Он замолчал, теребя в передних лапках свой хвост. Два крыса тоже молчали. Кто это говорил — молодой неопытный мышь или его внутренний голос?
— Я ухожу! — наконец сказал Пищип. — Пусть меня съедят, но я умру, как истинный мышь-воин, а не как блоха! Я лучше поверю в чудо, которого нет, чем всю жизнь буду валяться в грязи и питаться отбросами, упиваясь своим скепсисом!
Грызлий догнал его у порога.
— Я иду с тобой! — сказал крыс.
— А Кусалий?
— Он не пойдёт. Я не виню его, он весь пошёл в дедушку — прагматичен и не очень храбр…
Уже начало темнеть, и весьма кстати. В лужах плескалась грязная вода. Они двигались перебежками — от столба к столбу, от сумки к сумке, от ноги к ноге. Сколько здесь было великанов! И все носились, как угорелые. «Абсолютно другая порода», — решил мышонок, понаблюдав за их действиями (он не знал, что деревенские великаны, пожив в городе, становятся такими же). Великаны постоянно ели и бросали остатки еды прямо на асфальт. Голуби и воробьи мгновенно накидывались на пищу, их разгоняли бродячие собаки — вялые и обдолбанные. Грызлием и Пищипом никто не интересовался, но надо было держать ухо востро.
Внезапно путь им преградила тень какого-то большого существа. «Сейчас я вас съем!» — прошипел голос над самым ухом у мыша. Но Пищип не растерялся, а мгновенно взобрался на фонарный столб на недосягаемую высоту. В тусклом свете он разглядел нелепую тушку Грызлия, пытающегося карабкаться вслед за ним и постоянно съезжающего вниз. Над крысом нависла стройная фигура сиамской кошки. «Да ведь это та самая кошка, которую я видел в корзине, в электричке!» — подумал Пищип. А дальше произошло что-то совсем неожиданное.
— Оставь моего друга в покое! — закричал мышь и прыгнул прямо на голову кошке.
Почему он так поступил? Такое не могло привидеться ему даже в самом страшном сне. Пип вцепился лапками хищнице в загривок и попытался прокусить её короткошёрстную шкуру. Кошка дико взвыла и вдруг… села и заплакала.
— Да отпусти ты меня, идиот! — стонала она. — Я есть хочу, я потерялась!
— Так пойди и найди себе колбасу! Почему надо обязательно есть моего друга? — возмутился Пищип, продолжая сидеть на кошке верхом.
— Да я никогда в жизни не ела такую дрянь! Я питаюсь витаминизированными кошачьими консервами и сырой говяжьей печёнкой! — сказала кошка.
— Это я — дрянь? — спросил Грызлий, начинающий приходить в себя после пережитого ужаса. — Я очень даже вкусный. Любой орёл…
— А что же ты на нас напала? — спросил мышонок.
— Инстинкт, наверно, — попыталась отмазаться агрессорша. — Вы не поможете мне найти хозяев?
— И после твоего бандитского нападения мы должны ещё тебе помогать?! — завопил крыс, наглея на глазах.
— Подожди, Грызлий! — сказал Пищип, слезая на землю. — Она не виновата. Если бы она хотела нас съесть, то не стала бы извещать о своём намерении. И вообще, сначала надо представиться. Как тебя зовут, красавица?
— Пуся, — застенчиво сказала киска. — На нас с хозяином напал ротвейлер. Корзинка раскрылась, и я бросилась на дерево. А хозяина куда-то увели. Я ждала, когда вызовут службу спасения, как в прошлый раз. Но про меня все забыли. Тогда я захотела есть и слезла сама. Какой ужас, я прозевала ужин! Такого никогда не случалось! Я боюсь, что меня украдут. Я дорого стою. Я пошла искать хозяина и увидела вас…
— Я — Пищип, он — Грызлий. Нам надо посоветоваться! — сказал мышь в ответ, и они с крысом отошли в сторонку. — Что будем делать?
Крыс вытаращил свои чёрные глазки.
— Смываться, конечно!
— Только не бросайте меня одну в этом страшном месте! Я никого здесь не знаю, — жалобно замяукала кошка, услышавшая слова Грызлия.
— Этому избалованному существу нужна помощь! — отчеканил Пищип. — Ей выжить будет ещё труднее, чем нам!
— Да ты в своём уме?! — возмутился крыс. — Где это видано…
— Именно ум мне и подсказывает, что мы должны помочь. Во-первых, кошка, даже такая — хороший союзник. Во-вторых, ей действительно требуется помощь. В этом жестоком мире, где правят великаны, звери должны помогать друг другу. Иначе они становятся частью этого мира. Помнишь, как я помог тебе избежать дедушкиной участи, хотя ты собирался меня попросту ограбить?
— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь… — сказал Грызлий, а про себя подумал: «Этот мир сходит с ума, и я вместе с ним».
Мышь решил взять командование на себя.
— Так, Пуся, ты идёшь с нами! Будем пробираться в ближайший двор, на ту сторону проспекта. Я иду во главе, Грызлий за мной и внимательно смотрит по сторонам, Пуся будет прикрывать тыл. Шагом марш!
— Можно я буду звать тебя боссом? — пробормотал крыс, но Пип промолчал.
Автомобили ехали сплошным потоком, но потом встали на светофоре, и отряду удалось добежать до разделительной полосы. Таким же макаром они перебежали и вторую половину дороги. Наконец они шмыгнули в подворотню и оказались во дворе. Здесь было спокойнее, но все чувствовали какое-то странное напряжение.
— Местные жители! — догадался Пищип. — Слушай мою команду! Занимаем позицию в кустах, разворачиваемся боевым треугольником и готовимся к обороне!
— Я никогда в жизни не дралась! — замяукала Пуся.
Крыс презрительно посмотрел на неё и хотел что-то сказать, но Пип скомандовал:
— Отставить разговорчики в строю!
Ждать пришлось недолго. К ним подлетела большая серая ворона.
— Транзитом или как? — каркнула она с заговорщицким видом.
— Я думал, вороны ночью спят! — прошептал Грызлий.
— Нам надо немного отдохнуть, — сказал мышь.
— Тогда платите пошлину, или выметайтесь! — заявила ворона.
— А кто, собственно, начальник двора? — спросил Пищип.
Глазки у вороны забегали, и она ответила, глядя в сторону:
— Я — его официальная представительница!
— Понятно! — сказал мышь. — А что будет, если мы не заплатим и останемся?
Ворона нагло посмотрела на них.
— Во-первых, вы познакомитесь с мистером Мохнатым. А что будет во-вторых, после встречи с мистером Мохнатым вас вряд ли будет волновать!
— У них во дворе анархия, — сказал Пип друзьям и снова обратился к вороне:
— А мистеру Мохнатому не может понадобиться наша помощь?
— От вас, шмакодявки?
— У вас во дворе всё решает физическая сила? — задушевно сказал мышонок. — Закон «ты — мне, я — тебе»… О дружбе, сплочённости, милости и жертве вы, наверное, даже не слышали?
— Да никак, ты — пророк? — усмехнулась ворона. — Видали мы таких!
— Нет, я — практик, — ответил Пищип. — У тебя плохо видят глаза в темноте? Я — обычный мышонок, а рядом со мной вокзальный бандит и сиамская кошка! Самая жестокая порода, выведенная когда-либо! И они готовы умереть за меня!
