— Насылают опасность?
— О том, чем занимаются LittlePeople, Тэнго написал роман. Эрико предложила ему историю, а он превратил ее в литературный шедевр. Книга послужила очень эффективным противодействием LittlePeople. Ее издали, она стала бестселлером. И пускай ненадолго, но ограничила способности LittlePeople вытворять, что им вздумается. Роман этот называется «Воздушный кокон». Может, слышала?
Аомамэ кивнула.
— Встречала в газетах рецензии, рекламу видела. Но книгу не читала.
— Текст ее написал Тэнго. А сейчас он пишет новый роман. В этом, двулунном мире он нашел собственную историю. Эрико выступила персивером и запустила ее у него в голове. А он получился ресивером — и начал очень талантливо ее разрабатывать. Возможно, именно его талант и переключил стрелку твоего поезда — для того, чтобы ты попала в этот мир.
Лицо Аомамэ скривилось. Ну хватит, решила она. Подведем черту.
— Выходит, благодаря таланту Тэнго как писателя — или, по-вашему, ресивера — я попала в тысяча не весть— сот восемьдесят четвертый год?
— По крайней мере, я это предполагаю.
Аомамэ посмотрела на свои пальцы, мокрые от слез.
— Если так пойдет дальше, твоего Тэнго, скорее всего, постараются ликвидировать. Сегодня он самый опасный для LittlePeople человек. И уверяю тебя — мир, в котором ты сейчас, совершенно реален. В нем течет настоящая кровь и наступает настоящая смерть. Та самая, из которой уже никуда не вернуться.
Аомамэ закусила губу.
— Подумай ют о чем, — предложил мужчина. — Если ты убиваешь меня, я исчезаю. И в этом случае у LittlePeople пропадают причины вредить Тэнго. Ведь с моей смертью пропадет канал, по которому моя дочь и Тэнго им до сих пор досаждали. Тэнго перестанет представлять для них угрозу. Они оставят его в покое и начнут искать какой-нибудь другой канал. Ибо для них это первоочередная задача. Понимаешь?
— Теоретически, — кивнула Аомамэ.
— С другой стороны, если ты меня убиваешь, за тобой начинает охоту моя секта. Возможно, это займет какое-то время. Ты наверняка сменишь имя, жилье и, возможно, даже внешность. Но они все равно найдут тебя и очень жестоко с тобой расправятся. Слишком уж безупречна и безжалостна система, которую я вместе с ними создал… Это одна событийная ветка.
Аомамэ задумалась над услышанным. Тот, кого называют Лидером, подождал, пока его логика уложится у нее в голове.
— А теперь предположим, что ты меня не убиваешь, — добавил он наконец. — Ты спокойно уходишь отсюда, а я живу дальше. Для того чтобы защитить меня как своего представителя, Little People постараются уничтожить Тэнго. Его защита пока не способна этому помешать. Уже сейчас они выискивают его слабые стороны и перебирают разные способы, стремясь покончить с ним раз и навсегда. Поскольку дальше терпеть его противостояние не намерены. Зато ты останешься в безопасности: у них не будет никаких причин тебя наказывать. Это другая событийная ветка.
— В этом случае Тэнго погибает, а я живу дальше. В этом, тысяча невестьсот восемьдесят четвертом году. Так?
— Скорее всего, — подтвердил мужчина.
— Но для меня жить в мире без Тэнго нет никакого смысла. Ведь тогда вероятность нашей встречи исчезнет навеки.
— С твоей точки зрения — да.
Аомамэ закусила губу еще сильнее.
— Но все это — ваши слова — заметила она. — Почему я должна вам верить?
Мужчина покачал головой:
— Да, никаких причин, чтобы верить, у тебя нет. Я просто говорю то, что ты слышишь. Но десять минут назад ты своими глазами наблюдала, какими способностями я наделен. Никаких веревочек к тем часам не привязано. Они очень тяжелые. Можешь убедиться сама. Тебе остается либо принять мои слова за правду — либо нет. А времени у нас в обрез.
Аомамэ скользнула взглядом по часам на комоде. Стрелки показывали без малого девять. Сами часы были сдвинуты с прежнего места. Потому что их подняли, а затем уронили.
— Вариантов, чтобы спасти вас обоих, в этом мире пока не существует. Или — или. Либо умираешь ты, а Тэнго остается жив, либо наоборот. Как я и предупреждал, выбрать очень непросто.
— То есть больше вообще никак?
— У настоящего времени есть только две этих ветки, — печально ответил мужчина.
Аомамэ с трудом перевела дух.
— Мне очень жаль, — добавил он. — Останься ты в тысяча девятьсот восемьдесят четвертом году, такого выбора перед тобой не стояло бы. Но тогда бы ты не узнала о том, что Тэнго все это время помнил о тебе. И о том, что вас всю жизнь с небывалой силой тянет друг к другу.
Аомамэ закрыла глаза. Только не реви, приказала она себе. Плакать еще рано.
— Но разве я действительно ему нужна? Как вы можете определить это наверняка? — спросила она.
— До сих пор никого, кроме тебя, Тэнго не любил от всего сердца. Это совершенно объективный, не подлежащий сомнению факт.
— И при этом даже не пытался меня найти?
— Ты тоже не старалась его разыскать. Разве не так?
Не открывая глаз, она попыталась оглядеть всю свою жизнь до сих пор. Как осматривают морскую бухту, взобравшись на высокий утес. Она вглядывалась так пристально, что даже услышала запах моря и шелест ветра.
— Нам следовало не трусить и попытаться найти друг друга еще много лет назад, вы об этом? Тогда мы сейчас были бы вместе и никаких стрелок бы не переключилось?
— Теоретически — да. Но в тысяча девятьсот восемьдесят четвертом году ты бы до этого не додумалась. Ваша взаимосвязь с ее причинами и следствиями очевидна только в таком перекрученном виде, как здесь и сейчас. И от этого никуда не деться.
Из глаз Аомамэ снова закапали слезы. Она плакала обо всем, что потеряла за все эти годы, и о том, что еще потеряет. Пока не наступил момент, когда слез уже не осталось.
— Ладно, — сказала она. — Ни причин верить, ни доказательств — одни сплошные вопросы. Но, боюсь, придется ваше предложение принять. Я согласна отправить вас на тот свет — мгновенно и без малейшей боли. Но только ради того, чтобы Тэнго остался жить.
— Значит, мы заключаем сделку?
— Да.
— Тогда, вероятнее всего, ты скоро умрешь, — сказал мужчина. — Тебя выследят и накажут. Очень жестоко накажут. Эти люди безумны.
— Мне все равно.
— Потому что у тебя есть любовь?
Аомамэ кивнула.
— Прямо как в песне, — невесело усмехнулся он. — Мир без твоей любви — лишь клоунов карнавал…
— Если я вас убью, Тэнго точно останется жив?
Выдержав долгую паузу, мужчина ответил:
— Да, можешь не сомневаться. Я смогу обеспечить это ценой своей жизни.
— И моей жизни, — добавила Аомамэ.
— Есть вещи, которых иной ценой не обеспечить.
