— Вы хотите сказать… Послушайте, вы воспринимаете реальность в немного искаженной форме, вследствие пережитого ранее эмоционального потрясения: вам кажется, что вы вступили в войну с миром, но на самом деле это мир объявил войну всем выжившим. Там, — учитель ткнул пальцем в сторону деревни, — несколько сотен зомби, желающих разорвать нас на мелкие кусочки. И… вы правы: это война.
— А я про что, — Бес встал и сменил магазин. — Весь мир захватили зомби. Они хотят запереть нас в клетках, заставить молчать, заменить свободу покорностью — сделать рабами! Но мы объявляем войну системе рабства!
Вацлав вздохнул: как же трудно человеку проснуться и осознать, что реальность изменилась, принять явь, не вписывающуюся в привычную рутину. Да, мозг будет всячески хвататься за прошлое знание, игнорировать увиденное и стараться спрятаться в уютном гнездышке известного мира. И такое пробуждение всегда сопровождается шоком: у некоторых глубоким потрясением, а у других легким недоумением.
— Как бы там ни было, — проговорил он, — предлагаю заключить соглашение о взаимном сотрудничестве и дальнейшем выживании в группе. Это позволит нам действовать эффективнее, нежели бороться с возникшими трудностями поодиночке.
Борис кивнул.
— Согласен, вместе больше шансов выжить.
Бес по-армейски приложил руку к виску.
— Мы назовем наш отряд…
Скрипнула дверь — три ствола мгновенно повернулись. В щель протиснулся странствующий монах или заблудившийся паломник: грязная, оборванная ряса в репейнике, взъерошенная бороденка, очумелые глаза. Его можно было легко принять за зомби, если бы он не запел фальшивя:
— Господи, помиииилуй…
Выжившие зашипели — отец Федор умолк, подошел, перекрестил троицу и взмолился:
— Добрые христиане, не поделитесь ли хлебушком, во имя Христа…
— Да, конечно, — спохватился Борис.
— Отставить! — скомандовал Бес. — Мы находимся на вражеской территории. Обед будет только после завершения миссии.
— Хотелось бы уточнить, какой миссии? — спросил Вацлав.
— Миссии по захвату боеприпасов в лагере врага. Проверить оружие, и на исходную! Выдвигаемся…
— Богом прошу, подождите. Я не могу брать оружие в руки и тем более стрелять из него, — взмолился отец Федор. — Дозвольте мне подождать вас тут в безопасном месте. Я буду молиться за вас.
— Я схожу один, — сказал учитель. — Господин майор, вы ранены, а Борису нужен отдых.
Бес кивнул и сказал:
— Не задерживайтесь, берите только оружие, боеприпасы и медикаменты. Я буду прикрывать сверху.
Вацлав поставил винтовку, вырвал пистолет из рук мертвеца с развороченным лицом, перезарядил обойму и вышел.
Священник затараторил что-то про ангелов. Бес поднялся по лестнице и залег на углу, а Борис просто сидел и смотрел в стену. Он думал о девушке, убитой просто так каким-то малолетним идиотом. Зачем? Зачем он стрелял? Поживиться содержимым ее рюкзака?.. Вряд ли там много ценного. Убийство ради убийства?.. Совсем как тот псих в Надеждино. Сейчас наступило время не только зомби, но и таких маньяков, которые будут убивать и грабить первого встречного. И чтобы выжить, не надо распускать сопли — надо становиться жестче, обрастать иголками и выделять яд. Условия — диктуют мораль!
Борис встал и принялся методично чистить карманы зомби-военных. В кучу полетели аптечки, патроны, обоймы к М4, FNX45, CR75, глушитель, две гранаты М67, три рации.
Спустился Бес.
— Что тут у нас? — он присел рядом и забрал все патроны к своему автомату, гранаты и рацию.
Тихо как призрак вошел учитель.
— Моя молитва Господу нашему помогла вам вернуться…
— Не приписывайте себе мою работу, — перебил Вацлав, бросив на пол тяжелый рюкзак Марлин.
— Отчего ж себе-то, тако все под Богом ходим, а молитва угодна…
— Отставить проповеди! — оборвал Бес и посмотрел на учителя. — Это все?
— Там кто-то уже побывал — все вынесли. Я видел следы машины.
— Белая Нива, — сказал Борис. — Я видел ее раньше.
Майор нахмурился, сгребая остатки трофеев в рюкзак.
— Минутная готовность. Выдвигаемся на север. Священник…
— Отец Федор, — перебил служитель церкви.
— Священник Федор…
— Отец Федор, — уточнил поп.
— Черт возьми! — рявкнул Бес. — Ты брешь рюкзак!
Священник изобразил смирение на лице, взвалил мешок на спину и запричитал:
— Ох, Господи, за что ты меня караешь? За что спину мою больну истязаешь…
— Отставить! Бегом марш!
Первым выскочил священник, за ним Борис, затем Вацлав и замыкал цепочку Бес, прикрывая отход группы. Отец Федор что-то блеял, причитал и хныкал всю дорогу до самого леса, учитель сопел, будто спящий Соловей-разбойник, которому снится дурной сон, а майор только хрюкал с каждым шагом. Наконец-то — лес! Все попадали на землю, скинув рюкзаки — отдых!
Бес поднялся первым и развел костер.
— Тащи сюда мешок, — крикнул он священнику.
Отец Федор поднялся, перекрестился, прошептал что-то, обращаясь к затянутому облаками небу и кряхтя, принес рюкзак.
Бес стал доставать из него разные вещи, словно дед Мороз подарки. Он осматривал их, прикидывал что-то в голове и швырял кому-нибудь из выживших, не забывая и про себя. В основном это были пачки патронов и магазины, а так же прицелы для автоматического оружия, цеплять которые было некуда, фонарики, пару глушителей, сошки и пистолет CR75, который был персонально вручен Борису за боевые заслуги. В конце раздачи каждый получил по рации. Сразу настроили частоты и проверили работоспособность — теперь можно было общаться на расстоянии, что давало большое тактическое преимущество.
Поев подогретой тушенки, каждый стал приводить в порядок оружие, только отец Федор принялся молиться.
Борис прикрутил к пистолету глушитель, Вацлав приладил сошки на винтовку, а Бес забил пустые магазины новенькими блестящими патронами. Отец Федор не притронулся к своему FNX45.
— На вашем месте, я бы взял оружие, — сказал Вацлав, — зараженных не остановить словом божьим.
— Я — скромный слуга Господа, а не его оружие: каждому — свой крест.
— Если на вас нападет зомби, что вы будете делать? — спросил Боря, крутя колесико смены частот на рации.
— Господь оберегает меня и, как вы видите, я выжил без оружия.
— Выглядите вы не очень-то счастливо. Когда вы последний раз ели? — спросил Вацлав.
— Это есть испытание Господне, я прошел его смиренно, и Бог смиловался: послал мне вас…
— Что бы мы убивали для вас, защищали и приносили вам еду?
— На все воля Божья…
