— Я думаю, мне лучше посидеть до вечера у себя в комнате. Если ты, конечно, можешь называть это комнатой, — выпалила Беатриса-Джоанна и сейчас же пожалела о сказанном.
— Извини, я совсем не то хотела сказать!
— Делай что хочешь, — обиженно проговорила Мейвис. — Иди туда, куда ты хочешь. Насколько я помню, ты всегда делала то, что тебе хотелось.
— Ах, к черту все! — вскрикнула снова Беатриса-Джоанна и, прижав к себе своих розовых младенцев, выскочила из гостиной.
«Глупо! — думала она немного спустя, лежа у себя в пристройке. — Нельзя так себя вести». Беатрисе-Джоанне нужно было примириться с тем, что ферма — это единственное место, где она может жить, по крайней мере до тех пор, пока не узнает, что же, в конце концов, происходит — Ах, черт! — вырвалось у Беатрисы-Джоанны. — Ну извини, извини, извини!
— Что толку в твоих извинениях, если ты говоришь одно, а думаешь совсем другое.
— Послушай! — простонала Беатриса-Джоанна в отчаянии. — Ну в самом деле, как ты хочешь, чтобы я поступила?
— Я уже сказала тебе. Ты должна делать все в точности так, как сама считаешь лучшим для себя и своих детей!
Мейвис так четко произнесла последнее слово, заставив его звенеть всеми обертонами так, что стало ясно: в этом доме только ее дети настоящие, а те, что у Беатрисы-Джоанны,
— незаконные, нелегальные.
— О-о! — всхлипнула Беатриса-Джоанна. — Какая я несчастная!
Она бросилась к своим гукающим и отнюдь не чувствующим себя несчастными близнецам. Мейвис, жестко поджав губы, продолжала точить когти.
День уже клонился к вечеру, когда капитан Лузли, из Народной полиции, прибыл на ферму в своем черном фургоне.
— Это здесь, — сказал он рядовому Оксенфорду, своему водителю. — Государственная ферма НВ-313. Долгое было путешествие.
— Отвратительное было путешествие! — добавил сержант Имидж, произнося шипящие со свойственной его корпорации силой.
Они видели на вспаханных полях такие вещи, такие ужасные картины…
— Да, отвратительное, — повторил он. — Нам бы следовало изрешетить им задницы пулями.
— У нас мало боеприпасов, сержант, — возразил Оксенфорд, все понимавший буквально молодой человек.
— И это не наша работа. Непристойное поведение в общественных местах — это забота обычной полиции, — уточнил капитан Лузли.
— Точнее, тех из них, кто еще не съеден, — сострил сержант Имидж. — Давайте, Оксенфорд, идите и откройте ворота, — нетерпеливо произнес он.
— Это несправедливо, сержант. Я водитель, я за рулем.
— Ах, ну хорошо же!
И сержант Имидж вытянул свое длинное змеиное тело из машины и пошел открывать ворота.
— Дети! — сообщил он. — Дети играют. Хорошенькие детишки. Давайте, заезжайте во двор, — приказал он Оксенфорду. — Я пойду пешком.
Дети бросились в дом.
— Пап! — закричал запыхавшийся Ллуэлин. — Там какие-то люди приехали на черном фургоне! Полицейские, похоже.
— На черном фургоне, ты говоришь? — Шонни встал и выглянул в окно. — Так… Давно их ждем, да простит их Господь, а они все не ехали. А теперь, когда мы уж было совсем успокоились, они и прутся к нам в своих сапожищах. Где твоя сестра? — быстро спросил он Мейвис. — Она в пристройке?
Мейвис кивнула.
— Скажи ей, чтобы заперлась и сидела тихо. Мейвис кивнула, но медлила с уходом.
— Иди быстрей! — подогнал ее Шонни. — Через секунду они будут здесь.
— Они начнут с нас, — предрекла Мейвис. — Запомни это. С тебя, с меня и с наших детей.
— Хорошо, хорошо, иди давай! Мейвис побежала в пристройку.
Фургон подкатил к крыльцу, и из него вылез, расправляя члены, капитан Лузли. Рядовой Оксенфорд рявкнул мотором и выключил зажигание.
Сержант Имидж подошел к своему начальнику и стал Рядом. Рядовой Оксенфорд снял фуражку, которая оставила у него на лбу красный след, словно каинову печать. Вытерев лоб грязным платком, он надел фуражку снова. Шонни открыл дверь. Все было готово.
— Добрый день! — поздоровался капитан Лузли. — Это государственная ферма НВ-313, а вы… боюсь, что мне не выговорить вашу фамилию, понимаете ли. Но это к делу не относится. У вас здесь гостит миссис Фокс, не правда ли? Это ваши дети? Очаровательные, очаровательные детишки! Могу я войти?
— Какая разница в моем «да» или «нет», — огрызнулся Шонни. — Я так полагаю, что у вас должен быть ордер.
— О да. У нас есть ордер, понимаете ли, — ответил капитан Лузли.
— Почему он так говорит, пап? — спросил Ллуэлин. — Почему он говорит «понимаете ли»?
— Это от нервов, помоги ему Бог, — ответил Шонни. — Некоторые люди дергаются, а другие говорят «понимаете ли». Проходите, господин…
— Капитан, — подсказал сержант Имидж. — Капитан Лузли.
Полицейские, не снимая головных уборов, вошли в дом.
— Итак, что вам конкретно нужно? — спросил Шонни.
— Занятно, — пробормотал сержант Имидж, качнув ногой самодельную колыбель. — Если ножка подломится, колыбель упадет. Вместе с ребенком.
— Так вот, — начал капитан Лузли. — У нас есть основания полагать, что миссис Фокс жила у вас в течение всего периода своей незаконной беременности. «Ребенок» — вот наш пароль.
В комнату вошла Мейвис.
— Эт-то… это не миссис Фокс, — раздраженно проговорил капитан Лузли, словно ему хотели всучить подделку. — Эта женщина похожа на миссис Фокс, но она не миссис Фокс.
Капитан отвесил Мейвис иронический поклон, словно извиняя понятную попытку обмана.
— Мне нужна миссис Фокс.
— Эта колыбель — для поросят, — соврал Шонни. — Самый маленький поросеночек из помета обычно требует особого ухода.
— Может, приказать Оксенфорду побить его немного? — спросил сержант Имидж.
— Пусть попробует! — угрожающе прорычал Шонни. Краска так быстро заливала его лицо, что казалось, кто-то крутит ручку реостата. — Черта с два это у кого-нибудь получится. Я бы попросил всю вашу компанию удалиться.
— Вы не можете нас просить об этом, — надменно проговорил капитан Лузли. — Мы выполняем свой долг, понимаете ли. Нам нужна миссис Фокс и ее незаконный отпрыск!
— «Незаконный отпрыск», — повторил, как попугай, Ллуэлин. — «Незаконный отпрыск…» — твердил он поразившие его слова.
— Я должен уведомить вас о том, что миссис Фокс здесь нет, — проговорил Шонни. — Она приезжала к нам как раз перед Рождеством, а потом уехала. Куда — не знаю.
— Что за рождество такое? — спросил сержант Имидж.
— Это к делу не относится! — оборвал его капитан Лузли.
— Если миссис Фокс здесь нет, то я думаю, что у вас нет оснований возражать против того, чтобы мы убедились в этом сами. Имеющийся у меня ордер, — он опустил руку в боковой карман кителя, — дает нам любые полномочия. Включая обыск и все такое прочее, понимаете ли.
