правильное место и подходящий момент?
– Я полагаю, что полезно было бы завершить изложение нотой надежды, а не удручающим пессимизмом.
Израильтянка обводит взглядом заинтригованный зал.
– Что ж… Да, действительно, у меня есть кое-что новенькое. Этот предмет мне передали присутствующие в зале друзья. Он дает надежду на лучшее будущее для пчел и для людей. Но говорить об этом преждевременно…
От зрителей не ускользает смущение лекторши.
– Я позволяю себе дерзость настаивать, – не отступает Веспа Рошфуко.
Оделия тянется за своей сумкой и достает из нее жестяной коробок. Сняв крышку, она вынимает и показывает, держа двумя пальцами, прозрачный оранжевый камешек.
– Вот он, источник надежды! Вы видите ископаемую пчелиную матку, остекленевшую в куске воска, сначала расплавившегося, а потом застывшего. Возможно, она окажется ответом на нашествие шершней.
Она высоко поднимает оранжевый камешек с пчелиной маткой.
– Сейчас она пребывает как бы в зимней спячке, но я очень рассчитываю на ученых из INRAE, которые нарушат ее сон и побудят ее откладывать яйца. От нее пойдет новое поколение гораздо более боевитых и способных к сопротивлению пчел.
Мэр Анна Тюффиго и президент INRAE Веспа Рошфуко первыми вскакивают и радостно хлопают в ладоши. Их примеру следует весь зал.
Оделия благодарит всех кивком, прячет свою драгоценную пчелиную матку в коробок и идет в глубь зала, к мужу, рядом с которым сидят Рене, Мелисса и Александр. Впятером они покидают зал.
– Получилось очень проникновенно, – хвалит выступление Оделии Александр. – Я растроган пением пчел.
– А ведь это воинственный клич, вызов соперниц на бой, – напоминает Мелисса.
– Вы хорошо знакомы с Веспой Рошфуко? – спрашивает Оделию Рене.
– Конечно, мы дружим. Знаете, специалистов по пчелам раз-два и обчелся, у нас сплоченный круг. К тому же она располагает здесь высокими технологиями, нам в кибуце такие даже не снились. Без нее Спящую Красавицу из храма Соломона не разбудить.
О, нет…
– Кстати, – спохватывается Оделия, – как продвигаются ваши поиски «Пророчества о пчелах»?
– Вернувшись, мы первым делом поспешили туда, где когда-то находилось парижское командорство тамплиеров, но от него не осталось ни малейшего следа. Надо будет продолжить поиски.
Рене видит, что Веспа Рошфуко увлеченно беседует с мэром Тюффиго.
Наверняка она меня заметила. Надо будет без промедления заняться продажей баржи, чтобы заплатить штраф.
Оделия и Менелик заказали вместительное такси, в багажнике которого помещается инвалидное кресло. Александр уезжает с ними. Мелисса спускается в метро, Рене тоже – ему не терпится вернуться домой и там снова перенестись к себе прежнему.
– Скорее! Сейчас не до объяснений! Тебе надо немедленно бежать!
С этими словами Клотильда фон Фёхтванген врывается в закуток Эврара Андрие в монашеском дортуаре парижского Тампля.
Брезжит рассвет. С последней встречи Эврара с Клотильдой минуло уже целых шестнадцать лет, тем не менее он вскакивает от ее зова и пристально смотрит на нее, сидя на краю койки.
– Клотильда! Что ты здесь делаешь? Как ты сюда попала?
– Живо, Эврар! Одевайся!
Ему кажется, что они расстались только накануне. Она совсем не постарела, стала только еще решительнее и подвижнее, чем раньше.
Он трет глаза, зевает.
– Еще только светает…
Тридцатитрехлетний тамплиер без всякого труда вспоминает их приключения. Он часто прокручивает их в голове. Клотильда старше его на пять лет, она произвела на него сильное впечатление при их знакомстве в крепости тевтонцев близ Фамагусты, впечатляет она его и теперь.
– Не копайся, Эврар!
– Что за спешка? – ворчит он, натягивая поверх длинной сорочки штаны.
– Я подслушала разговор великого магистра тевтонцев Зигфрида фон Фёхтвангена и министра Гийома де Ногаре.
– Фёхтванген? Это же фамилия твоего мужа! Они родственники?
– Это его племянник. После смерти моего мужа Конрада, тринадцатого великого магистра тевтонских рыцарей, был назначен четырнадцатый великий магистр, а его сменил Зигфрид, стало быть, пятнадцатый. Он еще сильнее Конрада привержен идее господства тевтонского ордена во всем мире. Он уже предпринял грабительские рейды в Польшу и в Померанию под прикрытием крестового похода против язычников-славян. Он чрезвычайно жесток. А подслушала я вот что: Зигфрид рассказал Ногаре об опасном решении папства…
– Как он узнал?
– Думаю, великие магистры обмениваются сведениями. Так или иначе, под влиянием Зигфрида фон Фёхтвангена Гийом де Ногаре убедил короля в необходимости полностью разгромить орден Храма.
– Ты ослышалась, Клотильда. В нашей тамплиерской армии пятнадцать тысяч человек. У нас больше воинов, чем у короля! Наши крепости, популярность в народе, поддержка папы гарантируют нам безопасность, в том числе от посягательств Филиппа Красивого. Ну, правда, что он может против нас предпринять?
– Вы разбросаны по стране! Он прибегнет к эффекту неожиданности. Все произойдет втайне и очень быстро. Задумана огромная облава по всему королевству.
– Облава? Когда?
– Он разослал всем приказ находиться в полной готовности и ждать почтового голубя с приказом арестовать тамплиеров назавтра после его прилета.
– Дьявольский замысел! Никто заранее не узнает точную дату…
Клотильда молчит, борясь со своими чувствами.
– Голубь прилетел вчера, Эврар. Все аресты будут произведены в один день, и день этот…
– Сегодня?
Она утвердительно кивает.
– Приказано арестовать всех тамплиеров нынче, в пятницу, 13 октября 1307 года, ранним утром, чтобы они не успели облачиться в доспехи и подготовиться к обороне. Полиции короля окажут помощь тысячи тевтонцев в полном боевом облачении.
Эврар Андрие уже полностью проснулся. Он спешит с предупреждением к новому великому магистру ордена тамплиеров, и это не кто иной, как… Жак де Моле. Он застает его за молитвой перед алтарем монастырской церкви. Клотильда не отстает от Эврара, но здесь держится в отдалении от двух тамплиеров.
Эврар падает на колени рядом с Жаком де Мале и тихо говорит ему:
– Брат, сегодня утром по повелению короля на нас будет устроена облава. Надо спасаться бегством, надо всех предупредить!
– Я знаю, – тихо отвечает Жак де Мале.
– Знаете?!
Жак де Мале крестится и встает.
– Я прочел об этом в пророчестве, в кодексе, который ты мне принес в 1291 году, Эврар.
– Почему же тогда вы ничего не предпринимаете?
Вместо ответа великий магистр говорит:
– Сальвен де Бьенн предрек день и час нашего ареста.
– И вы бездействуете?
– Почему же. Как видишь, я молюсь за спасение своей души и душ всех моих близких.
– Еще не поздно предостеречь наших братьев!
– Я предостерег тех, кого следует, и сделал то, что следовало сделать. Помнишь, три дня назад отсюда уехала повозка?
– Помню…
– Она увезла все наши ценности, наше золото и святыни.
– Куда увезла?
– В наше командорство в Жизоре, что в Нормандии. А дальше – за пределы Французского королевства.
– Почему наши братья не
