его спиной включил съемку на коммуниктор, будто он привел не человека, а какого-то живого дикаря из музея. Поэтому, к моменту, когда процессия дошла до столика, острая злость Аллиет-Лэ уже дошла до кондиции и перешла в стадию открытого вызова обстоятельствам.
- Прошу, анэ, - лучезарно улыбнулся хозяин, показывая на уютный столик, с небольшим окошком в сад. Пышные кадки с идеально подстриженными кустами отгораживали небольшую зону, но и скрадывали часть света. - Жаль, что вам сейчас не подходит наш сад. Сейчас после небольшого перерыва там вновь зазвучит чудесная флейта.
- В другой раз, - отозвался Лаккомо, присаживаясь, и когда Жейк рухнул напротив, опять без лишних церемоний просто озвучил заказ. – Порадуйте нас, пожалуйста, двумя золотыми син с вашим фирменным рецептом.
И вновь в лице хозяина что-то дрогнуло. Это был элитный заказ. Даже для простого торийца.
- Мои искренние и глубочайшие извинения, Ваше Величество, - почти певуче протянул хозяин опять на родном языке. – Но золотая син сегодня только одна. Волна не поднесла в море больше.
Лаккомо, не моргнув глазом на откровенное вранье, тут же согласился.
- Хорошо. Тогда одну золотую син и моему гостю что-нибудь попроще. К примеру, горбиху с айсами. И воды. Обоим.
Жейк напрягся на слегка зазвеневший тон вице-короля, но промолчал. Хозяин что-то прикинул в голове и согласился.
- Да, такое легко устроить! Замечательный выбор! Отдыхайте, анэ. Больше вас не побеспокоят.
И только когда ториец удалился, пират с сомнением скривился и уточнил у Лаккомо:
- Я надеюсь, это он так поэтично не нахер меня послал?
- Фактически, - тихо ответил Лаккомо, со своего ракурса глядя на весь зал и любопытных.
- Вот гандон, - походя буркнул фарэец, щедро загребая тонкие бумажные салфетки, чтобы промокнуть ими покрасневшие глаза.
- И не говори… - под нос себе промолвил вице-король и положил подбородок на скрещенные пальцы.
К его счастью фарэец эти взгляды в свой адрес не видел. Лаккомо не был точно уверен в своих ощущениях при реакции Жейка на те же камеры. Зная пирата, он бы, скорее всего, бросил в объектив универсальный грубый жест, а через секунду забыл бы об этом. А вот Лаккомо было бы стыдно. Но он еще не определился за кого. То ли за пирата, то ли за своих людей.
Потянулось мучительное долгое время ожидания, которое Жейка ничуть не напрягало. Фарэец был доволен всем. И дебильным местом в ресторане, откуда вид в окно был на глухую листву. И сухой вентиляцией, которая убивала все ароматы позднего лета. И даже вниманием какого-то трехлетнего ребенка, который бесстрашно подошел к их столику и показал на него пальцем с вопросом «кх-асный дъехк?»
- Здорово, мелочь! – просиял фарэец, подняв ладонь.
Круглощекий ребенок с тонкой косичкой до лопаток неуверенно повторил непривычный жест, а потом потянулся пощупать чужака на «призрачность».
Чужак на удивление оказался вполне материальным.
- Это человек с другой планеты, - пояснил ребенку Лаккомо на торийском, как раз когда к ним с извинениями подскочила встревоженная мать.
- Прошу прощения, Ваше Величество, - шепнула она с низким поклоном и удалилась с ребенком.
- Да ладно, че уж. У вас милая девка… - вслед ей сказал Жейк.
- Это мальчик, - спокойно поправил Лаккомо.
- А почему с косичкой? – изумился пират.
- Потому что у нас детям не стригут волосы, - терпеливо пояснил вице-король.
- По приколу?
- Так надо…
- Кому?
Лаккомо осекся.
- …Анкам или дъеркам. Будущим астральным напарникам. Если они соглашаются служить человеку, то волосы состригают им в оплату.
- А что они с ними делают? – с деловой простотой спросил Жейк. – Жрут? Или в жопу втыкают?
- Эм… Не знаю, - признался Лаккомо.
- Как так ты не знаешь? – изумился пират больше, чем когда услышал про невидимых тварей.
- Вот так, - задумчиво изрек Аллиет-Лэ, аж сам прогрузившись. – Вообще волосы скидывают в воду…
Лаккомо сам проходил подобное, правда, в его с братом случае, пучок хвоста, срезанный Учителем особым ножом, растворился в недрах Истока.
- Гадость какая, - сморщился фарэец, когда представил.
- Но, да, это явно не дъеркам в лапы… - согласился ториец.
- Почему так сложно? – развел руками пират.
- Таков обычай.
- И вы его повторяете, даже не зная зачем?
- …
У Лаккомо просто не нашлось подходящих слов, как ответить.
- Почему после твоих вопросов все становится еще более запутанным, чем раньше? – вместо этого возмущенно выдал вице-король.
- Потому что вопросы у меня простые, а мир у тебя сложный, - припечатал фарэец, в ноль проигнорировав обиженное выражение лица правителя.
Уже не в первый раз Лаккомо бессильно сопел, а потом сдавался перед такой прямотой. Королевская гордость трещала и билась в судорогах, а здравый смысл, вопил о пользе каждого такого разговора.
Но вскоре Аллиет-Лэ заметил самолично приближающегося к ним хозяина ресторана с блюдами, и вся
