— Итак, резюмирую: крайнизм и ужасизм — наиболее серьезная угроза для правительства. Он угрожает и властям нашего города. Методы борьбы: ужесточение режима, репрессии против недовольной профессуры и студенчества, введение военно-полевых судов, создание Полиции Общественной Безопасности, использование информации от граждан и возможностей Рабославной церкви, получаемых при исповеди. Все протесты интеллигентишек и правозащитников советую игнорировать. Данная лекция была обзорной, ее цель — повышение бдительности сотрудников и ознакомление их с направлениями работы нашего отдела. В ближайшее время среди сотрудников отдела будет проведено деловое совещание по борьбе с крайнизмом, где обсудим конкретику. Такое же совещание в расширенном составе пройдет в мэрии Урбограда. В нем будут участвовать и представители Полиции Общественной Безопасности, в частности капитан Клеточкин. Уверен, данная лекция окажется для вас полезной в плане повышения идейно-политического уровня. Все свободны, всем спасибо.[19]
С этими словами Шкуродеров грузно и неуклюже сошел с трибуны. Несмотря на то, что финал лекции был скомкан, докладчик остался доволен собой. Все необходимое было сказано, итоги подведены, задачи определены.
Совсем иные мысли возникли по итогам этой речи в голове Доброумова. Он только пришел в себя, едва оправившись от приступа отвращения.
'Еще полчаса такой антиинтеллигентской, ксенофобской и мракобесной чуши, и я в самом деле не поручился бы за свою лояльность. После всего этого хочется рвать глотки моим, с позволения, сказать, коллегам. Проклятье! С каждым годом принадлежать к нашей конторе все позорнее и позорнее. Знали бы люди с улицы, какую антиконституционную мерзость тут читают под маркой 'защиты конституционного строя'! Какое счастье, что я работаю в секретном НИИ, и не имею с этим дерьмом ничего общего…. '
Но как же быть с расследованием по делу изобретателя Левшова? Ведь если оно увенчается успехом — то передать пароль от сети 'Нанотех' придется в грязные руки тех же Шкуродеровых… Цепкая память Доброумова услужливо повторила недавний голос с диктофонной пленки: 'Я призываю вас быть ответственным. Если вы получите доступ к этой сети — оглянитесь, подумайте… Стоит ли вручать такое изобретение вашим нынешним коллегам? Убежден, что нет. Пусть оно лучше сгниет под сукном. Так мы хоть избежим мировой войны…' Тулинцев прав, черт возьми! Но Доброумова гнало вперед то желание, которое сделало его первоклассным ученым, и заставляло его просиживать ночами в пустых лабораториях родного НИИ. Это было могучее желание — ЗНАТЬ. С опасным любопытством Доброумов ничего не мог поделать. После лекции Шкуродерова он принял окончательное решение — продолжая расследование, не отдавать коллегам результаты. Выйдя в коридор, Никита подождал пока основная масса народа разойдется, нащупал в кармане керамзитовый перстень — микроскопическую фотокамеру — и неспешно направился оформлять заявку на доступ в компьютерный зал.
В пустующем коридоре РСБ задержались двое полицаев. Один из них был майор Ваюршин, в штатском, а второй — новоиспеченный зам. начальника ПОБ капитан Клеточкин. Проходя мимо, Доброумов расслышал отрывки их разговора.
— Что ж, поздравляю! Большому кораблю большое плавание — белозубо улыбался Ваюршин, и на его круглых щеках его появились ямочки — Шкуродеров считает, что на новом посту ты принесешь огромную пользу государству.
— Государству… И обществу. — в тон ему ответил Клеточкин. — Последнее куда важнее.
Разбушевавшаяся интуиция Никиты Доброумова не могла вмиг затихнуть, в этом разговоре о расслышал нотки едва уловимой иронии, что заставило его остановиться… Полицейские, завидя его, дружески кивнули и на миг умолкли. Клеточкин перевел разговор на другую тему.
— Знаешь, Владимир, мне даже грустно расставаться с прежней работой. Взять хотя бы недавнее интереснейшее дело о кражах в супермаркете 'Матрица'. Такого я еще не видел.
— А что, запутанное дело? Банда воров?
— В том-то и штука, что вор всего один. Бегает как волк-одиночка! Но квалификация потрясает… Это ж надо додуматься! Представляешь, идет в супермаркет, выбирает крупные коробки с едой или вещами, и закладывает туда магнит. А потом выходит из супермаркета, подымается на второй этаж торгового центра… Там открытая баллюстрада, в полу отверстие диаметром в сто шагов. Он становится над ним, врубает портативный электоромагнит, и коробка — у него в руках. Ну, и с ней скрывается.
— Черт… Непризнанный гений. Изобретатель-самоучка. Да, такого не поймаешь, он же вещи не выносит через воротца. А в какой момент он ее магнитом вытянет — только от него и зависит. Споличным поймать сложно.
Доброумов хотел было идти дальше, но рассказ о воре-изобретателе вдруг заинтересовал его. "Такому бы в нашем НИИ работать, а не коробки воровать" — подумал Никита.
— Наши там устроили засаду… На балюстраде. Через три дня он опять появился, зашел в супермаркет, заложил магнит, поднялся наверх — ну, наши на него и бросились. Однако не учли, что он отлично владеет южными единоборствами. Как выяснилось. Мишке сломал коленную чашечку, Стаканчикову кисть руки вывернул — и сбежал. У нас только его примета осталась. Воришка-то, оказывается, меченый. Стаканчиков когда его пытался взять — рванул за пиджак, и плечо обнажилось… А там выжжено тавро. Он успел заметить — полумесяц и номер АР789.
— Хм… Полумесяцем клеймили пленных рабсийских граждан… Когда была война в южных республиках Савейского Союза. Перед самым его распадом. А кроме того, сейчас такое клеймо используют националисты горных окраин, где тоже идет война. Тавро было свежее?
— Нет, заросшее. Давняя отметина, как видно.
— Значит, видимо, он из южных областей. Советую поискать в картотеке, кто попадал в плен тринадцать лет назад, может что-то и накопаете… Сколько лет вору на вид?
— Лет двадцать… Или двадацть пять.
— Ну вот. Значит, в период войны ему было от семи до двенадцати. Нет, вряд ли найдете. Да плюнь ты на это, сейчас перед тобой новые задачи поставлены…
Никита Доброумов перестал вслушиваться в чужой разговор, и отправился за разрешением на доступ в компьютерный зал. "На южных окраинах.." — неспешно думал он — "А ведь брат изобретателя Левшова, мой объект поиска, тоже потерялся на южных окраинах… И кстати, тоже был в то время ребенком. Интересное совпадение".
Разрешение на доступ было получено без проблем. Обман с незакрытой скобкой и вписыванием дополнительных данных тоже прошел незамеченным. Усевшись перед компьютером, Доброумов облокотился на руку. При этом он так повернул пальцы, чтобы объектив перстня-камеры глядел на экран. Никтита принялся перебирать личные дела всех детей, пропавших без вести в период тогдашнего конфликта, но впоследствии получивших приют в детстких домах. Он читал пятое по счету досье. Под старым, выцветшим фото мерцала надпись:
