Глава 9
В Малайзии Андрей сначала преподавал географию в Куала-Лумпуре, затем – шахматы в Кота-Кинабалу, а потом его занесло в совершенно мелкий поселок – Семпорну, в котором, тем не менее, детей было довольно много. В Семпорне тусовались дайверы, выглядевшие несколько более активно, чем все то, с чем он сталкивался до сих пор. Дайвинг оказался дорогим развлечением, так что пока это было ему не по зубам, зато вполне по зубам оказалась Кимико – неожиданно высокая японка, наверное метр восемьдесят минимум, с мощной грудью, которую он встретил в дайверском баре. Увидев такое необычное для японок существо, Андрей сам не заметил, как его притянуло к ней поближе. В дополнение ко всему у нее оказался еще и низкий голос и легкое отношение к близкому знакомству, так что в первую же после знакомства ночь они ночевали вместе.
Было поразительно, как в ней совмещалась готовность лечь с ним в постель с необычайной скромностью. Попытка Андрея узнать – как будет по-японски "писька" окончилась ничем – она упорно твердила, что это будет "асоко", то есть "там", и другие слова сообщать отказывалась наотрез. Трахалась она страстно, не стесняясь громко стонать, так что соседи по гостинице наверняка все слышали – это ее мораль, видимо, позволяла. Неизбежно познакомившись с остальными японцами, погружавшимися в этой дайв-компании, Андрей заслужил репутацию скромного, а следовательно, хорошего человека, и несколько раз его бесплатно брали на катер, так что целый день он мог загорать на палубе или на песке, пока вся компания погружалась в окрестностях очередного острова. Сноркеллинг, то есть плавание с маской, ластами и трубкой, был тут офигительным, температура воды – под тридцать градусов, так что провести четыре часа в воде можно было совершенно легко, плавая среди сотен, если не тысяч, рыб и гигантских черепах.
Под конец месяца, когда уже заканчивался срок его безвизового пребывания, в Семпорну приехала Йолка – чрезвычайно бодрая девушка неопределенного возраста. Ей можно было дать и тридцать лет, судя по ее серьезности и напористости, и восемнадцать, когда она начинала беситься и прыгать от переполнения какими-то чувствами. Андрей смотрел на нее с некоторой опаской, поскольку она была его непосредственным начальством – кем-то вроде старшего менеджера в фонде, и от ее решения зависело – будет в дальнейшем фонд оплачивать ему проживание, проезд и питание, или оставит его на позиции энтузиаста без оплаты. Курсы нравились Андрею. Это отнимало три-четыре часа в день, и все остальное время принадлежало ему. Сначала он никак не мог перестать нервничать, поскольку то обучение, которое происходило, язык не поворачивался назвать обучением. Ну развивающими играми, это еще возможно… Бывало, что за все три-четыре часа ему удавалось разъяснить малолеткам лишь содержимое двух-трех параграфов! Узнав что-то интересное, дети мгновенно слетали с катушек – они начинали галдеть, что-то рассказывать и доказывать друг другу, переходя немыслимым образом на столь далекие темы, что трудно было понять – как такой переход вообще мог свершиться. Львиная доля работы переводчицы состояла не в переводе его слов на малайский, а наоборот – в переводе их трёпа ему на английский. И в общем это было полезным, так как у него всегда была возможность вставить свое слово, развить разговор. Но потом он успокоился, так как все были довольны – для него работа была совершенно простой, дети торчали от удовольствия, представители фонда уверяли, что именно так все и должно быть. Главное – заинтересовать ребенка, а не дать ему сколь-нибудь завершенные знания. Заинтересовать, пнуть, сформировать в нем радостное желание познания, которое со временем сможет проявиться. "Обучение предназначено не для того, чтобы вдалбливать", вдалбливали ему простую, в общем, мысль. Если в человеке просыпается интерес к знаниям, он сам выучит все, что захочет, пользуясь интернетом, книгами, общением с другими людьми. А если не просыпается, то все усилия уйдут как вода в песок.
Если еще фонд стал бы оплачивать его расходы…, то так и вовсе можно всю жизнь путешествовать! Мысль казалась ему безумной, нереальной. Так не бывает. Ну может и бывает, да нет, конечно бывает, но не с ним. Кто-то другой, какая-нибудь японка или канадка – это да, но он – нет, невозможно. И все же – а вдруг! И когда Йолка приказала ему (именно приказала, а не пригласила) поужинать с ней, его охватил мандраж, как перед зачетом по электротехнике или черчению. "Сегодня должно решиться" – сверлила мозг мысль, не давая покоя.
За ужином ничего особенного, вопреки его ожиданиям, не происходило. Йолка пришла не одна, а привела с собой еще двух девушек – весь наличный состав преподавательского состава фонда в Семпорне. Они заказали еду и стали ее есть. Кажется, экзамен на должность оплачиваемого преподавателя будет так же сильно отличаться от ожидаемых процедур, как и само обучение отличалось от привычного ему.
За соседним столом ужинала большая компания французов, и Йолка подошла к ним, перебросилась парой фраз, после чего сообщила, что они все вчетвером пересаживаются к ним за стол. Столы сдвинули, и ужин продолжился.
– Знакомые? – Спросил Андрей.
– Первый раз вижу. Просто туристы.
– Зачем тогда мы к ним пересели??
– Терпение.
Йолка поманила рукой одну из девушек-преподавательниц, и они удалились в туалет. Спустя две минуты они вернулись, но девушка вместо штанов, в которых она уходила, была одета в супер-сверхкороткие шорты. Кажется, что как минимум треть ее попки выглядывала из-под них. Вместо закрытой футболки на ней был топик, из которого грудки чуть ли не вываливались, и даже несмотря на приглушенное освещение было видно, как сильно она покраснела от неловкости, но Йолка, похоже, не дала ей возможности отказаться.
Андрею показалось, что Йолка намеренно медленно и кругами вела девушку к столу, проводя ее поблизости от других столов. Мужчины-малайцы, поддерживая руками челюсть, заворожено крутили головы вслед, шум разговоров затих, в том числе и среди французов. Подходя к столу, Йолка шлепнула ее по попе. Французы были в некотором трансе. Прошло секунд десять неловкого молчания, и какая-то пожилая француженка что-то пробормотала на тему шортов. Йолка, ставшая неожиданно очень любезной, чуть не растекаясь по столу, переспросила – что именно та сказала. Француженка повторила, что мол шорты очень короткие.
– О, да! – Улыбаясь до ушей согласилась Йолка. Шорты очень, очень короткие, прелестно, правда?
Француженка неодобрительно покачала головой.
– Знаете, – начала она, – в этой стране, в Малайзии, вы понимаете, есть определенные правила, и нам следует их уважать…
