Я взглянул на часы и поспешно сел. Пора было вернуться к делам. Я записал номер последней ампулы. Проверил аквастат. Слазил в палатку, нашел ультразвуковой локатор и положил его в карман плавок.
— Помоги мне, Маш, — сказал я и стал натягивать аквастат.
Машка все сидела перед приемником и слушала незатихающие «уауи». Она помогла мне надеть аквастат, и мы вместе вошли в воду. Под водой я включил локатор. Запели сигналы — это мои меченые сонно бродили по озеру. Мы значительно посмотрели друг на друга и вынырнули. Машка отплевалась, убрала мокрые волосы со лба и сказала:
— Да ведь есть же разница между звездным кораблем и мокрой тиной в жаберном мешке…
Я велел ей вернуться на берег и снова нырнул. Нет, на месте Горбовского я так не волновался бы. Все это слишком несерьезно. Как и вся его астроархеология. Следы идей… Психологический шок… Не будет никакого шока. Скорее всего, мы просто не заметим друг друга. Вряд ли мы им так уж интересны…
Рю стоял по пояс в сочной зеленой траве и смотрел, как опускается вертолет. От ветра, поднятого винтами, по траве шли широкие волны, серебристые и темнозеленые. Рю казалось, что вертолет опускается слишком медленно, и он нетерпеливо переступал с ноги на ногу. Было очень жарко и душно. Маленькое белое солнце стояло высоко, от травы поднималась влажная жара. Винты заверещали громче, вертолет развернулся бортом к Рю, затем упал сразу метра на полтора и утонул в траве на вершине холма. Рю побежал вверх по склону.
Двигатель стих, винты стали вращаться медленнее и остановились. Из кабины вертолета полезли люди. Первым вылез долговязый человек в куртке с засученными рукавами. Он был без шлема, выгоревшие волосы его торчали дыбом над длинным коричневым лицом. Рю узнал его: это был начальник группы Следопыт Геннадий Комов.
— Здравствуйте, хозяин, — весело сказал он, протягивая руку. — Коннитива!
— Коннитива, Следопыты, — сказал Рю. — Добро пожаловать на Леониду.
Он тоже протянул руку, но им пришлось пройти навстречу друг другу еще десяток шагов.
— Очень, очень рад вам, — сказал Рю, улыбаясь во весь рот.
— Соскучились?
— Очень, очень соскучился. Один на целой планете.
За спиной Комова ктото сказал «Ох ты», и чтото с шумом повалилось в траву.
— Это Борис Фокин, — сказал Комов, не оборачиваясь. — Самопадающий археолог.
— Если такая жуткая трава, — сказал Борис Фокин, поднимаясь. У него были рыжие усики, засыпанный веснушками нос и белый пенопластовый шлем, сбитый набекрень. Он вытер о штаны измазанные зеленью ладони и представился: — Фокин. Следопытархеолог.
— Добро пожаловать, Фокин, — сказал Рю.
— А это Татьяна Палей, инженерархеолог, — сказал Комов.
Рю подобрался и вежливо наклонил голову. У инженераархеолога были серые отчаянные глаза и ослепительные зубы. Рука у инженераархеолога была крепкая и шершавая. Комбинезон на инженереархеологе висел с большим изяществом.
— Меня зовут Таня, — сказала инженерархеолог.
— Рю Васэда, — сказал Рю. — Рю — имя, Васэда — фамилия.
— Мбога, — сказал Комов. — Биолог и охотник.
— Где? — спросил Рю. — Ох, извините, пожалуйста. Тысяча извинений.
— Ничего, товарищ Васэда, — сказал Мбога. — Здравствуйте.
Мбога был пигмеем из Конго, и над травой виднелась только его черная голова, туго повязанная белым платком. Рядом с головой торчал вороненый ствол карабина.
— Это ТораОхотник, — сказала Татьяна.
Рю пришлось нагнуться, чтобы пожать руку ТораОхотнику. Теперь он знал, кто такой Мбога. ТораОхотник, член Комитета по охране животного мира иных планет. Биолог, открывший «бактерию жизни» на Пандоре. Зоопсихолог, приручивший чудовищных марсианских «соратобу хиру» — «летающих пиявок». Рю было ужасно неловко за свой промах.
— Я вижу, вы без оружия, товарищ Васэда, — сказал Мбога.
— Вообще, у меня есть пистолет, — сказал Рю. — Но он очень тяжелый.
— Понимаю. — Мбога одобрительно покивал и огляделся. — Всетаки зажгли степь, — сказал он негромко.
Рю обернулся. От холма до самого горизонта тянулась плоская равнина, покрытая блестящей сочной травой. В трех километрах от холма трава горела, запаленная реактором бота. В белесое небо ползли густые клубы белого дыма. За дымом смутно виднелся бот — темное яйцо на трех растопыренных упорах. Вокруг бота чернел широкий выгоревший круг.
— Это скоро погаснет, — сказал Рю. — Здесь очень влажно. Пойдемте, я покажу вам ваше хозяйство.
Он взял Комова под руку и повел его мимо вертолета на другую сторону холма. Остальные двинулись следом. Рю несколько раз оглянулся, с улыбкой кивая им. Комов сказал с досадой:
— Всегда неприятно, когда напакостишь при посадке.
— Скоро погаснет, — повторил Рю.
Он слышал, как позади Фокин заботится об инженереархеологе: «Осторожно, Танечка, здесь, кажется, кочка…» — «Вижу, — отвечала инженерархеолог. — Смотри себе под ноги».
— Вот ваше хозяйство, — сказал Рю.
Зеленую равнину пересекала широкая спокойная река. В излучине реки блестела гофрированная крыша.
— Это моя лаборатория, — сказал Рю.
Правее лаборатории поднимались в небо струи красного и черного дыма.
— Это строится склад, — сказал Рю.
Было видно, как в дыму мечутся какието тени. На мгновение появилась огромная неуклюжая машина на гусеницах — роботматка, — в дыму чтото сверкнуло, донесся раскатистый грохот, и дым повалил гуще.
— А вон там город, — сказал Рю.
От базы до города было немногим больше километра. С холма здания казались серыми приземистыми кирпичами. Шестнадцать серых плоских кирпичей, выступающих из зеленой травы.
— Да, — сказал Фокин, — планировка совершенно необычная.
Комов молча кивнул. Этот город был совсем не похож на другие. До открытия Леониды Следопыты — работники Комиссии по изучению следов деятельности иного разума в космосе — имели дело только с двумя городами. Пустой город на Марсе и пустой город на Владиславе. Оба города строил явно один и тот же архитектор — цилиндрические, уходящие на много этажей под почву здания из светящегося кремнийорганика, расположенные по концентрическим окружностям. А вот город на Леониде был совсем другим. Два ряда серых коробок из ноздреватого известняка.
— Вы там бывали после Горбовского? — спросил Комов.
— Нет, — ответил Рю, — ни разу. Собственно, мне было некогда. Я ведь не археолог, я атмосферный физик. И потом, Горбовский просил меня не ходить туда.
Бубух! — донеслось со стройки. Там густыми облаками взлетели красные клубы дыма. Сквозь них уже обрисовывались гладкие стены склада. Роботматка выбрался из дыма в траву. Рядом с ним прыгали черные киберстроители, похожие на богомолов. Затем киберы построились цепью и побежали к реке.
