* * * 01:09 * * *
Истоптанная, отравленная выхлопными газами, покрытая толстым слоем едкой пыли, трава на обочине – цвела. И тонкий запах незатейливых жёлтых цветочков пробивался сквозь химозную вонь свежей краски на бортах грузовика и одуряющий аромат рулетов с мясом, которые сержант ухитрился где-то раздобыть, пока отряд новобранцев проходил медосмотр.
Рулеты пришлись весьма кстати, потому что завтрак оставлял желать лучшего и состоял из чая и старых крекеров. А ведь у некоторых оставалась робкая надежда, что в армии кормят лучше, чем в интернате!
Ясинь задумчиво жевал свою порцию и всё пытался вспомнить, на что похож запах цветов на обочине. На мамины духи? Но она не пользовалась ничем таким. От неё всегда пахло мылом и кремом для рук. Или чем-нибудь вкусным.
Не то, чтобы Ясинем овладел приступ тоски по родному дому – просто он предпочитал давать определения всему, с чем сталкивался, объяснять и систематизировать. И поскольку запах цветов был похож на какой-то другой, постольку требовалось вспомнить, на какой. Освежитель в кабинете директора? Пекарня женского интерната через дорогу? Конфеты, которыми угощали на праздничном обеде в день выпуска?..
– По машинам! – закричал заботливый сержант, когда офицеры из медслужбы закончили осмотр последнего паренька.
Ясинь прошёл процедуру первым и даже успел помочь водителю сменить воду в радиаторе и протереть лобовое стекло.
Медосмотр застал их перед самой отправкой в часть – неожиданное, но приятное разнообразие. Опять-таки, утешал тот явный факт, что если и предстоит от чего-нибудь сдохнуть, так уж точно не от какой-нибудь болезни. Внеплановые осмотры – второе достоинство армии, которое не преминул отметить про себя Ясинь. Первым было регулярное посещение душевой.
– Хочешь, сядешь со мной, впереди? – с улыбкой предложила водитель.
Едва начался осмотр и парни разделись, она демонстративно занялась машиной. Как позже сообразил Ясинь, не хотела смотреть, как они хвастаются друг перед другом мускулатурой, татуировками и шрамами.
Ясинь и не ожидал, что девушка примет его помощь – ещё большей неожиданностью стало, когда она указала ему на сиденье рядом с собой. Странно для капрала, отличницы боевой и политической подготовки, судя по значкам над правой грудью… Он ведь новобранец, никто, молокосос – или она всё-таки успела рассмотреть, как он выглядел без рубашки?..
– Сержант, с ребятами поедете, хорошо?
Сержант был только «за». Добытчик рулетов успел стать кумиром отряда – и немудрено, ведь когда-то он вышел из ворот того же интерната, где выросли они сами! Приятный сюрприз, за который можно простить ранний подъём и скудный завтрак.
Забравшись в кабину грузовика, Ясинь с любопытством уставился на игрушку, сидящую у стекла перед рулём. Знакомый крылатый зверёк из старого детского мультика.
– Амулет, – объяснила капрал, захлопывая дверцу. – На удачу.
Ясинь одобрительно кивнул. Хотя он и не верил в волшебство, ему нравилось, когда люди обустраивают свои места. Чувствуешь себя, как будто пришёл в гости.
Грузовик покатил по пустынной дороге. Ни постов, ни перекрёстков – лишь голые поля вокруг. Раньше здесь выращивали пряность для торговцев с других планет – Ясинь вспомнил, что слышал об этом, когда они стояли в пробке перед распределительным пунктом.
Когда торговля прекратилась, разорившиеся фермеры ушли, землю продали за бесценок, один участок выкупило государство, построило там военный завод, и поля остались заброшенными…
– Что это? – Ясинь вздрогнул, когда монотонный убаюкивающий пейзаж нарушило нелепое сооружение, похожее на прожектор.
Громадный аппарат: люди, суетящиеся вокруг, казались мошками.
Повернувшись к водителю, Ясинь заметил, что по другую сторону дороги в поле стоит такой же мега-прожектор.
Капрал проследила за его взглядом, нахмурилась.
– Наверное, учения ПВО, – сказала она и взглянула на наручные часы.
Запищала рация, капрал выслушала, строго ответила «Есть!» и остановила грузовик. Окинув взглядом дорогу впереди, она повернулась к Ясиню и улыбнулась.
– Учения? – спросил он. – Это надолго?
Смех, доносившаяся из кузова, прекратился, и сержант оборвал песню, слова которой всё никак не мог вспомнить.
– Что там? – поинтересовался он.
– Просили постоять, – объяснила водитель. – Что-то случилось. Но я не вижу, что.
По правилам, кабину от кузова должно было отделять затемненное пуленепробиваемое стекло, но его сняли, потому что внутри было душно. Из этого оконца вновь зазвучал смех и сбивчивая интернатская песенка-гимн, которую сержант, к стыду своему, успел позабыть за три года службы.
Ясинь слушал его, улыбался и с трудом сдерживался, чтобы не начать подпевать. Но ему не хотелось отдаляться от капрала – она-то не знала этой песни! Наверное, нужно было начать разговор, но почему-то в голову лезли мысли о пустых полях и о том, что в армии должны хорошо кормить.
Вдруг в кузове стало тихо. А у Ясиня в голове пронеслась неожиданная мысль: «Началось».
Волосы на всём теле встали дыбом, он сильно вспотел и вспомнил, что забыл зайти в уборную перед отправкой. Странное гнетущее ощущение длилось недолго – несколько ударов сердца. Ясиню показалось, что вроде бы стало теплее. Неправильно, ведь он должен был замёрзнуть из-за испарения пота.
Потом раздались стоны. Сзади, из дыры-окошка. Сначала тихо-тихо, как будто все, кто был в кузове, разом недовольно заворчали. И вдруг звук резко пошёл вверх, до взвизга, и превратился в непрекращающийся хоровой вопль. На одной ноте. Сплошной вой – так кричат, когда человек никак себя не контролирует, не помнит себя. Так кричит плоть…
«Не оборачивайся!» – такой была вторая мысль.
Боковым зрением Ясинь уловил движение – капрал медленно повернулась и заглянула в окно. Посидела так немного, рассматривая, как будто это мультики по поливизору. Затем перевела взгляд на Ясиня. У неё было пустое спокойное лицо и мёртвые глаза, словно душу высосали.
Пару минут она сидела абсолютно неподвижно и молчала. И Ясинь подумал, что надо что-то сделать, например, вытащить её из машины. И тут девушка расстегнула кобуру, достала пистолет, приставила к подбородку и выстрелила. Быстрые слаженные движения, как после многократных тренировок.
Сразу запахло порохом, а когда Ясинь понял, что это запах пороха, он сразу начал чувствовать другие запахи – те, что из кузова. Вспомнились мясные пироги и горелая резина.
Не понимая толком, что делает, Ясинь открыл дверцу, вывалился наружу, упал в дорожную пыль и заплакал, как маленький.
