Винсент окликнул друга, мотнул головой, указывая направление.
В сторону от дороги все покрывал непроглядный мрак, будто разлили чернила. Черное небо, черная земля, черное море, темная полоска песка. Ни звезд, ни луны, ни огней. Кони застопорились, упирались, отказываясь идти под уклон. Пантор боролся с этим какое-то время, наконец сполз с седла.
— Лошадей лучше оставить.
— Спасибо, что объяснил, — отозвался рыжий. — Сам бы я не догадался ни в жисть.
Голос звучал недовольно. Терять коней Винсу явно не хотелось, но необходимость такого шага он осознавал. Спорить не стал, спешился. Молча пошел рядом. Идти оказалось трудно. Небо, что весь день оставалось ясным, заволокло настолько, что не было видно ни зги. Винсент спотыкался, ругался и поминал богов и духов. Пантор не торопился, старался двигаться медленно и осторожно, но пару раз тоже чуть крепко не навернулся, едва-едва сохранил равновесие и удержался на ногах.
— Темно, как у шерифа под шляпой, — пробурчал рыжий. — Эта твоя Кшишта принципиально свет не включает?
Словно в ответ на претензию, далеко в темноте вспыхнул огонек. Тусклый, подрагивающий, как от факела или масляного фонаря. Огонек этот раскачивался из стороны в сторону, будто на вытянутой руке.
— Эгей! — крикнул Пантор и бросился вперед на свет.
Тут же споткнулся, кувырнулся, едва не вспахав носом землю. Поднялся на ходу, не останавливаясь. Но дальше бежал осторожнее.
Вскоре свет приблизился, из темноты выкристаллизовалась женская фигура с фонарем в вытянутой руке. Она раскачивала его из стороны в сторону.
— Кшишта! — обрадовался Пантор.
Тетка не ответила, лишь продолжила помахивать фонарем. Она стояла, как оказалось, совсем недалеко от своей хибары. Но свет в доме не горел. Только фонарь. Что-то проворчал на бегу Винсент. Пантор не услышал и не обратил внимания. Рядом с теткой он чувствовал себя защищенным. Странное такое ощущение, будто из детства. А потом ты вырастаешь и уже сам становишься сильнее родителей, но рядом с ними все равно чувствуешь себя защищенно и уверенно, как в детстве. Сейчас было примерно то же. Необъяснимо.
— Тетка Кшишта, — радостно улыбаясь, подлетел он на свет.
— Не ори, чудодей.
Кшишта его радости не разделила. Стояла с серьезным видом, привычно смотрела мимо Пантора. За левое его плечо, туда, где пыхтел от быстрого бега рыжий. Впрочем, стоило только тому подойти ближе, как она отвела взгляд.
— Нашлись, значит. — Тетка повернулась к приятелям спиной, зашагала к морю. — Идите за мной.
— Что случилось? — не понял Пантор. — Почему так темно?
— Знамо дело почему, — отозвалась женщина, не оборачиваясь, — по воле духов.
Она ступала беззвучно. Или почти беззвучно. Во всяком случае, за своими шагами и шуршанием травы под ногами Винсента Пантор не слышал шагов тетки.
Как она так умудряется? И почему в такую тьму в доме не горит свет?
Пантор почувствовал, как задирает нос отступившая тревога.
— Да не дергайся ты, — буркнула Кшишта. — Вот же ж… Сам дерганый и второго такого притащил.
— Она мысли читает, — шепнул в самое ухо Винсент.
— Спасибо, что объяснил, — отозвалась Кшишта, которая, кажется, не могла слышать рыжего. — А то ведь никто кроме тебя и не догадывался.
— Что происходит?
Кшишта не ответила, прошла тропинкой через кусты к самому морю. Здесь в свете фонаря тихо облизывали песок волны. А дальше была все та же тьма. В ней тонуло небо, земля, море… Казалось, ничего уже не существует, кроме небольшого пространства, освещенного фонарем тетки. А если потушить фонарь, так и этого пространства не останется. И сами они пропадут. Иллюзия была настолько яркой, что Пантор невольно поежился. Кшишта остановилась, повернулась. Посмотрела серьезно, на этот раз не мимо, а словно на обоих сразу.
— Времени нет объяснять. Тьма кругом в защиту. Потому что вас хотят остановить. Шериф с чудодеем, много людей. Близко уже. А свет не включаю, потому что мне с ними встречаться резона нет.
— Откуда вы знаете про шерифа? — подозрительно спросил Пантор.
— А я тебя предупреждал, — поддел Винсент. — Она как Здойль.
Пантор глянул на друга.
— Не смотри на него так, — сказала тетка. — Он прав. Я как Здойль. Только Здойль видит угрозу и хочет противостоять, а я вижу будущее. И знаю, что противостоять бесполезно. Здойль ничего не сможет. Он просто идет во мрак. А я не хочу уходить. Потому притушу свет и постою в стороне.
— Что это все значит? В чем угроза? — не понял Пантор.
— Ясно дело: в тебе, — острый палец женщины недвусмысленно уткнулся молодому магу в грудь. — В тебе и в Книге.
Пантор растерянно смотрел на тетку.
— Не понимаю…
— Потом поймешь. Слушай себя, чувствуй себя — и поймешь. Обязательно. Раньше научишься — раньше поймешь. А теперь идите вдоль берега. Туда.
— А что там? — выступил вперед Винсент. — Ловушка?
— Там ваша судьба и судьба Здойля, — Кшишта заговорила монотонно, на одной ноте. — Там мертвые придут за живыми, чтобы живые ушли с мертвыми. Там вас уже ждут.
— А если мы пойдем в другую сторону? — запальчиво выдал Винс.
Тетка легко улыбнулась самым краешком рта.
— Это ничего не изменит. В конечном итоге все случится так же, но немного другим путем. Я даю направление. Хочешь идти к итогу дольше — топай в обход. А теперь, ржавая голова, бери фонарь и идите быстрее. Уходите в любую сторону, но скорее, потому что шериф со своими людьми и чудодей с разбитой головой уже рядом. А я не хочу встревать.
Кшишта протянула фонарь. Винсент опасливо перехватил его, будто ожидая подвоха. Но тетка спокойно опустила руку. Винсент поднял фонарь и шагнул в указанном направлении. Обернулся. Пантор стоял и все еще растерянно смотрел на Кшишту.
— Вы не поможете нам? — спросил он.
— Я не помогаю и не мешаю, я лишь указываю направление. Иди, чудодей. И учись себя слушать.
— Идем, — дернул его за рукав Винсент.
Пантор нехотя зашагал следом. Он спотыкался и оглядывался. Непонимание и неизвестность тяготили молодого мага, Кшишта видела это, даже когда две фигурки слились вдалеке, а после и вовсе растворились в плывущем пятне света. Тогда тетка поглядела на черное небо и шепнула одними губами:
— Пусть так.
Вдалеке послышалось конское ржание, выкрики, топот. На вершине откоса, там, где начинался лес, замелькали, будто светлячки, крохотные огни.
— Пусть так, — повторила Кшишта и направилась к темной, неразличимой во тьме хибаре.
Пахло морем, солью и тиной. Стояла тишина. Тьма не расходилась. Должно быть, так и у того моря, через которое тебя перевозят в мир смерти. Если верить легендам. С другой стороны, если верить Орландо, то легенды врут и после смерти ничего нет. А с третьей — кто ж знает, как там все на самом деле устроено? Может быть, оттуда не выпускают с памятью о том, что там происходит. Пантор задумался еще, запутался и погнал мысли подальше. Не о том сейчас надо думать. Винсент светил фонарем, разгоняя мрак, но света хватало лишь на небольшой фрагмент пространства. Рыжий поднял фонарь выше, стараясь заглянуть дальше во тьму, но вышло плохо.
