— Отлично! — Холли опустила валик вниз.
Но стоило мне потянуться за бумажными полотенцами, как я тут же почувствовал на своей спине липкий и мокрый от краски ролик. Я все еще сжимал в руке кисточку и, медленно выпрямившись, подошел вплотную к Холли, с ухмылкой глядя на ее довольное лицо. Я мазнул краской ей по переносице, а она, проскользнув под моей рукой, провела валиком по моему затылку. Так продолжалось еще пару минут, пока наконец мы окончательно не измазались в краске и я не упал на покрытый пленкой пол.
— Мне нужен перерыв.
Холли рассмеялась и села рядом со мной.
— Мир?
— Мир, — согласился я.
Несколько секунд мы молчали, и Холли снова занервничала: подтянула колени к груди и принялась грызть ногти. Я играл с браслетом у нее на лодыжке, пытаясь понять, какое у нее настроение. Она не отодвинулась, так что я решился на следующий шаг.
— Хочу, чтобы ты знала, — у меня не было никаких серьезных проблем с законом. Просто небольшое недоразумение с кредитной карточкой и поддельным удостоверением личности.
Она кивнула и, прижавшись щекой к коленям, спросила:
— Ты… в самом деле живешь на Манхэттене?
— Да.
Ее брови поползли вверх.
— Покажи мне водительское удостоверение.
Я за руку притянул ее поближе к себе и отдал свой бумажник. Порывшись в нем, Холли нашла то, что ей было нужно.
— Ты родился в девяностом году, как и я. И если бы не бросил школу, то учился бы в выпускном классе.
— Да, у меня ведь день рождения летом, так что я пошел в школу раньше.
— И где же ты учился? — поинтересовалась она.
— В одной очень престижной частной школе в районе Верхний Ист-Сайд, — со вздохом ответил я.
Холли наморщила нос:
— Фу!
— Сам знаю, — сказал я и повернулся на бок, чтобы видеть ее. — Мне нравится работать здесь, подальше от всех тех глупостей, с которыми я постоянно сталкивался в старшей школе. И клянусь, я понятия не имел, что сегодня такое случится! Это было ужасно!
— Но ведь ты все время жил в таких условиях?
Я стер краску у нее с левой щеки.
— Честно говоря, я совсем недавно узнал, где на самом деле работает мой отец. Пару месяцев назад, не больше. И все еще пытаюсь свыкнуться с этим.
— Трудно поверить, что он каждый день занимается подобными вещами. Мне еще никогда в жизни не было так страшно, — призналась она.
Чувство вины жгло меня изнутри.
— Мне так жаль! Если тебе это поможет, готов признать, что у меня до сих пор трясутся ноги. Наверное, именно поэтому я и упал с лестницы.
Холли слегка улыбнулась и села:
— Закончим уборку?
Я с неохотой поднялся, и мы отнесли лотки и кисти в мужскую раздевалку.
— Может быть, имеет смысл поставить их под горячую воду на несколько минут, — предложил я.
— Да, наверное, это самый лучший вариант. — Холли сняла теннисные туфли и, закатав брюки, включила воду в душе.
— Надеюсь, мне удастся смыть краску с волос, — сказала она и бросила лоток на пол под горячую воду.
— Мне кажется, и так хорошо, — пошутил я и, заметив, что могу дотянуться до ее руки, не сдержался. Я схватил кисть, которую Холли сжимала в кулаке, и потянул так сильно, что она оказалась под моим душем и вода полилась ей прямо на голову.
— Что ты делаешь?! — рассердилась она.
— Я подумал, что тебе нужно смыть краску с волос, пока она не высохла. — Я встал под воду рядом с Холли. Она посмотрела на меня и улыбнулась, как будто все неприятности сегодняшнего утра были забыты, хотя я знал, что это не так. И очень хорошо помнил, как она была напугана. И все же — в эту минуту Холли была рядом со мной.
А потом — я даже не успел попытаться остановить ее — она встала на цыпочки и осторожно поцеловала меня в губы. Все споры о морали, которые я вел сам с собой сегодня утром, тут же вылетели у меня из головы. Она была рядом, и одно это заставило мое сердце биться сильнее, возвращая меня к жизни. В ту секунду, когда губы Холли коснулись моих, мы прижались друг к другу и обнялись. Мои ладони касались лица Холли, ее губы двигались одновременно с моими, а пальцы ласкали шею. Вода из душа лилась на нас сверху, как будто мы стояли под водопадом.
Это так напомнило мне наш первый поцелуй… через два года в будущем.
Горячая вода внезапно сменилась ледяной, и мы тут же отпрыгнули в сторону. Дотянувшись до крана, я закрутил его. С Холли капала вода, и она дрожала.
Я схватил пару полотенец с полки над раковиной и накинул одно из них ей на плечи.
— У тебя краска в волосах еще осталась.
Она снова немного нервно рассмеялась, а затем обошла меня и села перед одним из шкафчиков.
— Интересно, есть ли у Тоби запасная рубашка?
Я взял лоток для краски и, бросив его под душ, повернулся к Холли, которая пыталась справиться с замком.
— Вот черт, он заперт!
Внезапно мой мозг воссоздал картину сегодняшнего дня: я стою у раковины и мою руки, а Тоби закрывает свой шкафчик.
— Двадцать два, шестнадцать, пять, — вдруг вырвалось у меня, и тут я вспомнил, что доктор Мелвин на днях упоминал о фотографической памяти. Когда я начал запоминать всякие мелочи, и что это могло означать?
Холли набрала код, и дверца открылась.
— Надеюсь, он не держит здесь ничего такого, что другим не следует видеть.
Она, похоже, не обратила внимания на то, что я знаю комбинацию цифр, но ведь шкафчик Тоби — это не сейф, доверху забитый деньгами. Скорее всего, там лежат грязные носки и дезодорант. Я решил не мучить себя вопросами, а добавить их к списку тех, которые я хочу задать Адаму.
— Ты ведь не станешь… гм… никому об этом рассказывать, правда? — спросила Холли, роясь в шкафчике Тоби.
Я решил, что под «этим» она подразумевает наш поцелуй, а не приключение с разлитой краской. Хотя, возможно, она имела в виду и то и другое.
— Нет, если ты не хочешь, — сказал я.
Она вздохнула и села на скамейку у стены.
— Могу себе представить, сколько всего мне придется выслушать от Тоби и Дэвида!
— Из-за того, что мы измазали друг друга краской? — Я сел на скамейку рядом с ней, и мы прислонились к стене.
— Я не о краске, — ответила она и слегка порозовела.
— Друзья дразнят тебя из-за меня? — поинтересовался я.
Она кивнула:
— После той игры в покер. И «дразнят» — это еще мягко сказано.
Наклонившись к Холли, я поцеловал ее в шею, прямо под ухом, и почувствовал, как у нее по коже побежали мурашки.
— Ты можешь им вообще ничего не рассказывать. Это будет наш секрет.
Холли улыбнулась и взяла меня за руку, переплетя пальцы.
— Ну… тогда у нас должно быть тайное место для встреч, о котором никто не будет знать.
