– Дрянь! – с ненавистью крикнула девчонка. – Все из-за нее: лето даром пропало!.. Ну, не будем им мешать, – проговорила тут же рассудительно, – успею на нее налюбоваться… Когда он вернется?
Биллендон пожал плечами.
– Попляшет, голубчик!.. А вы помните, как мы их лупили? – она кивнула на входную дверь, за которой скрылись типы в черном.
– Воркуют как голуби, – сказал Дама, входя с провожатым и услышав дружный смех. – Как это вы поладили, научите! Нам пора ехать. – Молодой человек побледнел. – Вы поедете с нами: мы знакомы теперь, могу пригласить вас даже во дворец… Превосходный гид, пустышка! Учись выбирать поклонников. Твоего Рея я еще выведу на чистую воду! Счастливо, абориген, благодарю вас!
– Не прощаюсь, сегодня увидимся, – сказала в дверях скороговоркой Марианна. – Два слова мамочке – и опять к вам! Если по дороге его не поймаю!..
Когда лимузин уже отъехал, послышался еще один голос:
– Искренне надеюсь сохранить вашу дружбу, господин биллей дон!
Сыщик не стал дожидаться ответа.
***
Оператор не упустил момента, когда на площади посреди публики, ожидающей лимузин с высокой гостьей, появился бледный неистовый г-н Эстеффан.
Он влез на парапет фонтана; желая опереться о голову одной из каменных рыб, нечаянно залез в мокрую пасть, поморщился, встряхнул ладонь и возгласил вибрирующим голосом:
– Сограждане! Друзья и пациенты!..
Вышеупомянутые, привлеченные странным поведением я видом аптекаря, без того уж теснились к фонтану, однако тут как раз появился лимузин, все отхлынули – на время…
Г-н Эстеффан словно бы этого не заметил… Но все же, прежде чем начать свою проповедь, наш пророк-дебютант не утерпел исподтишка проводить взглядом громадную машину, завершавшую вираж у гостиничного подъезда, и, чего греха таить, в огненных очах мелькнуло любопытство…
Странник был как во сне. Впрочем, это обмолвка: во снах он куда яснее воспринимал окружающее, куда увереннее действовал: как-никак сказывался опыт!
Он помог Даме войти в машину, и Она не отпустила его руку!
Типы в черном стояли с боков, испуганно сопя, у одного вздулось ухо – сделалось буквально в ладонь толщиной. Однако проза всего окружающего лишь почему-то увеличивала ощущение нереальности, владевшее странником с той минуты, когда он увидел Даму в дверях.
А во сне он бывал попросту счастлив – или ожидал, что станет счастлив…
Марианна влетела за ними в салон, типы в черном двинулись следом.
– Вон! – бешено закричала девчонка. – Станьте на подножку, – распорядилась Дама. – Что ты взъелась на бедных парней?
– Не знаешь?! – ядовито прошипела Марианна, захлопнув дверь.
– Да, не знаю.
– А я узнала! Нет, он узнал!
– Кто? Говори, наконец, толком!
– Ах, кто?! Ты и его не знаешь, бедненькая, – человека, которого мне всю жизнь обещают найти, устроить для него торжественный прием и наградить, да вот никак, несчастные, не могут!
– Так, – озадаченно произнесла Дама после длительной паузы. – Но это не та история, которую должна помнить нация, – отчеканила она. – Не думаю, чтобы следовало теперь… И, конечно, было легкомысленно со стороны твоего отца, учитывая твою зрительную память, допускать чтобы… Да, в этом доме и вправду встречаются призраки, как погляжу! Поклянитесь молчать обо всем, что узнаете! – обратилась Она к молодому человеку.
Он лишь кивнул…
– Наглядитесь и наслушаетесь! – пообещала злобно Марианна. – А потом вас пришьют по приказанию папочки. Или мамочки, когда вы ей опротивеете. Или генерала, если начнете болтать. Нашел, с кем путаться! Послал мне бог родителей! Конечно, это был какой-нибудь предвыборный трюк, мне давно следовало догадаться!
