И вот опять банкир Еремин в любимом кресле, рядом — проигрыватель, пластинки Шаляпина. Так было много раз, когда напротив сидела Зина, также слушала и подпевала. Подпевала фальшиво и громко, отчего Юрий Иванович не мог до конца насладиться чудным голосом великого певца. Но он прощал, старость многое готова простить молодости. Прощал и слушал только ее.
На столе ее портрет — веселое, улыбчивое лицо. Этой дорогой ему женщине с фотографии невдомек, что скоро она навсегда перестанет улыбаться. Пока она полна радости.
Юрий Иванович откинулся на спинку кресла, повторяя за маэстро: «Вдоль по Питерской.». В свое время именно Еремин организовал Федору Ивановичу турне по Белгороду и Старому Осколу. Именно на концерте Шаляпина Еремин и познакомился с Зиной.
Это было ровно пять лет назад, театр был, естественно, переполнен. Публика в восхищении внимала лучшему басу мира. И вдруг из своего ложа Еремин увидел женщину в первом ряду. Он ее и раньше видел.
— Кто она?
— Наша новая актриса Зинаида Петровна Федоровская, — тут же подсказал директор театра.
В перерыве он «случайно» столкнулся с ней буфете. Зина приняла его знаки внимания благосклонно.
— Вам нравится концерт?
— Безумно, — она сложила руки в молитвенном восторге. — Особенно его обращение к русским людям. Как он переживает, что Россия оказалась разделенной на два государства.
— Некоторое время он жил в Москве. Надеялся, что пролетариат проникнется высоким искусством. Не проникся. Наоборот, над певцом начали издеваться, уплотнили. Знаете, что такое уплотнение? Когда к вам в дом подселяют разный люд из подвалов коммунальной жизни. И они занимают ваши комнаты — одну за другой. Шаляпину, например, оставили один флигелек.
— Люди из подвалов, — наморщила нос Федоровская. — Там могут быть вши, разные болезни? И как вообще можно заставить человека пускать к себе кого-то? А право собственности? А свобода личности?
— Плевали в СССР и на собственность и на свободу личности. Потому Шаляпин и здесь.
— Правда, что это вы его пригласили?
— Да.
— Спасибо, Юрий Иванович, — и она пожала его руку.
От легкого и, одновременно, сладостного пожатия, он ощутил невероятную тягу к жизни. Ему было хорошо, как никогда! И он предложил Зинаиде посетить его ложу.
Она согласилась.
Потом был второй акт удивительного действа, и знаменитая «Вдоль по Питерской.». Шаляпин исполнял ее с таким чувством, будто он опять в Москве. Как же ему хотелось туда вернуться! Поговаривают, что Шаляпин серьезно заболел, чуть не лейкемия. Если так, то Федор Иванович — не жилец. А разве сам Еремин жилец? После убийства Зины он себя растерял, изгоревал, и врачи находят у него тяжелое заболевание.
Банкир не обманывал Горчакова, когда говорил, что не интересовался возлюбленными Зинаиды. Конечно, ему это было не безразлично, но он отдавал себе отчет: все равно кто-то есть. Никто, будучи молодым, не желает лицезреть рядом старческое тело, все его изъяны, несовершенства, принимающие с возрастом уродливые формы, вдыхать не аромат юности, а вонь увядания. Так пусть же развлечется с другими, и потом, в качестве отвратительной подачки, подарит ласки ему. И он, как приговоренный к пожизненному сроку арестант, примет их, точно последний очень вкусный обед перед смертью. «Убийца, ты зарезал не только Зину, но и меня!»
Кто-то тихонько стучался к нему. Конечно, верный Арсений! Он стоял, и с преданностью пса глядел на господина.
— Чего тебе?
— Просили разузнать. Я и разузнал.
— Насчет?..
— Вы обещали тому парню из редакции выяснить все насчет возможных приятелей Зинаиды Петровны.
— Хочешь сказать, выяснил?
— Так точно.
— Вот так! Днем получил задание, на которое требуется время, вечером уже приносит результат. Арсений предано улыбнулся, протянул папку и, переминаясь с ноги на ногу, ожидал похвалы хозяина.
— Здесь все? — грозно взметнулись брови Еремина.
— Так точно!
— Факты перепроверять не стоит?
— Никак нет.
До Юрия Ивановича дошло: Арсению не нужно было «по крупицам собирать» информацию. Она у него уже была. Выходит, работающие на хозяина детективы потихоньку шпионят и за самим хозяином? Не только они ему подконтрольны, но и он им?
Арсений даже не понял, какой промах совершил. Он стоял и преданно улыбался. Затем засмущался под пронзительным взглядом Еремина.
Юрий Иванович стал листать принесенную ему папку. Сперва он улыбнулся: да, у Зины был какой-то заезжий гусар, которого давно и след простыл. Вот еще один. И только? Судя по всему, она вела весьма «благочестивый» образ жизни.
А это что?! Еремин не мог поверить собственным глазам. Такого от Зины никак не ожидал!
Ткнув пальцем в страшный листок, спросил у Арсения: «Правда?», тот утвердительно кивнул.
— Сделаем так, — заявил Еремин, закончив просмотр материалов. — Вот это покажешь журналисту, а это нет.
— Простите, хозяин, — мягко забормотал Арсений. — Одна проблема.
— Какая?
— Если изъять последние листки, он не сможет разобраться в деле. Лучше уж ему вообще ничего не давать.
— Нет, — задумчиво ответил банкир. — Мы обещали. Значит, должны сдержать слово.
— Как прикажете.
Юрий Иванович внимательно посмотрел на Арсения, тот явно хотел сказать что-то еще, да боялся окончательно рассердить хозяина.
— Что там еще? — резко бросил Еремин.
— Получив только одну часть материалов, Горчаков не только не приблизится к убийце Зинаиды Петровны, наоборот, они собьют и дезинформируют его.
— Может, это хорошо? — с горечью воскликнул банкир.
— Зину уже не вернем, зато сохраним ее честное имя. А убийца. когда-нибудь да попадется. Избранная им дорога все равно приведет на эшафот.
Однако в душе Юрий Иванович не был в том уверен. Он начинал думать, что в деле Федоровской замешаны слишком влиятельные люди.
Люди, которым всегда удается избежать наказания.
В эту тяжелую душную ночь Корхову не спалось, он беспокойно и долго ворочался с боку на бок, пока дражайшая супруга Анастасия Ивановна что-то недовольно не забормотала сквозь сон. Чтобы не беспокоить ее, Анатолий Михайлович поднялся, вышел на кухню. Достал бутылку водки, налил до краев стакан, наполовину опустошил его. С оставшейся половиной сел у окна и глядел на ночную улицу. Недалеко — грохочущий центр, а здесь старинный тихий район, живущий по своим патриархальным законам. Редкая машина проедет тут ночью, редкий прохожий пройдет мимо. Но именно в такую ночь убийца направляется на поиски своих жертв.
