Стэн кивнул и поинтересовался:
— Значит, есть другая прогрессивная оппозиционная партия?
— Да. Она называется «Культурная Интеграция». Ее лидер, Маноло Гуарани, сейчас во Франции, но партия функционирует. Аналитики считают, что эта партия имеет шансы удержаться у власти, если мы ей поможем эту власть получить.
— А почему мистер Гуарани во Франции, если на носу выборы? — спросил Стэн.
— В Агренде его обвинили в воровстве, — ответил шеф, — В период президентства Тапече, существовал Земельный банк, и Гуарани занимал там некую должность. Это сложная история. Там, в Агренде вы можете аккуратно поговорить с его товарищами по партии, представившись активистом правозащитного движения ученых. Покажите им ваше ID инспектора по правам человека, это никак не повредит вашей легенде ученого. Миссия, выполняемая вами из гуманных убеждений. Прогрессивный ученый гуманист выглядит достоверно. Общаясь с некоторыми другими фигурантами, вы можете представляться сотрудником «US Anti-Drag Agency», работающим под прикрытием. Версия слабая, не выдержит серьезной проверки, однако для эпизодических контактов сойдет. Но ни при каких обстоятельствах не упоминайте «Интерпол-2», ясно?
— Ясно, — подтвердил Стэн.
Шеф сделал паузу, а затем вынул из другого кармана еще несколько фото.
— Это домашний отель, вы заказали там студио по интернет. Просто коттедж, в котором сдается два гостевых сегмента с отдельными входами. Хозяйка дома, Анхела Кларион, 38 лет, вдова Монро Клариона, капитана гвардии диктатора Эббота. Капитан Монро погиб в ходе операции «Гуманные усилия». Понятно, что в доме надо избегать позитивных отзывов об ООН, об этой операции, а тем более, о вашем личном участии. Члены семьи: Маргарита Кларион, 19 лет, она работает на микро-фабрике лэптопов, и подрабатывает домашней проституцией. Вы можете ее абонировать, если вам нужна женщина.
— Это — сообщил Стэн, — против моих принципов, вы же знаете.
— Дело ваше, — равнодушно сказал шеф, и продолжил, — Гектор Кларион, 11 лет, ученик базовой школы, ничем не примечателен. Олуэтта Кларион, 5 лет, дочь Анхелы от любовника, Йаго Кортеса, 40 лет, владельца микро-фабрики, где работает Маргарита. Последний персонаж: Валент Пеллис, 23 года констебль. Он, вероятно, захочет с вами поговорить на общие темы, это часть его работы по профилактике мелкого криминала, отнеситесь к этому доброжелательно, с соразмерной долей юмора, ясно?
— Ясно. А кто снимает второй гостевой сегмент в этом доме?
— Пока второй сегмент свободен. Мы могли бы снять его тоже, но это бы показалось странным, а нам не нужно лишнее внимание. Какая разница, кто там поселится, если поселится? Этот кто-то может даже стать для вас дополнительным прикрытием.
— В общем, да, — Стэн кивнул, чувствуя по тону, что больше информации не будет.
— …И главное… — шеф встал с кресла, — Никому не доверяйте, особенно — друзьям.
— Это тоже ясно, — ответил Стэн, подумав про себя: если шеф заканчивает инструктаж такими банальностями, значит, ситуация очень-очень неопределенная…
Быстрее всего было лететь в Агренду прямым рейсом Женева — Порт-Роал, но там все пассажиры проходили детальную регистрацию, включая отпечатки пальцев и рисунок сетчатки глаза. Никуда не денешься: всемирная борьба с терроризмом. Стэну вовсе не хотелось, чтобы его биометрические данные попали в полицию Агренды (которая не участвует в этой борьбе, но имеет «backdoor» к данным регистрации пассажиров на все рейсы из Европы и Штатов). Так что, Стэн предпочел полететь формально внутренним европейским рейсом из Женевы на Французскую Гваделупу, а оттуда без какой-либо регистрации, заплатив скромную сумму наличными, сесть на авиа-омнибус агрендской фирмы «Карибачата» до Порт-Роал. С таким же успехом можно было воспользоваться услугами других агрендских фирм «Авиагатор» или «Кокосаэрос». Бессмысленно было спрашивать, кто разрешил им так курсировать между яхтенным портом на формально французской территории, и аэродромом в другом государстве. И так понятно: простая коррупция. Чиновники на Гваделупе сделают большие глаза, и скажут, что ни разу не видели тут никаких агрендских авиаперевозчиков. Разве что авиа-яхтсменов, но это же разрешено конвенцией «О портовом режиме для международного яхтенного спорта».
