Я попыталась представить себе, какой совет дал бы папа в ситуации, в которой я очутилась.
Что же сказал бы папа?
Папа, что бы ты делал, если бы твой брат умер из-за твоего решения?
Я ничего не нашла. Папины советы не распространялись так далеко.
В комнате темнело и темнело, но своего брата вернуть к свету я не могла.
***
Поминальная служба по Имоджен должна была состояться через две субботы, я чувствовала, что нам с Нетти необходимо пойти туда выразить наше почтение. Проблема была в том, что я все еще была изгнанницей, поэтому я решила: пришло время изменить ситуацию. Не могла же я провести остаток жизни, отсиживаясь в чердачной студии Саймона Грина. Шесть дней, проведенные там, тянулись довольно долго.
Единственный человек, которому мне было дозволено звонить из квартиры, был мистер Киплинг.
– Три условия, – сказала я мистеру Киплингу и Саймону в офисе. – Я хочу сходить на службу по Имоджен. Хочу сдаться государству. Хочу отправить Нетти в школу-интернат в другом штате или предпочтительнее за рубежом.
– Хорошо, – сказал мистер Киплинг, – давай рассмотрим их по очереди. Выполнить условие про школу-интернат достаточно легко. Я начну переговоры с любимой учительницей Нетти.
– Вы о мисс Бельвуар?
– Да, точно. Я согласен, что это хороший план, хотя, теоретически, мы не можем подтолкнуть это дело до следующего учебного года. Идем дальше. Боюсь, после поминальной службы тебя арестуют, что означает – мы должны организовать условия капитуляции перед нею.
– Еще до событий прошлой пятницы я переговорил с новым окружным прокурором, – вставил Саймон Грин.
– Вы же помните, что Берта Синклер внесла пожертвование для Святой Троицы, – спросила я.
– Это просто политика, – ответил мистер Киплинг. – Против тебя у нее ничего нет, и наше преимущество в том, что Чарльз Делакруа проиграл, поэтому Синклер из принципа отречется от всех действий предшественника. Люди Синклер послушно подготовят для тебя что-нибудь. Краткое пребывание в Свободе, а затем испытательный срок. Наверное. Народ симпатизирует тебе больше, чем ты думаешь, – мистер Киплинг сказал, что планировал встретиться с Бертой Синклер в среду, но сделает все, чтобы встреча произошла как можно скорее.
Я спросила у него, есть ли какие-то зацепки, кто организовал покушения на мою семью.
– Мы как раз это обсуждаем. Это довольно сложно, – начал Саймон Грин. – Три страны. Три киллера. Это может быть только кто-то умеющий организовывать такие сложные операции.
– И все же миссия на 66 % провалена, – кивнул мистер Киплинг.
– А может быть этот кто-то и хотел провалить? – выдвинул идею Саймон Грин. – Ты сказала, что не считаешь, что это был Юджи Оно, но когда я думаю о других очевидных вариантах, не похоже, что это мог быть кто-то другой. Яков в тюрьме. У Микки нет навыков. Если не Юджи, то как вариант Толстяк. Он зашел с другой стороны семьи, но некоторые считают, что это шаги к свержению Микки. В его интересах устранить всех прямых потомков Леонида Баланчина из общей картины.
Я не думаю, что Толстяк хотел убить меня
– А что, если Микки? Он знал, где я нахожусь и я абсолютно уверена, где Лео тоже. Что, если после моей потери благосклонности Юджи Оно Микки решил отомстить за отца? Юрий Баланчин давно уже болеет и не выздоравливает.
– Потеряла благосклонность Юджи Оно? – переспросил мистер Киплинг.
– Он предлагал пожениться, а она отказалась, – пояснил Саймон Грин.
– Пожениться? Что это значит? Аня слишком молода.
– Я не рассказывала тебе об этом, – обвинила я Саймона Грина.
Саймон Грин помолчал.
– Когда я отдавал Юджи письма, он сообщил мне о своих планах. Я не был уверен, что ты откажешь ему. Просто предположил, что так и будет.
– Саймон, – сказал мистер Киплинг тяжело, – если ты знал об этом, тебе стоило сказать мне. Я бы забрал Лео из Киото!
– Извиняюсь, если допустил оплошность.
– Мистер Грин, это больше, чем оплошность.
Мистер Киплинг, конечно, был прав, но я решила заступиться за Саймона Грина. Он был добр ко мне с самого моего возвращения, знаю, я непростой гость. (Хотя я решила не задерживаться на этом моменте, я захандрила и не в силах уснуть с самого возвращения.)
– Мистер Киплинг, я узнала о предложении двадцать шестого декабря. Я должна была позвонить, но не посчитала, что Лео нужно переехать. Я правда не представляла себе, что это как-то серьезно повлияет на Юджи. Тут моя вина больше вины мистера Грина.
– Я ценю твои слова, – произнес мистер Киплинг, – но моя и мистера Грина работа советовать тебе. Наша задача – предвидеть наихудший сценарий. На этот раз мы небрежно исполнили наш долг. Саймон и я обсудим это позже, – закончил мистер Киплинг, добавив, что позвонит мне после разговора с Бертой Синклер.
Я попрощалась с адвокатом и взглянула на часы. Девять утра. День тянулся медленно и ужасно. Для меня потеряны какао-ферма, школа, друзья. Я устала от квартиры Саймона Грина, воняющий кошачьим лотком. Я не была в состоянии сходить на прогулку.
Выглянула в окно. За ним был парк, но в нем никого. Я даже не знала, в какой части города нахожусь. (Бруклине, да, читатели, но уголков Бруклина много) Где же жил Саймон Грин? Я прожила тут неделю, но не удосужилась спросить.
Нужно сходить наружу. Я одолжила дутую куртку хозяина квартиры, убедившись, что капюшон хорошо натягивается на голову. Ключа у меня до сих пор не было, дверь я закрывать не стала, да и какая разница? Кто ограбит квартиру на шестом этаже. А даже если решит, здесь нечего брать. Квартира Саймона Грина примечательна отсутствием личных вещей.
Я спустилась.
После моего прилета на улице стало еще холоднее. Небо было серым, похоже, пойдет снег.
Я прошла примерно полмили по холму, потом мимо винных погребов, школьников, магазинов винтажной одежды и церквей. Меня никто не заметил. Наконец, я добралась до ворот кладбища.
На них было написано название – Гринвудское кладбище. Я не была там с похорон отца, но помнила, что тут расположен участок нашей семьи. Здесь похоронены мама и бабушка, чью могилу я не навещала. (В сторону: я раскрыла секрет, в какой части Бруклина жил Саймон Грин – он жил в Сансет-парке, где жили многие Баланчины до переезда в Верхний Ист-Сайд.)
Я прошла через кладбище. Я помнила примерную дорогу к семейной могиле, хотя все-таки пару раз мне приходилось возвращаться. В конце концов, я поняла, что не знаю, куда иду и отправилась в информационный центр. Я набрала Баланчиных в древнем компьютере и получила расположение на карте. Я вновь двинулась в путь. Становилось все холоднее и темнее с каждой минутой, на мне не было перчаток и я задалась вопросом, а зачем я вообще пошла.