– Мы немедленно уедем отсюда, – сказала Дама.
– И не подумаем!
– Ничего не хочу слушать!
– Еще как выслушаешь! Мы остаемся до конца каникул. Здесь прекрасный климат. Во дворец и на биржу можешь отсюда звонить – а чего тебе еще надо?
– Ты, кажется, вздумала…
– I Это ты не вздумай со мной спорить: оппозиция назавтра все узнает, меня-то вы, надеюсь, не пришьете, на меня можно организовывать только липовые…
– Тс-с!..
– Я, мамочка, говорю серьезнее некуда, я знаю, куда начнешь сейчас звонить, что говорить, – так ничего не вздумай затевать! Вот мои вам с папочкой условия: Биллендон должен быть жив и здоров и Рей тоже! Я тебя понимаю – поживи с твое с нашим папочкой, в твою личную жизнь не вмешиваюсь, не вмешивайся в мою, на этом точка!
– Могу я хотя бы навести справки об этом Рее? – спросила осторожно Дама.
Марианна призадумалась, куснула себя за палец, ответила с досадой:
– Наведи!..
– Превосходно, детка, я на все согласна: мир! – Она с опаской погладила дочь по волосам, шутливым тоном обратилась к страннику:
– Не сделаете ли одолжения высечь эту девчонку?
– С удовольствием, если мадмуазель разрешит! – отвечал он весело.
– Браво, дед! – сказала Марианна, взглянув на него с презрением в упор. – Черт знает, где-то я его тоже видала! Ну, счастливых похорон!
И она первой вышла в отворившуюся дверцу: машина остановилась.
Молодой человек увидал впервые наяву здание новой гостиницы, ратушу, торговые ряды, фонтан… Он видел удивленные взгляды, слышал свист мальчишек в толпе… Все впечатления оставались, однако, зыбкими, словно бы лишенными подлинной достоверности.
– Мать, заметь вон того человечка: это сыщик! – вполголоса сказала Марианна. – Пока! Стоп, я забыла: папочка собирался поехать через Париж!..
Только ее и видели…
Молодой человек слегка опомнился только в лифте, мягкий толчок которого отрезвил его, но тут же стало хуже, он испугался, что закружится голова… И по-настоящему пришел в себя только в апартаменте, когда Дама повторила нетерпеливо:
– Что с тобой? Тебе плохо? Садись! – и сама ослабила на его шее галстук.
Он уселся у стола, на котором трещал телетайп и звонили враз три телефона.
– Мой секретарь заболел, – сказала Дама. – Ты заменишь ею и покажешь, на что способен! – Она подняла трубку:
– Поездка по городу? Нет. – Во вторую:
– Я позвоню сама. – В третью:
– Не беспокойте меня сейчас. – Телефоны умолкли, телетайп продолжал что-то выстукивать Надев очки, она просмотрела полученные сообщения, взяла трубку, набрала номер. – Да, это я. Покупайте! – трубка снова легла на рычаг. Дама набрала другой номер. – Поездка президента отменяется. Никаких намеков. Особые соображения. – Она призадумалась над клавишами телетайпа. – Марианна, Марианна… Ранняя птичка! – Принялась ловко выстукивать по клавишам. – Она уже знает, за кого выйдет замуж! Впрочем, я тоже это знала. Правда, мне было уже больше семнадцати Суженый попробовал сопротивляться: "Для этого, ме-ме, необходимы, кажется, золовка, свекор, деверь, шурин", – говорит он. Я отвечаю: "Ждут внизу, в автобусе, в том числе и папочка твой драгоценный и мамочка, хотя для этого их чуть не пришлось связать. Вот фрак по твоей мерке, ужин в "Континентале" через сорок минут, и никаких твоих "ме-ме" чтоб больше я не слыхала!" О муженьке ничего хорошего, правда, не скажешь, по в целом – это все-таки удачный брак!.. Господи, кому я это рассказываю! Расстроился, глупенький?..
