— Сон как рукой снимет. Почище кофе.
— С Майклом что случилось? — предположил он.
— Не случилось, а произошло, — горестно вздохнув, Дэнис протянул ему лист бумаги. — Читай.
Совершенно секретно
ФЕРТИ — БОССУ
Сэр, вынужден, нарушая субординацию, выйти на Вас, поскольку чрезвычайное происшествие, случившееся несколько часов тому назад в Баку, имеет непосредственное отношение к профессору Микаилу Караеву, которым Вы интересуетесь.
Сегодня в 11 часов 10 минут он, по заверению моего источника, совершил попытку покушения на Президента Азербайджана. Несмотря на усиленную охрану Президентского Дворца, Караев каким-то невероятным образом сумел пройти на этаж, где размещается кабинет Главы государства и, минуя докладчика, незаметно проник в него…
Президент в это время только явился на работу и прошел в комнату отдыха, чтобы раздеться. Телохранители, вышедшие из комнаты, лицом к лицу столкнулись с человеком, увешанным проводами… Он пытался дергать их. Охрана сразу поняла, что перед ними «камикадзе», готовый взорвать себя и главу государства.
По словам источника, этим «камикадзе» оказался доктор психиатрии Микаил Караев. В автомобиле марки ВАЗ-2106, принадлежавшем Караеву, припаркованном к комендатуре президентской резиденции, сотрудники спецслужбы обнаружили электронный аппарат, который, судя по мигающим лампочкам, находился в рабочем режиме. От него шла проводка в багажник, забитый взрывными пакетами. Аппарат был сработан непрофессионально, топорно и потому обезвредить его большого труда не представило. Жестоко избитый охраной Президента, профессор помещен в тюремный лазарет Министерства национальной безопасности. Есть предположение, что Караев может не выжить, т. к. врачи подозревают у него смертельную травму — слом основания черепа.
В 20.00 о происшествии объявят официально — по местному телевидению. И в это же время в конференц-зале Президентского Дворца состоится пресс-конференция.
ФЕРТИ
— Ложь! Ложь! — выкрикнул Маккормак.
— Это факты, — негромко возразил Кесслер.
— Лживые факты, Дэнис! — с немой мольбой не верить написанному Маккормак заглядывал в бесстрастные глаза друга.
— Это — эмоции, Эм, — гнул свое Кесслер.
— Да, эмоции, — немного помолчав, согласился профессор.
— Первый факт, — не слушая Маккормака, продолжал Кесслер. — Майкла застали и взяли в кабинете Президента. Второй: он проник туда незаконно. Третий: на нем висели странные провода, возможно, соединенные с бомбой. Он на глазах у охраны дергал их. И последний: обнаруженное в его машине функционирующее электронное устройство, связанное со взрывчаткой. Оно могло поднять в воздух всю президентскую резиденцию.
Кесслер выдержал паузу, пристально посмотрел на собеседника и добавил:
— Такова объективная картина.
— Теперь послушай меня, Дэнис, — поборов в себе гнев, угрюмо произнес Маккормак.
Тот кивнул, мол, валяй.
— Первое: Майкл прошел через все кордоны Дворца, будучи невидимым. Второе: провода, о которых говорится в донесении, ничто иное как контур, завязанный не на бомбу, а на то самое электронное устройство, что находилось в его автомобиле… Третье: он, если можно так сказать, внезапно материализовался, то есть стал доступен обычному зрению, потому что переступил радиус действия своего функционирующего в машине прибора. Заступил за границу действия его аппарата. Растерявшись, Майкл стал дергать провода… И последнее…
В это время дверь отворилась, и Кесслер резко и недовольно повернулся навстречу непрошеному дежурному.
— Сэр, факс из Баку, — упредил он огонь грозного шефа. — Вы просили, если таковой придет, передать его незамедлительно и лично Вам, даже если Вы будете находиться в Белом доме.
Дэнис, проворно выхватив послание, по профессиональному, почти в один мимолетный взгляд, «съел» все его содержимое от первой до последней строчки. Лицо не дрогнуло ни единым мускулом. Он о чем-то раздумывал. Вероятно, колебался дать или не дать прочесть это сообщение Маккормаку.
— Что там?… Если не секрет…
— Хорошо… Прочти, — решился Кесслер.
Совершенно секретно
ФЕРТИ — БОССУ
Сэр, только что от источника получено следующее сообщение.
Наряд МНБ, возглавляемый начальником следственного управления, производил в квартире Караева обыск и проводил допрос Марголис Инны Борисовны, жены Караева. В процессе допроса Марголис была изнасилована и по недосмотру наряда выбросилась с балкона седьмого этажа. Смерть наступила мгновенно. Обыск ничего практически не дал. В протоколе, однако, указали, будто бы вванной комнате в упаковке стирального порошка группа обыска обнаружила аммонал. Источник утверждает, что означенная пачка аммонала была подложена самими сотрудниками спец. службы.
Что касается Караева, источник передал уточненные данные. Он действительно в тяжелом состоянии. Диагноз — слом основания черепа — не подтвердился. У него сотрясение мозга средней тяжести, поломаны нос, ребра и повреждена челюсть.
ФЕРТИ
— Ужас… — вырвалось из побелевших губ Маккормака.
— Центурионы выслуживались, — глядя в пространство, объяснил Кесслер…
— Но не так же, Дэнис…
— Восток — штука изощренная.
— Черт возьми, какая это трагедия для Майкла, — не слушая друга, качал головой Маккормак.
— Вряд ли у него будет возможность почувствовать ее, — заметил Дэнис.
— Что ты хочешь этим сказать? — насторожился Маккормак.
— Останется ли он сам в живых… Вот вопрос, — сказал Кесслер.
— Надо помочь ему, Дэнис. Ты представляешь, что вместе с ним канет в Лету? — схватив за руку друга, спросил он.
— Надо, конечно… Кстати, перечисляя доводы в пользу Майкла, ты сказал: «И последнее…» и нас перебили. Что ты имел в виду? — поинтересовался Дэнис.
— Ах, да… Никакого смысла убивать Президента у него не было. Он шел к нему рассказать о своем изобретении… И вот видишь, что произошло. Майкл как чувствовал… За пару дней до этого он прислал мне факс…
— Этот? — Кесслер небрежно вытащил из-под пепельницы бумагу, лежавшую там с самого начала их разговора.
«Дорогой Эм! Сегодня или завтра — признаться, никак не могу решиться, — собираюсь нанести визит Президенту. Инна — против. Говорит, что собиралась вручить ему письмо, и ей сломали руку, а мне непременно снесут башку.
Я считаю, все-таки попытку сделать следует. Чтобы потом, если я перееду к Вам, меня всю жизнь не казнила совесть. Дескать, поступил как предатель.
