня нет денег…
«А как же ты жить-то дальше собиралась, хоть за комнату платить?» — хотел спросить я, но не решился. Оказывается, были кауру, которые жили даже хуже, чем я в своё время.
— Тогда я тебе эти перчатки дарю.
— Спасибо, — Рена поблагодарила меня и опять поёжилась. И от холода, и от того, что мы приближались к детскому дому. Забор был уже совсем близко, и возле него как раз стояли какие-то люди.
— Опять они! — прошептала Рена и прижалась ко мне. — Они меня достанут когда-нибудь!
— Они тебя не тронут, — загадочно улыбнулся я. Думаю, несложно догадаться, почему.
При нашем приближении ребята (это действительно оказались те парни, которые вчера пытались состроить Рене гадость) стали переглядываться между собой, потом отошли от забора, а потом и вовсе исчезли из поля зрения.
— Они тебя испугались? — спросила Рена.
— Естественно! — гордо улыбнулся я. — Они ведь думают, что я Лиан! Только запомни: не делай так, чтобы они в этом разубедились. То есть делай загадочное лицо и не говори им, что я не Лиан.
«Хоть я и Лиан».
— Думаешь, они не станут ко мне лезть, потому что побоятся меня? — Рена недоверчиво покосилась на меня.
— Уверен. Уж я-то знаю, как его боятся.
Мы подошли к калитке. Дальше я идти не собирался, мне требовалось показаться хотя бы одному человеку из детского дома, а меня видели сразу трое. Значит, вскоре обо мне будут знать все педагоги и воспитанники.
— Откуда знаешь? — Рена повернулась и посмотрела на меня.
— Неважно, — я полез в карман и достал фигурку. — Вот, это тебе на память. Весёлая Вишня, герой мультика. Я тебе когда-нибудь его покажу. И ещё: я знаю, кто убил Мада.
Рена, видно, растерялась, и я уже успел сделать несколько шагов спиной вперёд и поднять руку для того, чтобы совершить прощальный жест, перед тем как она опомнилась.
— Мы ещё встретимся?
— И очень скоро! — крикнул я (по возможности чтобы меня слышали трое ребят, укрывшиеся за углом дома) и, развернувшись, побежал к метро. Не стоит опаздывать в юнэмир. Тем более я сегодня всё равно должен пропустить последнюю пару, пожертвовав ею для очень важного дела — восстановления справедливости.
****
— Доброе утро!.. Простите за опоздание, всё транспорт… можно? — пробормотал я, просунув голову в дверь. Преподаватель недовольно покосился на меня и кивнул. Я быстро протиснулся в кабинет и скоро оказался возле последней парты. Там сидела Исита, одна, как обычно. Я плюхнулся рядом.
— Здрав будь, Лиане! — провозгласила девушка, не отрываясь от экрана. Я покосился на результат её действий и понял, что сегодня мы работаем с трёхмерными изображениями и свободной трансформацией.
— И вам долгих лет, о преосвященство, — ответил я и расстегнул замок рюкзака, чтобы извлечь тетрадь. Там как раз были наброски некоторых деталей, которые я планировал проработать на этой паре. — Какие на сегодня гадости?
— Хм… даже не знаю… слушай, подскажи, как эта линия должна двигаться, а то у меня какая-то белиберда получается! Вроде в нужной плоскости…
— Левее протяни. Если ты делаешь поворот… — я придвинулся к экрану и произвёл движение рукой, затем ткнул в какую-то точку на системе координат. Да, помню, я и сам долго мучился с подобным поворотом, но не в юнэмире, а дома. Два дня сделать не мог и поменял положение, а потом, недели через две, как-то само собой получилось в другом эпизоде, и я тут же вернулся и изменил первый обратно.
— О, спасибо! — наконец Исита повернулась ко мне. — Что нового?
— Да так, ничего… — я не стал рассказывать девушке о вчерашнем происшествии. Решил, что сделаю это потом. — Я тебе, кстати, пару кадров про Гордиона принёс. Помнишь, ты мне рассказывала про твоего бога? Так вот, мне кажется, они похожи чем-то. Мой тоже черноволосый и в зелёном. Поглядишь.
— Отлично, — Исита вновь вернулась к работе. Я узнал задание у сидящего передо мной Буса и тоже принялся за дело. Через минут двадцать преподаватель вышел, и в помещении возник гул. Все отвлеклись и принялись общаться. Я тоже отодвинул клавиатуру, откинулся на спинку стула и закинул руки за голову.
— Знаешь, что я думала? Можно свой ролик в юнэмирский канал отправить, его будут несколько раз в день крутить! — сообщила Исита, поворачиваясь ко мне.
— Юнэмирский канал? — переспросил я. Я знал, что он есть, экраны висят на каждом этаже возле главной лестницы. Там передают новости юнэмирситета, говорится о конкурсах, фестивалях и иных мероприятиях… в общем, чего только там нет. Я каждый день прохожу мимо экрана, но никогда не заострял внимания на том, что там видел.
— Да, можно пойти в редакцию и предложить свой ролик в качестве… ну, проигрыша, что ли… между программами… как ты думаешь?
— Так и я хочу! — подхватился я и тоже сел боком, повернувшись к подруге. — Я заставку из Вишни могу предложить, или песенку Неудачливого Боксёра… или нет! Я новую придумаю! А поощрение какое-нибудь будет?
