Автоматика перехватила управление среди взлетающих грузовиков в критической близости от аэропорта и плавно повела маленькое суденышко на пассажирскую парковку.
А вот интересно, система дала бы ему вернуться на базу с пустым кошельком? Он привел свой комм в соответствие с обликом, он теперь не Хакисс, а Стив Марк. Никакую сложную фамилию выдумывать не хотелось, но система-то всё равно где-то глубоко в данных знает, что он экзекутор, а не сотрудник лаборатории морфологии. Людям перерасход вычитают равномерно из следующих заработков, а при постоянном превышении личных средств переводят на натуральное содержание: еда, жилье и необходимая одежда, пока нарушитель не стабилизирует свои запросы… А он и так почти ничего не тратит!
Парковка находилась в тихой пешеходной зоне, на полпути к станции монорельса. Стив запер флаер на свое биополе и прислонился спиной к теплому куполу. Закрыл глаза. Слегка развел руки, подставив ладони и лицо солнцу, внимая ветерок на коже. За спиной приглушенно рокотал аэропорт, со стороны доносились редкие гудки монорельса, звонки наземных трамваев, человеческие голоса, птичий гомон.
Времени навалом. Торопиться некуда, и было непривычно гулять без стюарда. Представляя себя как бы с людьми, но незаметно для них. Скользить из одной головы в другую, ловить только самые кончики эмоций и свое отражение в мыслях встречных. Улыбаться в ответ на случайные взгляды. Люди не знали, кто он, но многим нравился этот симпатичный мальчик. Вползла мысль, что Хакисс тоже нравилась людям, но Стив изгнал предательницу прочь. А вот в виде Марка он гулять не любил — тот был слишком вызывающим. Кайла же с когтистыми широкими руками и ногами как у ящера-прыгуна, никогда и не выходила за пределы лабиринта. Интересно, люди смотрят записи игр? Только глазами или с помощью сенсорного шлема, передающего полные ощущения игрушки?
На углу Центральной и Парковой играл яркими витражами и синими куполами храм Джи — живого Бога. При входе Стив всунул ком в автомат и, не выбирая, купил кольцо за пять империалов. Примерил — широкое серебряное с синей вязью кольцо оказалось велико. Перечитал инструкцию, сунул средний палец в размерную дырку и купил узкое за один имп. Надел на палец. Подошло. Пусть будет. Улыбнулся и зашел в храм — сделать дар. В храме поддерживался мягкий свет: слабые солнышки, имитируя свечи, дрожали вокруг статуи Джи. Голубоватая фигура Императора, в полтора раза выше натурального роста, светилась изнутри ровным сиянием и сдержанно улыбалась. Джи протягивал навстречу руки, словно готовился подхватить разбежавшегося к нему ребенка.
Около десятка молельных ниш окружали статую, чтобы каждый мог найти себе место лицом к Богу. В храме стоял тихий гул от немногих верующих. Люди бормотали молитвы вслух, как будто так Бог лучше услышит.
Сзади статуи обнаружилось пустое молельное место с полупустой жертвенной спицей и опущенным сиденьем. Видимо, никому не хотелось обращаться к спине Императора. Стив убрал сиденье и преклонил колени на потертый валик, обтянутый синим бархатом. Набросил пятиимповое кольцо на спицу. Кольцо мелодично звякнуло, присоединяясь к ожерелью даров.
«Нет света без тьмы, нет жизни без смерти, нет счастья без горя. Я часть твоя навечно и пребуду с тобой всегда. Я суть воли твоей, ты смысл жизни моей, ты живешь мной и мной дышишь. Я — звук голоса твоего, я рука воли твоей, и движенье мое суть движенье твоё. Желания мои суть желания твои…»
— …Дай мне место сборщицы!
Стив прервался. Фигурно стриженная толстуха в будке справа проговаривала молитву, монотонно кланяясь в такт. Её слова самовольно лезли в мысли и сбивали.
— Бесконечна вселенная и вечен Джи — оплот судьбы и надежности наших жизней! Колесо жизни переменчиво, но благодарю тебя, Джи, что ведешь моё колесо своими руками! Благодарю тебя за создание ажлисс — стражей счастья моего. Пусть дознаватель Тах увидит, что я лучше Росарос, пусть эту выскочку переведут куда-нибудь далеко, и тогда Саакай будет со мной! Вложи любовь в его голову!
Было странно, что женщина молится ажлисс, он сам ажлисс… Это он сам страж ажлисс и их счастье… Благодарен ли он Джи за создание себя?
— Ты увидишь, что моё изобретение — это добро! — раздался вскрик спереди. Пожилой человек сидел во фронтальной нише и упирал взгляд в лицо статуе. — Это поможет сортировать пластинки. Люди не будут портить глаза на тяжелой работе!
Стив покосился на священника, собиравшего кольца с переполненных спиц, встал и пошел к выходу. Храм, а никакого уединения!
Старик продолжал бубнить:
— Нет, нет, я не хочу сказать, что работа вредна, но рабочие бы могли делать что-нибудь другое, более интересное, чем целыми днями искать невидимые дефекты! Признай, что это добро, дай мне вечную жизнь!
Люди считали, что в храме их слышит Джи. Записывает их жизни, читает мысли. Это не было абсолютной правдой и касалось только ажлисс. Кому нужно записывать жизнь человека? Какая глупость! И еще давать вечную жизнь за изобретение, которое создаст толпу безработных! Хотя вот он — экзекутор, ничего не изобретал, а стал ажлисс. Избранным. Но людей, которые могут стать экзекутором, мало. Хотя пока он бегал в степи, казнь на Гайдере провел еще один из избранных. И где тот «Марк» сейчас? Лежит в библиотеке, запакованный в кристалл? Джи сам экзекутор, а сколько их было за пятьсот лет Империи? Где они все? Джи убил всех? И пятьсот ли лет Империи? Есть только официальная история… Почему-то раньше такие вопросы не возникали.
В парке, на экспозиционных площадках, проходила очередная выставка домашних животных и пластпольных подвижных скульптур. Люди с кошками в клетках, собачками на веревочках и всякими чудесатыми любимцами народного генетического творчества заполонили дорожки и сидели на раскладных стульчиках и под тентами. Орали и бегали дети. Дразняще пахло горячим хлебом и жареным мясом. Стив повернул на боковую тропинку в лес — там меньше народу и можно купить что-нибудь поесть не в такой толчее. Вот, например, киоск с закусками. И всего один старикашка ждет, пока продавец уложит сочащуюся жиром колбаску между толстыми ломтями хлеба. На витрине вызывающе торчат витые палочки ярких цветов. Пакетики с соленым и копченым мясом, рыбные хрустящие шарики, сухофрукты. Генри никогда не разрешал ничего тут покупать: сладости слишком сладкие, колбаса слишком жирная, хлеб с искусственным ароматизатором. Нет, это не навредит его организму, это не вредно даже людям, но не полезно. Стив воодушевился и купил хлеб с колбасой и еще один с рыбным филе, выбрал наугад три сладкие палочки и бутылку газированной мятной воды. Мог купить сок или чистую воду, но зачем? Джи сказал, быть как люди! Прихватил тюбик с неострым соусом и побрел по лесопарку.