Космос и Земля как живой организм чутко реагируют на изменение времени, происходящее в людях во время кризисной ситуации. Извержения вулканов, землетрясения, ураганы, потопы – это негатив в основном нашей психической энергии, энергии, извергаемой человеком. А поскольку человек является её первоисточником – именно поэтому и родился экстрасенс Бэмсик. И именно поэтому как раз в тёмное время смуты и развала СССР, то есть как раз там, где люди с особенным упоением крушили свою страну, свою среду обитания. А первое появление астероида Фантом произошло как раз накануне мирового финансового кризиса.
Давно замечено, что злой гений рождается и формируется, как правило, на сломе эпох. Когда одно время истощается и заканчивается, а другое, новое, не наступило только потому, что человек ещё не научился находить его в себе.
Два антика, появившихся на свадьбе в кафе «Сталкер», – заросший мужчина неопределённого возраста и женщина в годах – сейчас же привлекли к себе всеобщее внимание.
Женщина – тёмно-русая, коротко стриженная, то есть угадан момент, когда наголо стриженные волосы уже несколько отросли и торчат во все стороны, как иглы ежа. Современная мода! А вот её долгополый, слегка приталенный сюртук из тёмно-синего плюша был несколько старомоден, то есть настолько долгополый, что уже выглядел и не сюртуком даже, а старинным лапсердаком с отдувающимися карманами.
Мужчина вообще был одет невесть во что. В поношенную лисью шапку в виде сосульчатого малахая. В продольно простроченный бушлат, напоминающий надутый матрас. И тёмно-зелёные галифе с тесёмками, приспущенные на тяжёлые ботинки с подковками. Не человек, а какой-то «басмач» с большой дороги. В общем, в их одежде обозначалась настолько схожая обтрепанность, что казалось, они вместе были застигнуты каким-то таким клубком ураганных вихрей, после которых вихрь уже навсегда запечатлевается в одежде, как запечатлевается время года в любой коллекции, даже самого экстравагантного кутюрье.
Они поздоровались и быстро друг за другом направились к пустующим стульям. Заросший мужчина отмерял зал шагами, словно саженью, а женщина в годах летела за ним, будто птица. (В долгополом лапсердаке она напоминала общипанную на хохолке ласточку.)
Они сели на пустующие стулья и, понимая, что всё внимание – к ним, решили поделиться переполнявшими их впечатлениями. Торопясь, они невольно начали вместе. Но потом мужчина уступил женщине. Ему предложили снять малахай (до бушлата дело не дошло), он сослался, что все мужчины, похожие на басмачей, всегда и везде сидят в малахаях.
Сомнительное утверждение, но ему никто не возразил. В дальнейшем мужчина вступал в разговор только для подтверждения или опровержения истинности сказанного.
Суть впечатлений заключалась в том, что они (коротко стриженная женщина и заросший мужчина) – это пограничные энергетические создания, своего рода остаточное электричество блуждающих биополей. Так что при достаточном накоплении остаточного электричества из них могут формироваться вполне материально видимые субъекты, наподобие тибетской тульпы. Им доступно пребывание во всех мирах, поэтому их часто используют как вестников. Если они имеют в себе изначальный посыл светоносной энергии, то приносят благую весть. Ещё такое возможно при благосклонном расположении звёзд для определённого человека, общества, страны. Но возможно и противоположное. Они стойки, когда стоек светоносный посыл, а иначе они уподобляются тростнику колеблющемуся . Весь их характер вовне. Единственное, что внутри них, – это тяготение, желание воссоединиться с подобной себе энергией. Потому что, когда они сильны – в них зарождается время, а только во времени может исполниться любая энергия, в том числе и остаточная. Рождённые раздробленными, они используются различными энергетическими сущностями, как вкусовая добавка, особенно сейчас, когда биополе планеты НеборобеН, точно чёрное облако, приблизилось к Земле. Однако они ещё сохраняют свою первозданность, своё божественное тяготение.
При этом странная женщина в лапсердаке, взглянув на молодожёнов, поглощённых собою, вдруг сказала как отрезала:
– Если добро не замечает зла – не беспокойтесь, зла нет, оно побеждено добром.
Её заявление прозвучало с непонятным вызовом, но как-то сразу стало ясно – она хотя и остаточная энергия, но вполне лучезарная.
Женщина в лапсердаке сказала, что в качестве свадебного подарка преподнесла сапфировый перстенёк для невесты, а он (выразительно кивнула на заросшего мужчину) – диск вектора времени.
Всё, о чём поведали антики, или странные личности, не только не снимало вопросов, а, напротив, умножало их. И если аспиранты молчали, то только потому, что растерялись, не знали, за что ухватиться в этом частоколе возникающих вопросов. Но подарок – диск вектора времени ?! Это так близко к тайнам научных изысканий ЛИПЯ, что профессор уже не смог молчать, а точнее, безмолвствовать.
– Диск, воспроизводящий шкалу событий?! – изумлённо воскликнул он.
– А я что говорила, – радостно отозвалась Мавра Седнина. – Это всё проделки нашего коллайдера, Властелина колец.
– Именно, именно, – подтвердила женщина, но посмотрела не на Богдана Бонифатьевича и не на Мавру Седнину, а на виновников торжества.
Вслед ей и праздничное собрание весело воззрилось на Кешу и Фиву (они лучезарно улыбались друг другу), а заросший мужчина, который за эту минуту, кажется, зарос ещё сильнее, не преминул заметить:
– Нельзя сидеть сразу на двух разъезжающихся стульях. И давайте не будем мешать джигиту.
И общество, как бы посрамлённое его замечанием, смущённо потупилось и с преувеличенным вниманием вновь повернулось к женщине.
И она воспользовалась, буквально оглоушила собрание, заявив, что люди, сидящие за параллельной оконечностью П-образного стола, вовсе не приглашённые на свадьбу. То есть они приглашены, но с другой целью – некий субъект воспользовался служебным положением и пригласил их для усиления негатива в биопольном пространстве.
Женщина в лапсердаке, точно взъерошенная ласточка, взмыла над собранием и, торжествуя, объявила:
– Они – зомбированные сущности из клуба самоубийц.
В неожиданно распахнувшихся двустворчатых дверях, как раз между параллельными оконечностями стола и колоннами, где под потолком красовался транспарант: «Остановись, мгновенье, ты прекрасно!», появились усатый швейцар в серебряных лампасах и молодой человек в розовом смокинге и розовой бабочке, надетых на голое тело. Они направлялись к мужчине в бушлате и женщине в лапсердаке, которые с их приближением истончались, как бы истаивая. А рядом сидящий Зоро раздувался, занимая освобождающиеся стулья, превращаясь в уже известную гигантскую улитку.
