Скоро земля по ту сторону изгороди осыпалась вниз, и Афоня смог вылезти наружу. Свинка последовала за ним. Но едва они собрались дать дёру, как нос к носу столкнулись с двумя здоровыми сторожевыми псами. Их звали Шеф и Прихвостень. У Шефа была массивная голова и большие лапы, а у Прихвостня — длинный лохматый хвост.
Машка спряталась за спину Афони.
— Ну-ка лезьте обр-р-ратно в дыр-р-ру! — рявкнул Шеф.
— В дырку, в дырку! — подгавкнул Прихвостень.
Машка думала, что Афоня сбросит шкуру, выпустит клыки и бросится на псов. Но он как-то странно улыбнулся и сказал:
— А не позволят ли уважаемые псы сначала задать им один вопрос?
— Спр-р-рашивай! — прорычал Шеф. Как и все псы, он был очень любопытным.
— Каковы на вкус пятки вашего хозяина? — спросил Афоня. — Вы ведь каждый день их лижете!
— Мы не лижем… р-р-р… пятки! — зарычал Шеф.
— Не лижем, не лижем! — подтявкнул Прихвостень.
— И никогда не слышали таких слов, как «иносказание», «метафора»? — сокрушённо сказал Афоня. — Когда ты работаешь круглые сутки, можно сказать, на износ, и заслуживаешь вырезку в качестве честной оплаты за свой труд, а тебе выносят груду несвежих костей, но ты виляешь хвостом и подскуливаешь от радости — это и называется «лизать пятки»!
— Все псы так живут, — неуверенно сказал Шеф.
— Возможно, — согласился Афоня. — А как насчёт волков? Любая собака может превратиться в волка так же, как любая свинья в кабана!
И он театральным жестом снял с себя свинячью шкуру и отбросил её прочь. Псы ахнули от изумления.
— Бегите вместе с нами в Лес! — сказал Афоня.
— Жить без хозяина плохо и неуютно! — гавкнул Шеф после минутного раздумья.
— А кто тебе сказал, что у Леса нет Хозяина? — вопросил Афоня. — Хозяин Леса кормит и любит своих зверей!
— Хозяин фер-р-рмы тоже! — зарычал Шеф. — Он добр-р-рый! Ты пр-р-росто нам зубы заговар-р-риваешь!
— Нет, не добрый! Нет, не добрый! — загавкал Прихвостень. — Он нас просто использует!
Шеф удивлённо посмотрел на своего товарища.
— Твой друг прав, — тихо сказал Афоня, глядя Шефу в глаза. — Хозяин фермы — убийца и тиран.
— Вр-р-раньё! — рявкнул Шеф.
— Ты просто не хочешь смотреть правде в глаза, — грустно сказал Афоня. — Вот эту свинку завтра должны казнить только за то, что она не хочет рожать детей! А куда, по-твоему, деваются старые псы, которые не могут уже работать с ночи до утра?
— Хозяин отводит их в р-р-рощу, и там они доживают свой век в специальных будках!
— А через пять минут раздаётся хлопок! — резко сказал Афоня. — Знаешь, чтó это за хлопок? Ты думаешь, это салют в честь выхода на пенсию?
— А р-р-разве не так? О нет! Не может быть! — взвыл Шеф. — Бедный папа…
— Хватит обманывать себя! — Афоня надвинулся на Шефа, и его клыки оказались в сантиметре от собачьей морды. — Идём с нами в Лес! Тебе нечего терять!
Но Шеф повернулся, опустил плечи и поплёлся вдоль изгороди, жалобно скуля. «Как он мог? Как он мог? Столько лет безупречной службы! Бедный папа…» — бормотал пёс.
— А я пойду! А я пойду! — загавкал Прихвостень. — Надоело терпеть этого зазнайку! Не хочу больше быть прихвостнем!
— Вот и отлично! — обрадовался Афоня.
Втроём они пошли через поле. В свете убывающей луны они видели далёкую тёмную полоску, которая с каждой минутой становилась всё больше. И по мере приближения к ней очертания двоих из них менялись. Вскоре тень от стены ельника надвинулась на кабана, кабаниху и молодого жизнерадостного волка.
— Знаете, почему я не смог сбежать со своей родной фермы? — засмеялся Афоня. — Именно потому, что там не было псов! Внизу — бетон, наверху — ток. А псы — это ангелы с зубами! Да, Хвостатый?
— Верно, верно! — ответил волк, виляя хвостом от счастья.
— А Шеф придёт жить в Лес, как ты думаешь? — спросил Афоня.
— Придёт, придёт! Только не сразу. Он нерешительный. А когда мне покажут Хозяина Леса?
Но Афоня не успел ничего ответить — меж двух высоких елей они увидели Глаза. Хозяин Леса вышел лично поприветствовать беглецов.
Теперь Маша живёт в Лесу с Афоней. Они, конечно, обвенчались и очень любят друг друга, но кабанята у них так и не народились. По соседству живёт пара волков — их закадычные друзья. Машка стала заправской кабанихой! Она умеет добывать еду, рыть норы и бегать ночью по Лесу, не спотыкаясь о корни деревьев. Афоня — муж хороший, хотя и не идеальный. К сожалению, его глаза не всегда светятся отражением тех Глаз — иногда они становятся свинячьими. Тогда Маше бывает грустно. Но она твёрдо верит, что однажды Афонины глаза загорятся ровным тёплым прозрачным глубоким светом — светом Любви — и уже больше никогда не потухнут!
Несмотря на то, что у Маши есть муж, она — невеста! А Жених у неё — самый лучший на белом свете!
— Мария! — зовёт Он её.
— Хозяин! — откликается она и со всех ног бежит к Нему, а Он ждёт её на вершине холма. Она всё бежит и бежит, не чувствуя под собой копыт, — лишь бы ещё раз увидеть Его глаза!
И вот Маша уже на вершине. Конечно, на ней нет серебристого платья с декольте, и никто не любуется её красотой и грацией. Зато рядом стоит Он — Тот, кого она так долго ждала, мужчина её мечты! Любовью к ней дышит каждая чёрточка Его лица. Их глаза встречаются и вспыхивают огнём, огнём страсти!
Весь мир умирает, остаются только они вдвоём…
Жил-был мальчик. Звали его Серёжей. Родители у него были мягкосердечные, как и большинство родителей в наше время. Ох и натерпелись же они от него! Они ли избаловали сыночка или он сам избаловался — не имеет значения. Но мальчик наш был — сущий бесёнок. Ему говорят: не лижи железо на морозе, а он лижет. Ему говорят: не прыгай со второго этажа, а он прыгает. Ему говорят: не ешь жёлуди, а он ест. Ему говорят: не суй ногу в огонь, а он непременно сунет. В поликлинике все врачи знали, как его зовут.
И вот однажды пошёл он с мамой в магазин. Увидел большую лужу, разбежался и как прыгнет в неё со всего размаха! И вдруг чувствует, что с головой провалился под воду. Задирает он голову вверх и видит: солнечные лучи, плачущая мама, и какой-то человек суёт в лужу палку. Серёжа хотел ухватиться за неё, чтоб его вытащили, но вдруг чувствует, как кто-то тянет его за ногу вниз. А мужчина с палкой поворачивается к маме и говорит как будто на другом конце тоннеля: «Да здесь не больше тридцати сантиметров!»
И тут Серёжа вынырнул, но не сверху, а снизу. Напротив него стоит толстый мужчина в спецовке и ухмыляется.
— Вы кто, строитель метрополитена? — спрашивает Серёжа.
