Те, у кого преобладает стихия воды, наружно спокойны, как океан в тихую погоду; но в сущности они – коварны, хищны, искусны. У них врожденное влечение к воде, как к родной им стихии, из их среды выходит больше всего отважных мореплавателей, купцов и ученых в области практических знаний.
Стихия земли притягивает грубые натуры, и народы, в астрале коих она преобладает, бывают грузны телом, прожорливы, алчны, кровожадны, корыстолюбивы и жестоки; ум у них тяжелый, негибкий, надменный и злобный, с презрением относящийся ко всему, что не они. Такие народы малорелигиозны, более всех дают атеистов и отрицателей и легче других доступны силам тьмы; между ними кишат колдуны, слуги Люцифера.
Будущее нации образуется по минувшим событиям их прежних существований, сообразно с кармическим законом.
Астральное же клише того или другого народа исполняется не вследствие того, что он рабски следует картинам своего клише, а потому, что сами картины эти отвечают наклонностям, характеру и темпераменту данной нации; наоборот, переживаемые таким народом картины жизни настолько приложимы к начертанным на клише событиям, что оказываются почти тождественными с ними. Что же касается отдельных личностей, то ясно, что каждая постарается устроиться в сфере своих вкусов и идей, подыскав и взяв, как платье по росту, такое именно жизненное клише, в котором она надеется проявить себя с достоинством или искупить тяготеющее над ней прошлое.
Среди миллиардов духов, витающих в орбите нашей старой родины-Земли, и среди духов стихий, работающих над ее преобразованием, руководители выберут грядущие народы планеты на основании их прошлого. Это и будет население, подготовляющееся к новой эволюции, т.е. действующие лица того клише, которое связано с воскрешенным миром.
– Ты сказал раньше, что прикрепленное к Земле клише происходит из другого разрушенного мира. Сколько же раз может служить такое клише и прямо ли оно всегда переходит из одного мира в другой?
– Им пользуются столько раз, сколько это потребуется, и, отслужив, оно занимает свое прежнее место в архивах Вселенной, откуда, если понадобится, можно опять взять его. Прибавлю к этому, что лента астрального клише неразрушима и, после уничтожения планетной системы, окончательно возвращается в архивы, где и хранится как документ прошлого. При новых творениях – условия иные, и картины прежних клише уже не отвечают потребностям человечеств другого образования, которые хотя и проходят тот же курс учения, но в других видах.
– Боже мой, как все это интересно, сложно и, однако, просто и величественно. Счастлив тот, кто сможет понять хоть частицу тайны творения.
– Всякий обладающий доброй волей может познать истину путем труда и настойчивости, – заметил Дахир.
– Увы! Есть люди, которые лишены понимания смысла чего-либо самого простого, заурядного, но выходящего за пределы рутины, – воскликнул Калитин. – Помню одного приятеля на Земле. Человек он был достойнейший, но глух и слеп ко всякому отвлеченному или оккультному вопросу. А я всегда любил заглядывать в старые книги, так как прошлое возбуждало во мне влечение к себе, совершенно для меня тогда необъяснимое.
Случайно попала мне в руки очень древняя книга по оккультизму; в ней говорилось о многом совершенно мне непонятном, и между прочим о перевоплощении, о прохождении души через три царства, о циклах и т.д. Эти последние вопросы чрезвычайно занимали меня, и я заговорил с приятелем, служившим в одном со мною астрономическом учреждении. Боже, в какое бешенство тот пришел! Одна мысль, что он мог быть камнем, луком или совой, – перечень составлен, кстати, им же, – возмущала его; также не допускал он и циклы. Не будь я миролюбивого нрава, научный спор наш, наверное, кончился бы потасовкой; тем не менее он причинил мне всякого рода неприятности с моими коллегами. Но затем произошла страшная катастрофа, и он, верно, погиб, не успев изменить своего взгляда, так как мне неизвестно, чтобы он принял первородное вещество.
Андрей умолк и печально задумался.
– Да, упорная слепота некоторых – это кармическое следствие; бесполезно разубеждать их ввиду того, что прошлое затемняет им рассудок. Всякий свободно мыслящий ум не может отрицать явления, которые сама природа показывает нам с неоспоримой ясностью.
Возьмем, например, в доказательство перехода человека через три царства таинственный процесс его образования. Бесконечно малое ядро будущего человека состоит из тех же элементов, что и Земля, на которой человеку суждено жить. Сперматозоид имеет сходство с растением, причем одна его конечность, головка, – сфероидальной формы, заканчивается он хвостом. Рассекая его, видим, что остальная его часть похожа на луковицу и состоит из ряда тонких оболочек, содержащих в себе жидкое вещество.
Затем зародышевое существо начинает выпускать свои члены изнутри наружу и получает очертание. Далее эмбрион развивается в плод (foetus), принимает облик лягушкообразного животного, по виду головастика, и как земноводное, живет и развивается в так называемых «водах». Раз от раза зародыш приобретает особенности человеческого существа, его охватывает первое содрогание бессмертного дыхания, он шевелится и… божественная сущность водворяется в тело ребенка, в котором и пребывает до момента физической смерти, когда человек снова становится духом.
Подобно тому, как плод развивается в водянистой среде утробы матери, так и земли зреют среди всемирного эфира, или астрального флюида, в недрах Вселенной.
Эти космические младенцы, как и пигмеи – их обитатели – сначала представляют просто ядро, а потом зародыши. Впоследствии они постепенно зреют, развивают виды минералов, растений, животных и человека; они родятся, растут, стареют и умирают по окончании своего существования. И таким образом циклы претворяются в циклах, объемлемые – в объемлющих, до бесконечности.
Эмбрион развивается в своей дородовой сфере, индивидуум в своей семье, семья – в государстве, государство – среди человечества, Земля – в нашей Солнечной системе, эта система – в своей Центральной Вселенной, Вселенная – в Космосе, а Космос в единой первопричине, непроницаемой, беспредельной и бесконечной.
– О! Как величаво это познавание жизни миров и существ, какая простота основных законов и разнообразие производных. И если это многообразие смущает уже при том крошечном кругозоре, который дан нам для исследования, то какие же неведомые и не подозреваемые чудеса должны заключать в себе прочие миры и другие системы, плавающие в бесконечном пространстве, словно светлые архипелаги. Ах! Как хотелось бы мне побывать там когда-нибудь…
