«Габри, сынок… Поверь — это была моя проблема. И я ее решил».
Ничего себе! Его проблема! Как будто это не Габриэля, а Джанфранко едва не вогнали в гроб! Как будто это он, а не Габриэль едва не отдал концы! Правда, на лице главы Семьи было такое выражение, будто бы проблема еще далеко не решена… Габриэлю стоило немалого труда удержаться и не начать хамить, но он все же смог сдержать язык за зубами, сделав вид, что согласен с доводами Джанфранко.
Марун стукнул кулаком по подлокотнику сиденья. Рука тут же заныла и тупая боль непонятным образом стала отдаваться в подвздошье. Сейчас больше всего хотелось положить под язык еще одну таблетку из тех, что вручил ему Ксавье — чтобы боль отступила хотя бы на пару часов. Нет, нельзя. Помогают они, что и говорить, хорошо, но если злоупотреблять, то отвыкнуть от этих таблеток будет очень и очень непросто.
И что теперь делать? Отправиться на курорт, как Габриэль и собирался? Вот уж нет… Конечно, хорошо отдохнуть и набраться сил ему просто необходимо, однако о каком отдыхе может идти речь, если он не может понять, что происходит? И как понять, что пытаются скрывать Эсмеральда и Джанфранко?
Взгляд Габриэля остановился на трубке коммуникатора. А не пришла ли пора позвонить старым приятелям? Хорошо, что есть люди, которые могут помочь в любой ситуации… Например, Стефания Майерс. Если она его еще не забыла, конечно же.
Он поднял непроницаемо-черное стекло, отделив пассажирский салон машины от кабины водителя, где за рулем сидел Джереми. Вынул из ячейки трубку, выбрал режимы «только голос» и «запрет определения номера», набрал хорошо знакомую комбинацию цифр.
— Слушаю, — женский голос в трубке раздался после третьего сигнала.
— Здравствуй, Стефи.
— Кто это… О, чер… Габриэль?
— Браво, Стефи, — улыбнулся Марун и включил видеорежим. — Всего пять секунд. Хороший результат после… такого долгого перерыва.
В объеме небольшого экрана появилось лицо женщины. Короткие каштановые волосы, уложенные в хорошо продуманном беспорядке, бронзовая от загара кожа. Зеленые глаза светились радостью, но в их глубине мелькнула тень беспокойства — вид Маруна явно не производил благоприятного впечатления.
— А ты все хорошеешь, Стефи.
— Скажешь тоже… Я смотрю, звонок местный — Габриэль, ты здесь, на Касторе?
— Да, Стефи, недавно прилетел. Нам нужно увидеться. Я понимаю, что уже поздно, но если у тебя есть такая возможность — лучше бы сегодня.
Женщина посерьезнела, между тонкими изящными бровями появилась так хорошо знакомая Габриэлю вертикальная морщинка.
— Я так понимаю, что-то случилось? — голос ее тоже стал более серьезным.
— Да, думаю, можно и так сказать.
— Конечно, Габриэль, какие могут быть вопросы. Через полчаса могу прибыть в любую точку города.
Габриэль улыбнулся.
— Стефи, Стефи… Ты настоящий друг. Сильно не спеши — встретимся через час в «Пирамиде», хорошо?
— На Лунном? Буду.
— До встречи.
Трубка щелкнула, ложась в зажим. Марун опустил стекло, отделявшее его от кабины водителя.
— Джереми, возвращение в гостиницу отменяется, едем на Лунный бульвар, в «Пирамиду». Только сначала нужно кое-куда заскочить…
* * *
В отдельный кабинет ресторана «Пирамида» Стефания вошла быстрым шагом — коротко кивнула Джереми, смерив его оценивающим взглядом, и порывисто обняла Габриэля, поднявшегося ей навстречу из глубокого кресла.
— Ну, здравствуй.
— Здравствуй, Стефи. Извини, что не позвонил тебе сразу, как прилетел — слишком как-то неожиданно все получилось…
— Нет причин оправдываться, Габриэль — я же тебе не жена, в конце-то концов. Если ты этого не сделал — значит, у тебя были на то причины.
Марун улыбнулся.
— А ты все такая же рассудительная, Стефи.
— Что поделать — по-другому не выжить, — улыбнулась женщина в ответ.
— Может быть, вот этот подарок тебе, как профессионалу, немного спасет мою репутацию, — Габриэль протянул Стефании узкий футляр из лакированного красного дерева.
— Габриэль, ты все так же невыносим, — пробормотала она, принимая футляр. — Не стоило… Ух ты!
На подложке из пурпурного бархата лежал недлинный, слегка изогнутый клинок. Стефания обхватила пальцами рукоятку и потянула, медленно вытягивая из ножен узкое, тщательно отполированное лезвие.
— Танто, настоящий, — прошептала она. — Это же моя мечта, Габриэль!
— Точнее, о-танто[2].
— Красота какая, — Стефания любовалась великолепным клинком. Он то казался черным, то словно бы исчезал при поворотах, то, поймав блик света, вспыхивал холодным серебром. — Габриэль, за это сокровище я сделаю все, что угодно.
— Что ж, рад, что угодил. А «все что угодно» — не нужно, требуется лишь нечто вполне определенное.
— А именно?
— Сейчас расскажу. Только давай сначала закажем что-нибудь…
…Дослушав рассказ Маруна, Стефания отставила в сторону бокал, из которого чуть пригубила.
— Н-да, интересное дело.
— Интересное… — усмехнулся Габриэль. — Это уж как минимум. Ну что, не откажешься мне помочь?
— А ты сомневался? — вскинула брови Стефания. — Я же говорю — дело интересное. Побег из тюрьмы особого режима, да еще так хитро обставленный; главы Семей, плетущие какие-то странные интриги; подробности, скрываемые даже от самых близких людей… Это же кого угодно заинтересует! К тому же давненько я что-то не работала по-настоящему — так, чтобы ощущения, словно… — она положила ладонь на футляр, в котором был укрыт подаренный Габриэлем танто, — словно идешь по лезвию ножа. Ах, как я по этому соскучилась!
— Ты хочешь сказать, что… Неужто, ты отошла от дел? — Габриэль замер от удивления. «Проклятье, надо было сначала расспросить ее о том, как она жила эти восемь лет — ведь столь многое могло измениться! А я сразу о помощи просить… Болван, болван!»
— Ну, не сказать, чтобы совсем отошла, — Стефи сделала еще глоток из бокала. — Сначала, после того, как тебя арестовали, мне пришлось залечь на дно. И так получилось, что это «залегание» затянулось. Почти два года у меня не было настоящей работы — твои люди со мной не связывались, а с другими Семьями у меня плотных контактов не было. Потом, правда, начали поступать предложения — в основном, от Колхаунов и О’Лири, и платили они неплохо, но… Скучно, Габриэль, как скучно это было! В основном, организация работы телохранителей, проработка систем безопасности. Только в паре случаев — контршпионаж…
— Уверен, что ни Колхауны, ни О’Лири не пожалели о заплаченных тебе деньгах.
— Наверное, — Стефи равнодушно пожала плечами. — Во всяком случае, не жаловались. Но ведь скучно! Оставалось только в клерки записаться…
