— Личная неприязнь Ндунти и Аль–Аккана, — ответила Чубби, — У них долго был общий бизнес, но после однодневной войны в Мпулу, они что–то не поделили и разосрались.
— Но с преемником Аль–Аккана Ндунти смог бы договориться?
— Да. Но уже не сможет. Мы отняли у него Штаубе и строго указали на необходимость держаться в рамках своей песочницы.
Микеле, задумался на несколько секунд и кивнул.
— Ладно. Давай отбросим эту политическую зоологию, все равно я в ней не разбираюсь. Посмотрим на технику исполнения. Ты полагаешь, что этот красивый фокус с эмиром устроили несколько хулиганов. Шуанг с родичами, Батчер и десяток их друзей в Папуа. При этом, никто ничего не замечал, пока эмира не разнесло на мелкие кусочки. Так?
— В общих чертах, да, — подтвердила Чубби, — Ндунти вообще был пароходным гудком, а Штаубе, возможно, участвовал в разработке конструкции папуасского спейс–скутера, но он даже не догадывался, что это и есть «Vergeltungswaffe».
— Как ты сказала?
— Vergeltungswaffe. Оружие возмездия. Термин из пропагандистской риторики III Рейха, которую Штаубе нагло пересадил на центрально–африканскую почву. Штаубе и Ндунти до вчерашнего дня возились с фанерным камикадзе, и были все время на виду, отвлекая внимание на себя и на безобидных ребят с атолла Арораэ, а реальные работы велись на Нукуфетау и в Северном Папуа. Фирма старшего родича Шуанга спокойно сделала эти скутеры в рамках программы «Papua Air–Space Agency», привезла их на мыс Гир–Гир и, выбрав момент, спокойно отправила с грузом стальной дроби навстречу эмиру. Dixi.
— И тот отдел вашей конторы, который мониторит совместную космическую программу с Папуа, все это прошляпил? Какая досада…
Чубби пожала плечами.
— Знаешь Микеле, как говорят: знал бы рифы, взял бы влево. Это потом все такие умные.
— ОК. Но теперь, надо полагать, твои коллеги уже поумнели? Шуанг и его злокозненные родичи ввергнуты в темницу, а их фабрика опечатана полицией?
— В общих чертах, вероятно так. Этим отделом командует майор Журо Журо, а он очень деятельный человек. Думаю, он уже разобрался на Нукуфетау и полетел в Папуа.
— Давай проверим, — предложил Микеле, — ты же взяла с собой коммуникатор. Зайдем на сайт этой фабрики, и посмотрим, что там пишут.
— Скорее всего, он уже заблокирован, — сказала Чубби.
— Но попробовать–то можно, — заметил он.
— Попробовать можно, — согласилась она, — Пошарь правой рукой, там где–то лежит моя рубашка. Залезь в левый боковой карман.
— Минутку… Так, рубашку нашел… Извини, милая, но там только пистолет.
— Это значит, любимый, что ты залез в правый карман. Я же сказала: залезь в левый.
— Да, действительно… Ну, сейчас посмотрим…
Микеле потыкал стилосом в экранчик коммуникатора, и громко хмыкнул:
— Знаешь, любовь моя, сайт работает. И интернет–магазин тоже. Бициклы, кик–скутеры, флайпеды… О! Спейс–скутеры «Trapo». 5 конфигураций. Прайс–лист интересует?
— Joder!… – прошептала Чубби.
— … И лента новостей в полном порядке, — продолжал он, — Тут есть и про твоего коллегу: «ВВС Мпулу провели боевой вылет в Индийский океан с плавбазы в нейтральных водах севернее Папуа. В операции применялась дроны–бомберы на платформе спейс–скутера «Hikomo–Trapo», приобретенные ВВС Мпулу у «Papua Air–Space Agency», в связи с чем, INDEMI вводит дополнительные меры безопасности на объектах Папуа–Меганезийской космической программы. Майор Журо и его коллега из контрразведки Папуа посетили мэрию Нукуфетау, аэродром Мотулало, фабрику «Hikomo» и TV–студию. Майор Журо обещал, что принимаемые меры не причинят беспокойства жителям и гостям атолла, и просил жителей информировать INDEMI о любых подозрительных фактах, если…».
— Бред какой–то… — озадаченно перебила Чубби, — Дай мне почитать.
— Милая, возможно, ты чего–то не знаешь, – предположил он, передав ей коммуникатор.
Чубби задумчиво повертела сигарету между пальцев.
— Мне кажется, я вообще ни хрена не знаю. Joder! Это редкое жлобство: продать Ндунти боевые дроны, вывезти их на милю за территориальные воды, и запустить от его имени.
— Ндунти же взял все на себя, — заметил Микеле, — кажется, это обычная практика в таких делах. В истории Холодной войны, такой способ соблюдения формальных приличий …
— Подожди, — снова перебила она, — Не хочешь ли ты сказать, что зачистка Аккана – это наша спецоперация, а игра в террористическую вендетту – это просто прикрытие?
— Но, любовь моя, это же очевидно! Предсказуемая, истеричная и агрессивная реакция клерикал–консерваторов на расстрел этого арабского царька стала отличным поводом расширить международную военно–космическую программу.
— Ах, так? Ты считаешь, что зачистка Аккана была не целью, а рекламно–политической акцией и его шлепнули для PR военно–космического сотрудничества с Папуа?
— И с Лаккадивами, — добавил Микеле, — Я думаю, дроны не случайно там приземлились.
— Ты что, серьезно?
— Да. Это тоже очевидно. Бизнес–плацдарм в ключевой точке Индийского океана. Шанс немного потеснить китайские концерны на космическом рынке Индийского союза.
Чубби порывисто вскочила, сжав кулаки. Создавалось впечатление, что она ищет, кому заехать по физиономии. Хорошо заехать. Качественно. От всей души.
— Если ты прав… Если ты действительно прав… Нет, это надо проверить!
— Aita pe–a, — сказал он, — Если я прав, то это всплывет в прессе через полгода, не позже.
— Я не намерена ждать полгода! – рявкнула она и, схватив коммуникатор, решительно двинулась в сторону вершины Колофаи, проступающей темной громадой на фоне неба, чуть подсвеченного блеском звезд.
— Шпионские игры, — весело фыркнул он ей в спину.
Она вернулась через несколько минут, в крайней задумчивости, и молча легла рядом с ним, положила голову ему на плечо. Он осторожно погладил ее по спине.
— Меня держали за болвана, — угрюмо сообщила она, — Ты представляешь?
— Ничего особенного, — заметил Микеле, — Спецагенты часто сослепу тыкаются лбом в жопу собственной спецслужбе. Таков закон жанра. Я полагаю, что в твоей конторе это тоже обычное дело. Кстати — а как ты узнала?
— Очень просто. Позвонила Журо. Он час назад прилетел в Каваратти.
— Куда–куда?
— В столицу доминиона Лакшадвип, Лаккадивские острова. Там сейчас вечер. Он ничуть не удивился моему звонку. Наверное, мне и полагалось догадаться примерно сейчас. А я не догадалась. Догадался ты.
— Мы никому не скажем, — ответил Микеле, — Это будет наша глубоко интимная тайна.
— Угу, интимная, — проворчала она, — Меня еще раз поимели. Я сказала Журо, что должна заявить в Верховный суд. Несмотря на то, что это мои коллеги… Ну, ты понимаешь?