Авиа-омнибус — продвинутый амфибийный клон «AN-2 Kukuruznik», вечного биплана древней советской конструкции, взлетел набитый под завязку: 16 пассажиров вместо регламентной дюжины. По весу, это не превышало полутора тонн (регламентных для грузоперевозок на этой машине). Пассажиры (сплошь туристы — европейцы), которые выбрали такой же вариант перелета, как Стэн, но не чтобы запутать следы, а просто из соображений экономии денег, бурно радовались, предвкушая бесшабашный отдых на Агренде. Пилот, он же кассир, молодой белозубый негр с растаманскими косичками — дредами, уверенно рулил в воздухе, и разговаривал со всеми пассажирами сразу.
Монолог пилота.
…Эй, красотка, я не расслышал… Да, да, ты, на третьем ряду, с белобрысой челкой… Почему это я ни хрена не понимаю? Как это не белобрысая? Ах, пшеничного цвета? Извини, я не знал, что это так называется в Европе. Так, что ты спросила? Вот, блин! Красотка, ты летишь на Агренду, и не знаешь, что там смотреть? Все! Я тебе клянусь сиськами Святой Бриггиты! У нас все классное!.. Эй, бритый, ты сказал «не свисти»? Парень на четвертом ряду слева, я тебе говорю. Что ты сразу наехал: «не свисти»? Я серьезно отвечаю: у нас все классно… Ах, конкретика интересует. Ну, сейчас я тебе расскажу конкретно… Эй, рыжий чел во втором ряду! Завязывай дымить трубкой. Я серьезно. В полете вообще нельзя курить, но хрен с ним, если сигареты, а у тебя же пароходная труба, на хрен… Слушай, мужик, я не знаю, как принято в Норвегии, но я сейчас тебя прошу, как брата: погаси эту херню… Ага, спасибо… Эй, люди, кто меня спрашивал и про что? Я все забыл, блин… А! Точно! Конкретика! Первое: море. У нас лучшее море на всех Карибах! Есть большой остров, есть маленькие, а есть совсем крошечные. На любой вкус! Есть кораллы, лангусты, рыбки, блин, всякие… Topless? Пожалуйста! Topless, bottomless, как угодно. Но, я вас, как друзей прошу: не ныряйте пьяными или укуренными. Если полиция заметит, то вытащит и оштрафует, а если не заметит, то все может получиться очень хреново. Лучше по-человечески. Если хотите ужраться или укуриться, то не ныряйте, и наоборот. Ну, вы поняли, да?… Женщина с классной попой в первом ряду, я не расслышал… Ну, правда у тебя классная попа, а я простой ниггер, и что вижу, про то и пою… Опять про конкретику? Значит, так! Есть пиратский замок времен флибустьеров. Джек Спарроу, Питер Блад, все дела. Еще есть готический собор. Типа, как парижский Нотр-Дам, который в кино про Квазимодо, но поменьше, конечно, и без Квазимодо. Хотя, в Париже теперь тоже нет Квазимодо. Вы знаете, какие-то ооновцы убили его девчонку, и он с горя умер в конце фильма… Кто сказал, что тогда не было ооновцев? Еще как были! Сейчас они называются «голубые каски», а тогда, в древней Франции, они назывались «инквизиторы». Но, хрен с ними. Слушайте дальше. У нас есть университет, обалдеть, какой модерновый, и там храм индийского бога, не помню, как зовут, но он фиолетовый с тремя глазами. Еще, есть древний английский паб «Hell Hall», правда недавно построенный, но в точности по первобытным чертежам. И есть «Поющее ущелье». В научной книжке написано: «это уникальный природный объект, не имеющий аналогов на планете»… Что спросил тот норвежский чел с трубкой?… Про кентавра? Кентавр на площади, где color-blitz-music. Обычный кентавр. Там был какой-то бронзовый мужик на лошади, а наши студенты в выпускную ночь подправили. Художники блин… Как-как, лазерным секатором. Так и получился кентавр. Ноги от мужика не нашли, а голова от лошади теперь отдельно, на Ратушной площади. А на Музыкальной площади — кентавр. В Порт-Роал есть всего три площади: Ратушная, Музыкальная и Танковая. На танковой стоит маленький танк, его притащили тоже студенты, и привели в порядок. С этого танка 8 лет назад, когда была заварушка, наши гвардейцы перестреляли большую толпу ооновцев. Но, ни хрена не помогло, ООН нас завоевало. До сих пор оккупационный корпус… Что? Почему такая большая въездная пошлина? Ни хрена не большая! Всего сто баксов за неделю, и ты не платишь за общественный транспорт, за общественную медицину, за шведский стол, за шведский маркет… Что спросила та девчонка? А! Шведский маркет, это как шведский стол, но с товарами. Там всякие полезные мелочи. Увидишь… Не надо таскать с собой деньги, кредитные карточки и документы. Конечно, могут спереть, это в любой стране могут… Просто, кидаешь сумму в «трансфи»… Нет, это не банк, а наша национальная платежная система. Ты кидаешь туда деньги и платишь лицом… Как? А так же, как с полицией. Фэйс-контроль. По нему с тебя списывают за покупки. У нас везде так…
