Знать бы ещё, куда они все подевались? Какие морлоки пожрали здешних виртуальных элоев? Город по размеру тянул, пожалуй, тысяч на пятьсот жителей – даже с учётом просторной низкоэтажной застройки и предполагаемой вместимости «две квартиры на дом». Я снова ехал, и ехал, и ехал… Пару раз видел открытые двери, но останавливаться уже не стал, хватит археологии на сегодня. Да и время перевалило на вторую половину дня.
Я всё ждал какого-то «исторического центра», как в прошлый раз, но так и не дождался – просто город вдруг кончился. Прикинул по одометру – а ничего себе, километров шестьдесят от края до края. Почти три тысячи квадратных километров, если считать, что он круглый, а я проехал по диаметру. Больше Москвы, в которой двенадцать, что ли, миллионов толпятся на пятачке. Тут, конечно, плотность гораздо ниже, но всё ж таки немалое было население. Куда они все подевались, с учётом отсутствия подъездных дорог? Мне даже как-то не по себе сделалось – представил себе, что за каждой закрытой дверью лежит в ложементе мумифицированный труп… Чушь, конечно, но мурашки пробежались. Богатое воображение – мой бич.
Переехав окружную, остановился, заглушил мотор, и, встав на капот, осмотрелся. Ни глазами, ни в монокуляр не обнаружил впереди ничего особо интересного: дорога уходила вдаль и ныряла в небольшой лесок. На всём видимом протяжении она была пуста. Разумеется, оставался ненулевой шанс, что я вообще еду не в ту сторону, но я старался об этом не думать, поскольку в этом случае я просто ничего не могу изменить. Значит, покатаюсь и вернусь, подумаешь. Пока что я проехал примерно 130 километров и сжёг приблизительно половину левого бака топлива. Кстати, как раз отличный момент его долить. Я выкрутил здоровенную пробку и вытянул за ней на цепочке штатный для уазовского бака «заливочный лоток». Удобная штука, позволяющая переливать топливо из канистры в бак без воронки. Разумный военный подход - ведь воронку солдат непременно проебёт, а эта штука встроенная, причём настолько малозаметно, что многие владельцы УАЗов о ней даже не догадываются. В принципе, ещё оставалось полбака в левом и полный правый, но, если есть возможность долить – то надо ей пользоваться. А ну как придётся удирать, без возможности остановиться и дозаправиться? Ну да, я немножко параноик. А вы покатайтесь на машине по чужому миру, я на вас посмотрю…
Опустевшая канистра ушла в багажник, и я поехал дальше – не торопясь, но и не медленно, километрах на 60 в час. Поэтому только через полкилометра осознал увиденное краем глаза несоответствие, и влупил по тормозам так, что чуть не поймал зубами руль. Развернувшись, вернулся назад и вылез из машины. Да, я не ошибся. На примыкавшей дороге была отчётливо накатанная колея с относительно свежими следами колёс. Дорога была с твёрдым покрытием, но, находясь ниже уровня магистрали, занесена почвой гораздо сильнее. Я бы не обратил внимания, но, выезжая на основную трассу, неизвестный автомобиль/автомобили были вынуждены преодолевать небольшой подъемчик, на котором, видимо, подбуксовывали по насыпавшимся листьям, оставляя отчетливый след. На большой дороге он быстро заметался пылью, оставаясь почти неразличимым, а вот тут, в низинке, бросался в глаза. Внимательно осмотрев съезд, я сделал несколько выводов. Во-первых, решил, что машины проезжают тут довольно регулярно. Следов было много, они накладывались один на другой, и принадлежали разным автомобилям. Во-вторых, что в последний раз это было минимум несколько дней назад – во всяком случае, один дождь с тех пор прошёл. А может и не один. В-третьих, машины выезжали с подъездной и поворачивали на трассу в сторону брошенного города. Вероятно, они возвращались этим же путём обратно, но, скатываясь вниз, не срывали почву и не оставляли таких глубоких следов, чтобы я с моими сомнительными навыками следопыта мог их однозначно определить. В-четвёртых, и это самое странное, – либо в этом мире кто-то купил ритейлерскую лицензию BFGoodric и Cordiant, либо местная техническая мысль развивалась подозрительно идентичным образом. Я готов поставить танковый аккумулятор против батарейки для часов, что здесь проехала, как минимум, одна машина на «мудовых гудричах» и ещё одна на «оффроудных кордах». Ладно, допустим с «кордами» я могу и промахнуться – хотя вряд ли, но уж гудричевские фирменные боковые зацепы «Digger Lugz» я ни с чем не спутаю: вот же они, на УАЗе эти шины стоят. На песчаном наносе дороги характерный рисунок покрышки отпечатался идеально. Дабы убедиться, что это я не сошёл с ума, съехал на эту дорожку, встал в колею – да, один в один рисунок. Колея шире сантиметров на 15, значит, не я проехал. В смысле, не мой УАЗ. Если честно, я был в изрядном шоке. Наличие тут действующих автомобилей-внедорожников на нашей резине не вписывалось в сложившуюся у меня к тому времени картину происходящего никак. А это значило, что я вообще ни хрена не понимаю, что происходит, и меня снова используют втёмную, непонятно кто и непонятно для чего. Я даже призадумался, не повернуть ли назад? Но, вопреки всякой логике, всё же поехал вперёд. Шило в жопе – это, знаете ли, тоже диагноз.
Сначала я размышлял, что мне, может быть, следует как-то замаскироваться и подкрасться незаметно, чтобы посмотреть, кто это тут такой красивый катается. Но потом решил - ерунда. Бросить машину и красться пешком? Так это, может быть, километров сто придётся красться, я ж не знаю, насколько издалека они приехали. А подкрадываться на УАЗике… Мне как-то в одной приключенческой книжке попалась дивная фраза «тихо подкравшийся ночью к околице деревни танк». (Автор явно никогда не видел танка вблизи). Я храню эту дивную фразу в душе, вместе с матросом, который при абордаже отмахивался «случайно подвернувшимся под руку бушпритом», героем, «доставшим спрятанный под камзолом мушкет», а также бесконечными «нок-реями», на которых множество авторов пытаются развешивать пиратов. В рангоуте нет отдельной «нок-реи», бушприт – огромное бревно, мушкет - здоровенная чугуняка длиной под два метра и весом в полпуда, а когда в танке мехвод нажимает на газ, можно с непривычки оглохнуть.
Примерно так же эффективно можно подкрадываться к кому-то на УАЗике, который имеет довольно номинальный штатный глушитель и лязгает всем тем, чем не дребезжит. Поэтому я плюнул на конспирацию и просто поехал вперёд, рассудив, что, если бы со мной хотели как-то расправиться, то можно было бы придумать миллион способов проще этого. Дорога имела по нашим стандартам ширину двухполосной и твёрдое покрытие, скрывшееся под тонким слоем нанесённой почвы и проглядывающее местами там, где этот слой сорвали зубастые колёса внедорожников. Просто дорожка в лесу, таких и у нас полно, обычно они ведут к брошенным за нерентабельностью турбазам. Но не к военным объектам – к тем обычно идут бетонки из перекошенных плит. Даже интересно, куда такая дорожка может вести тут, в этом радикально деиндустриализованном мире, где, похоже, некуда и некому ездить. Я успел намотать на одометр ещё почти тридцать км, прежде чем выехал из леса на визуальный простор и увидел вдали цель поездки – совершенно обычный коттеджный посёлок, красиво расположившийся в излучине небольшой реки. Двухэтажные домики с вычурными крышами, большие окна, разноцветные стены, буйная зелень садов, лёгкие заборчики светлого кирпича – это то, что я разглядел в монокль. Никакой серости виртуализированных городов, такое вполне могло быть построено и у нас – разве что, у нас сейчас строят проще, без такого количества мелкого архитектурного украшательства. Здесь же каждое окно было обрамлено какими-то затейливыми наличниками, каждый угол декорирован резными накладками, ветровые доски крыш имели самую причудливую форму, и всё это великолепие было раскрашено в самые яркие цвета, отчего производило впечатление какого-то кондитерского изделия, а не жилья. Ярко раскрашенные дома я встречал в Заполярье, где жители пытались хоть как-то компенсировать однообразие окружающей природы, но даже там они не были настолько пёстрыми. Такое впечатление, что здешние жители изо всех сил отыгрывались за серость своих городов.
