— Что вы делали на Манхэттене?
— Я врач в больнице Нассау в Ист Мидоу, — сказала Кира. — Я пытаюсь найти вакцину против РМ и лучший способ это сделать — достать Партиала.
— Значит вы решили пойти и просто… взять и принести одного.
— Сначала я сделала соответствующие запросы, — сказала Кира. — Вы и понятия не имеете, насколько ценной эта штука может оказаться.
— Мне даже не верится, что вам требуется напоминать о том, насколько это опасно и глупо, — ответил Мкеле. — Тот мост, который вы взорвали, неужели вы и правда думаете, что это остановит их? Что любое наше укрепление сможет сдержать их, решив они атаковать нас? Их миллионы, Уокер, тренерованных, вооруженных, физически крепких солдат. Да мы живы лишь потому, что Партиалы решили не убивать нас. И вы, возможно, только что заставили их изменить свое решение. — Его голос ревел от ярости. — Но даже если они не решатся атаковать, вы имеете хоть малейшее представление о том, как опасен один ваш Партиал, пусть и захваченный? Согласно нашим разведданным, сами Партиалы выпустили вирус РМ, не технически, а физически, используя свои собственные тела в качестве инкубаторов. Если данные верны, каждый из них является потенциальным орудием судного дня. Кто знает какое еще биологическое оружие они придумали за последние одиннадцать лет? Да, само их существование — угроза для нашего вида.
— Это еще раз доказывает, что нужно изучить их, — возразила Кира. — В одной капле их крови, возможно, кладезь информации, не говоря уже о знаниях. которые мы можем получить, изучив органы и ткани. Если они создали РМ, и особенно, если вы правы, и они действительно сохраняли и синтезировали его в своих телах, то эти тела могут хранить тайну исцеления от этого вируса. Вы должны это признать.
— Ваша работа — будущее человечества, — сказал Мкеле. — Моя — его настоящее, и без настоящего, я уверен, вы согласитесь, нет будущего. Если ваша работа когда-либо вступает в конфликт с моей, приоритет отдается мне.
— Это маразм, — сказала Кира.
— Это истина, — произнес Мкеле. — Как врач, вы знакомы с клятвой Гиппократа: во-первых, не причиняй вреда. Это главное. У нас примерно тридцать шесть тысяч людей, оставленных в живых, на всей планете, и наша главная обязанность — сохранить им жизни. Это главное. И только после этого, я подчеркиваю только после этого, мы думаем о том, как произвести больше людей, чтобы укрепить наши позиции.
— Звучит очень сентиментально, когда вы так говорите.
— Вы рискнули жизнями пяти солдат, техника и медика. Трое из солдат не вернулись. И я собираюсь уничтожить этого Партиала все равно.
— Вы не можете, — сказала Кира быстро. — Он нам нужен. После всего, что нам пришлось вынести, я не позволю превратить наши усилия в ничто.
— Я разрешу вам взять у него кровь, — сказал Мкеле, — исключительно с целью исследования в контролируемом месте далеко от любого населенного пункта, если Сенат решит, что подобное допустимо.
— Этого недостаточно, — сказала Кира. — Нам нужно провести медицинские тесты… там новорожденные умирают каждую неделю…
— Я устал объяснять, почему это невозможно.
— Тогда допросите его, — сказала Кира, пытаясь придумать что-то убедительное, чтобы он согласился подождать. — Этот был частью крупного соединения в том месте, где Партиалов быть не должно. Так что у них внутри нашей армии есть какие-то связи.
— Я слышал отчет.
— Мы должны выяснить зачем, — настаивала Кира. — Один из наших разведчиков, возможно, был Партиалом…
— Или его просто-напросто пытали там, — предложил Мкеле. — Измученный солдат — это более понятное объяснение, и более вероятное, чем внедрение чужих агентов в наше общество.
— Они выглядят в точности, как мы, — сказала Кира. — Если бы своими собственными глазами не видела, как они пережили взрыв, я ни за что не отличила бы их от людей. Насколько бы безумным не казалось наше предположение о внедрении, надо быть идиотами, чтобы его не проверить.
— Партиалы не изменяются с возрастом, — сказал Мкеле. — Ни один из них не смог бы прожить одиннадцать лет среди людей незамеченным.
— Может быть, он и не подросток, — сказала Кира, — но что на счет взрослых? Как на счет вас?
— Уверяю вас, что все находится под контролем, — сказал Мкеле таким опасным тоном, какого Кира о него не слышала раньше. — Не надо указывать мне, как делать мою работу, которая, благодаря вам, стала сейчас гораздо труднее.
Кира закрыла рот, глядя на него, пытаясь оценить ситацию. Он был частично прав — это было глупо и опасно, но и она была тоже права. С этим нужно заканчивать. Не может она позволить, чтобы их усилия стали напрасны сейчас, когда Партиал был уже у них в руках. Как ей подтолкнуть Мкеле? Как ей заполучить нечто большее, чем образец крови прежде, чем они уничтожат Партиала?
— Мистер Мкеле! — Мкеле с Кирой обернулись и увидели одного из солдат, бегущего с ним и махавшего рукой: — Мистер Мкеле, мы получили кодированное сообщение из Сената.
Mкеле сделал паузу, потом сердито посмотрел на Киру и указал на ноги.
— Не двигайся.
Он проследовал за солдатом к рации, и Кира смотрела, как он начал разговор, но голоса его она не слышала. Наконец, он передал рацию солдату и поспешил вернуться к Кире.
— Каким-то образом Сенат узнал, что вы сделали, — мрачно сказал он. — Они хотят сами увидеть Партиала.
Кира слегка улыбнулась.
— Изольда спешит на помощь, — прошептала она.
— Не слишком обнадеживайтесь, — сказал Mкеле. — Будет произведен допрос и вашей команде и этому Партиалу будет вынесен приговор на официальном слушании в Сенате. Вам это удовольствия не доставит.
Кира с тревогой подняла глаза. Некоторые солдаты перемещались, держа на готове свое оружие в то время как Джейден, Юн и Гару внимательно наблюдали сие действие со стороны. Мкеле быстро огляделся, ища причину тревоги и вдруг рывком отступил назад.
Партиал зашевелился.
Он склонился на бок, тяжело дыша. Партиал был скован четырьмя разными наручниками, двое из которых также пристегивали его стальному дорожному ограждению, но несмотря на это никто не решался подступить ближе к нему. Даже на расстоянии Кира видела, что он двигался заторможено, как бы пытаясь проснуться, но даже так он выглядел устрашающе. Она потянулась за винтовкой, но вспомнив, что оружие забрали, тихо выругалась.
Партиал прижал колени к своей груди, а затем начал тянуть и рвать цепи. Как только он натянул их до упора, он напрягся, кружа головой в разные стороны, и Кира увидела, как он боролся против седативных средств.
