Плавуны, хоть и проводившие большую часть жизни в воде, земли, испокон веков считавшиеся своими, отдавать пришлым чужакам намерены не были. Прибрежной, а, значит, своей полосой они считали бескрайние просторы на много верст в ширину. Они изрыли землю каналами, разводили на ней скот, охотились и, заливая целые поля водой, что-то выращивали.
Купцы каравана, охраняемого наемниками Эда, как и прочие переселенцы, столкнувшиеся с неожиданными коренными жителями на обещанных землях, быстро нашли способ успокоить совесть.
— А чего тут сомневаться? Правильно говорили — земли безлюдные. Эти ж — разве люди? Ну, а раз они не люди, то, значит, и земля не может быть ихней. Ведь никто же не скажет, что лес может принадлежать кабанам или оленям, потому что они там живут. Так и тут.
Поворачивать обратно никто не намеревался. Пересекшие едва не пол-мира, переселенцы эти земли считали своими по праву. И были готовы отстаивать их насмерть.
Решимости стоять насмерть им было не занимать. Подобной решимости всегда хватает, когда защищаешь единственное или последнее, что у тебя есть.
И когда еще ни разу не пришлось столкнуться с противником в смертельной схватке. А пока, обсуждая услышанное от тех поселенцев, что пришли на эти земли до них, торговцы рассуждали:
— Война? Ну, стало быть, война. Нам же не впервой, так? — воинственно размахивали руками даже те, кто еще недавно зеленел и отворачивался от картины зверств, учиняемых над другими путниками их охранниками. — Мы же извели в свое время оборотней и холмовиков, всех по последнего перебили. Перебьем и этих — как наши прадеды. А то, что плавуны в море прячутся — так что с того? Найдем способ, дойдем до морского дна. Всё прочешем, изведем всех, кто нам мешает жить.
Эльза тоже не собиралась возвращаться. Вовсе не по тому, что не с кем.
Потому что — некуда.
* * *
— Значит, сказочные люди не обрадовались?
— Не обрадовались. Не то, чтобы они были злыми людьми. Просто, они полагали, что воспитанные гости сначала спрашивают разрешения прийти… Принцесса, разумеется, вовсе не собиралась быть такой грубой, но она ведь не знала, что в волшебной стране кто-то живет. Иначе она бы непременно спросила разрешения. Ну а тут — делать нечего — она ведь уже приехала.
Принцесса, конечно, пыталась извиниться, но сказочный народ все равно очень рассердился. И стали люди принцессы с этим народом часто… э-э… ссориться… Да, ссориться…
* * *
Крайнее море переселенцы пересекли благополучно. Но едва они успели вытащить свой скарб из лодок, едва устроились на ночлег у берега, как в первую же ночь, бесшумные и молчаливые, на них напали плавуны. Они не знали огнестрельного оружия, не знали даже стрел и мечей, но успешно возмещали их отсутствие пращами и острыми раковинами. А также летучими рыбами, яд которых убивал человека в считанные минуты…
Уже наутро, перепуганные и растерянные, пересчитав свои потери, поахав над трупами серебрянокожих плавунов, новые переселенцы почти тут же приняли решение. И пусть оно им было не по нраву — пусть. Но из двух зол выбирать принято меньшее.
— Вот какое у нас есть к тебе предложение, Эд, — опасливо косясь на разбойничьи морды наемников, на всегда раскрытые на случай неожиданности кобуры револьверов, вкрадчиво начал разговор самый храбрый из торговцев, некогда дородный, а после долгого перехода сильно отощавший Фил. — Вы нас, почитай, спасли этой ночью от смерти, за что большое вам спасибо. И до места вы нас довели, это правда. Только… Мы — люди, далекие от воинского дела. А места здесь, сам видишь, какие опасные… Словом, нам нужна защита. И положиться нам больше не на кого — только на вас. Вы — наша единственная надежда.
Эльза сидела неподалеку, когда происходил разговор. Чужая и торговцам, и охранникам, она, несмотря на страх перед последними, все-таки держалась наемников — как-никак, там был ее брат. И неважно, что за долгие месяцы путешествий она не обменялась с ним и сотней слов. Зато она вволю наблюдала за Эдом со стороны, и, как ей казалось, стала немного его понимать. Вот и сейчас — она заметила, что при словах о единственной надежде Эд словно бы едва заметно вздрогнул, и шрам на смуглой щеке будто стал бледнее.
…Не все наемники сразу согласились принять предложение, переданное торговцем через Эда. Однако, свой отряд он все-таки убедил. Прищурив пасмурные глаза и положив для верности руку на кобуру на поясе, обвел наемников тяжелым взглядом и весомо сказал:
— Нам от них выгода до тех пор, пока они живы. Если всех убьют, то нам в конце концов не с кого будет поживиться.
* * *
— В волшебную страну изо дня в день приезжали и другие люди. Те, как и принцесса, тоже слышали рассказы о прекрасных землях с радугами в небе днем и дождями из исполняющих желания звезд по ночам, и тоже решили обязательно посмотреть на это чудо своими глазами. Новые путешественники видели красивый дворец, который построили принцессе, и думали, что были бы не против жить неподалеку.
Прошло не так много времени, и у принцессы в волшебной стране появилось свое, пусть и очень маленькое, но самое настоящее королевство.
* * *
Форт стоял на круглом холме — лес с одной стороны, поле — с другой, и морской берег, как вечное напоминание, как непроходящая угроза, на горизонте.
В стенах форта уже появились навесы для переживших длительный переход коней и мулов, десяток незатейливых хижин с обмазанными глиной крышами, деревянные склады, барак-казарма для наемников и пара домов с отштукатуренными стенами для уважаемых торговцев. С утра до ночи стучали молотки, хрипели пилы и доносились звонкие металлические удары из кузницы.
Едва поднялись на холме крепкие бревенчатые стены, как к новому форту потянулся пришлый народ. Кто-то прятался по лесам, чудом пережив атаку плавунов, вырезавших их поселение; кто-то только что приехал и быстро смекнул, что в одиночку в этих местах не выжить — а ехало на обетованные правительством земли немало. А то приходили сразу две-три дюжины, справедливо рассуждая, что в куче — сила, в куче — не так страшно, кучу так просто не перережешь.
Не прошло и пары месяцев, как в стенах форта уже появились — и откуда только? — салунщики, продающие спиртное, игроки с честными глазами, обчищающие доверчивых простофиль, девицы с бойкими глазками и сомнительной репутацией, разнузданно пляшущие под треньканье расстроенного пианино, охотники, погонщики, ловчие, наемники, наездники и просто люди без определенного рода деятельности, которые непременно слоняются около укрепленных лагерей и поселков.
