– Пожалуйста, сеньор! Не надо! Не бейте! У меня нет золота! – визжала девушка. Ее трусило, а из глаз текли слезы. На «третьего» это не производило эффекта, он распахнул кассу, затем схватил девчонку за волосы и больно ткнул лицом в терминал:
– Где?! Где оно?! Где она расплатилась?
Я инстинктивно дернулся в ту сторону – ненавижу, когда бьют женщин – но на мне буквально повисла Пенелопа:
– Пожалуйста, Хуан, не надо! Они убьют тебя!
В ее голосе было столько страха и ужаса, что я мгновенно «протрезвел». Действительно, каков бы ни был я раскачан, какова бы ни была моя реакция, против пули шансов нет.
– А ты куда?! Я же сказал не двигаться! Всем назад! – замахал оружием «второй», взяв меня на примету. После этого он почти все время держал дуло в моем направлении, видимо, оценив меня как самого сильного противника из всех присутствующих. Все, кто стоял в нашей очереди, еще подались назад.
– В пятой! Она расплачивалась на пятой кассе! – зарыдала третируемая кассирша, и грабитель отпустил ее. Правда, предварительно шандарахнув лицом о кассовый терминал еще раз. Из разбитого носа девушки потекла кровь, а лицо ее, знал по опыту, скоро затянет большой синяк.
– Быстро, открыла пятую кассу! – «Первый» наставил ствол на испуганную девушку, сидящую с поднятыми руками за терминалом нашей очереди. Над ним висела цифра «6» – наша касса оказалась ближайшей к искомой.
– У меня нет ключа, сеньор! Только у администратора!
– Убью, сука!
Удар. Прямой в лицо. Да не такой, как у «третьего», а посильнее и поточнее. Я вновь дернулся, но Пенелопа держала меня крепко, прильнув всем телом.
– Хуан, бежим! Давай, назад! – она попыталась утянуть меня за стеллажи, благо, мы стояли почти возле них и некоторые из потенциальных покупателей под шумок уже сделали это. Но мы не успели – «второй» оказался быстрее:
– Куда?! Стоять! Стоять, не двигаться!
БАБАХ!
Раздался оглушающий выстрел, пресекший попытки оставшихся «заложников» к бегству. Люди попадали на землю, втянув головы в плечи.
– На колени! Всем на колени! Руки за голову! Быстро! – командовал «второй».
Во всех троих ублюдках я чувствовал нечто, что мне сильно не нравилось. Они прошли хорошую школу жизни, которую я классифицировал, как «армия». Движения их были расслабленными, грациозными, как у хищника на охоте, и в то же время четкими, уверенными. Профессиональными. И по глазам их я понял, что они легко выстрелят в человека, не испытывая от этого никаких моральных терзаний. И поэтому подчинился, выполняя требование, увлекая за собой Пенелопу. Но недостаточно быстро, тем более учитывая, что уже привлек внимание.
– Слышь, ты, урод! Бессмертный, что ли? – оскалился «второй», подойдя на несколько шагов ближе. – Быстро, на колени, мразь!
На вас наставляли пистолет люди, которые с легкостью могут нажать на курок? Нет? Тогда вам не понять. На меня наставляли, бойцы из личной стражи дона хефе. Однако тогда я чувствовал, что нужен им живым, и в моей руке так же, как и у них, находился огнестрел. Сейчас же у меня не было ничего, что можно было бы противопоставить.
Я медленно отвел руки за голову, боковым зрением отмечая, что «первый» и «третий» еще несколько раз ударили «нашу» продавщицу, которая, заливаясь слезами, открывала-таки пятую кассу. «Нашла» ключ. Из которой после этого, действительно, сверкнуло золото, тут же начавшее исчезать в сумке «третьего». «Первый» повернулся к нам, подводя итог налета:
– Всё, уходим! Время!..
Позже, анализируя происходившее, я понял, что налет был организован просто блестяще. Пришли, вскрыли кассу и ушли – все целы и невредимы. Две продавщицы получили по морде крепким мужским ударом, но живы и здоровы, да охранник, которому так же не нанесли ничего фатального. И это все потери, кроме страха, естественно, которые понесли бы в этот день окружающие. Очень простой план, потому очень эффективный, имеющий почти все шансы на успех…
…Почти. Но то ли рок такой надо мной, передающийся окружающим воздушно-капельным путем, то ли шутки богов, как утверждает Виктор Кампос, но даже этот отличный план сегодня дал сбой. Причиной форсмажора стал паренек лет тридцати, стоявший впереди нас, в первом ряду «заложников». Он тоже не выглядел слабаком, скорее всего имел за плечами армейский контракт. А потому решил, что ему по силам справиться с ситуацией. Смог бы он, или не смог – что теперь гадать? Я так и не выяснил позже, где он служил, какими навыками владел, вполне может быть, что и справился бы. Но история не терпит сослагательного наклонения.
«Второй», интуитивно держа под прицелом меня, пятился назад, к подельникам, и настал миг, когда он очутился сбоку от этого паренька. Подельники находились с ним на одной линии и не смогли бы стрелять в того, кто стоял бы перед ним, а паренек просек ситуацию быстрее, чем налетчики. И прыгнул, неожиданно для всех, имея небольшую фору, которую не собирался терять, дав по зубам «второму» и попытавшись вырвать оружие. Но удача в этот день была не на его стороне.
Прыгнул он из слишком неудобного положения, потеряв доли секунды, а реакция бандита оказалась явно лучше, чем он предполагал. Паренек все-таки обезоружил его, но потратил на это непозволительно много времени, тогда, как «первый» бандит среагировал молниеносно, тут же сменив позицию, подавшись вперед, и плавно нажал на курок тогда, когда напавший парнишка еще не был готов к такому развитию событий.
БАБАХ!!!
И вновь оглушающий звук выстрела. Все присутствующие вжали головы в плечи, кто-то из женщин истерически завизжал, появились первые признаки паники. Но признаки эти были безжалостно подавлены громовым раскатом голоса стрелявшего ублюдка:
– Сидеть! Всем сидеть! Урою! Замочу, суки! Сидеть, я сказал!
Выстрел. И еще, и еще. Стрелял он в воздух, но выстрелы мгновенно отрезвили бросившуюся ниц толпу. Воцарилась тишина.
Парень лежал в центре площадки, держа руки на груди. Из под его ладоней проступало красное пятно, расходясь по рубашке. Грудь его тяжело вздымалась. Жив, но надолго ли?
«Первый» подошел, поднял выроненное парнем все-таки отнятое в бандита оружие и грязно-грязно выразился.
– Ты что сделал?! Это же мокруха! – подскочил «третий», держа в одной руке ствол, в другой сжимая искомую сумку с золотом. По моим прикидам, там должно было быть тысяч десять-пятнадцать. Может двадцать. Не много, но для одиночного блицкрига в небольшом магазине согласно первоначальному плану более чем достаточно.
Однако, блицкриг сорвался, и «третий» ударился в панику, почуяв жареное.
