Чем ближе он подходил, тем больше убеждался в своей догадке. Действительно, это горы. Но какие-то непривычные для взора совсем не такие, какие он привык видеть и даже восходить на них во времена студенческой молодости. Кроме двух огромных столбов уходящих в небо до бесконечности, никаких гор не видно! Очень странно!
Это Тибет. Здесь, наверное, есть и не такие чудеса.
Апостолов дошёл до столбов. Они отстояли друг от друга всего в нескольких метрах. Как это он мог издалека различать их по отдельности? Какое-то журчание отвлекло академика от решения оптической загадки. Вода! Это жизнь! Апостолов попытался облизнуть губы, но только оцарапал их шершавым языком.
Журчало и бурлило как раз в промежутке между столбами! Николай Иванович поспешил туда. В кромешной тьме, ориентируясь по слуху, он пробрался к ручью, прильнул губами к воде и жадно глотнул. Вода холодная! Апостолов пил и пил, не отрываясь. Он чувствовал, как вода проходит по пищеводу, попадает в желудок и растягивает его. Когда вода уже не вмещалась в него, академик перестал пить. Он зачерпнул полные ладошки и с удовольствием плеснул в лицо прохладной водицей. Запорошило глаза, кожу обожгло как наждачной бумагой! Апостолов с трудом протёр глаза рукавом и начал отплёвываться от песка. Слюны не было, губы потрескались ещё сильнее, жажда не прекратилась. Что же он пил?
– Приди ко мне, архистратиг! – воззвал он к своему бесплотному покровителю. Уж он-то поможет. Он-то объяснит и подскажет.
– Зачем кричать в тёмную бездну? – раздался голос из-за спины академика. – Ты добился, чего хотел. Поздравляю!
– Я хочу пить.
– Ты же напился!
– Что я пил?
– Что приготовил себе, то и пил!
– Что же я приготовил?
– Стряхни песок с ладоней! Не стану тебе долго объяснять! Лучше один раз увидеть, не так ли?
Кто-то ухватил академика за голову и насильно повернул её влево. В глаза ударил, холодный фосфоресцирующий свет. Апостолов зажмурился.
– Хочу пить! – взмолился он.
– Напьёшься ещё! Успеешь! Смотри! – кто-то нажал на кожу лба академика и потянул её кверху так, что веки вывернулись.
Пришлось смотреть, как приказал падший архистратиг. Мрак сгущался и стал ощутимым. Его можно было пощупать руками, разрезать ножом и даже пожевать. Горизонт, без того невидимый, вовсе исчез. Показалось, что Николай Иванович попал в какую-то ёмкость, наполненную желеобразной тёмной массой. Как ни странно, дышать стало легче, густой воздух наполнил лёгкие прохладой, ощущение жажды притупилось.
Академик смотрел во все глаза, но ничего не видел. Тот, кто сдирая скальп, держал его за голову, отпустил. Апостолов с силой зажмурился и раскрыл глаза. Откуда-то из-за спины появился луч фосфоресцирующего света. Академик попробовал оглянуться, но кто-то с силой схватил голову, не позволяя шевельнуть шеей, и усадил его. Николай Иванович ощутил под собой нечто мягкое, словно опустился в кресло.
– Как в кинозале, – отметил он вслух.
– В кинозале, – повторил металлический голос, – смотри! слушай!
Апостолов так и поступил.
Луч света сфокусировался на противоположной стенке воображаемой банки, в которую заперли академика. Метрах в десяти от него развернулось настоящее действие. На воображаемом экране появилось подобие солнца, затем вырисовывались очертания каких-то предметов. С высоты птичьего полёта показался Кремль, Красная площадь. Какие-то люди шли колонной и скандировали:
– За мир во всём мире! За мир во всём мире!
Вдруг, почти без перехода, появился Белый дом в Вашингтоне. И тут демонстрация, но лозунг другой:
– Каждому по ХИМу! Каждому по ХИМу!
Ещё несколько стран. И всюду звучит этот ХИМ!
Полутёмный кабинет. Несколько человек сидят и что-то решают. Апостолов вгляделся в лица. Ни одного знакомого. Он ожидал увидеть государственных деятелей, но, увы – их не было. Судьбоносные решения, принимали совсем другие люди.
Ба! А вот и знакомое лицо! Апостолов чуть не поперхнулся от неожиданности. Это же Фёдор Федотович!
Акульев встал, пожал руку какому-то сухопарому американцу и начал доклад.
– За прошедший период индивидуальный чип вживлён в целом ряде стран. Результаты не заставили себя долго ждать. Доходы повысились в пять раз!
– И это ещё не предел! – с энтузиазмом поддержал коллегу человек, которому Акульев пожал руку.
– Алекс! – лениво сказал один из присутствующих. – Ты обещал больше!
– Так и будет! – твёрдо пообещал Алекс. – Система глобального контроля захватила все передовые цивилизованные страны!
– И это ты говоришь тогда, как ещё в Соединённых Штатах и в России остаются бесконтрольные люди?
– Россия первой завершит операцию «Маркер»! – с гордостью заявил Акульев. В ответ ему прозвучало недовольное хмыканье. Акульев продолжил: – У нас люди привыкли делать то, что им велят. Уже сегодня ни один человек без МИРа – маркера индивидуального ручного – не сможет выжить!
Большое собрание молча ожидало продолжения аргументации.
– Он не сможет купить продукты, он не сможет уплатить за жилплощадь, он не сможет даже выйти на улицу! Его непременно арестуют и заставят написать заявление с просьбой добровольно принять маркер. Привьют и отпустят!
Собрание посмотрело на Алекса.
– У нас страна – демократическая. Такие методы неприемлемы! – Большое собрание зашумело. Алекс невозмутимо продолжил: – Зато все, уважающие себя люди, уже маркированы. Если Сэм уважает себя, почему бы Биллу ни сделать то же самое? Сэм сможет заработать, деньги в тысячу раз быстрее Билла, не вылезая из постели! А всё за счёт ХИМа! Ещё неделю рекламы, и каждый гражданин США привьёт себе маркер!
Раздались неуверенные хлопки. Алекс и Акульев широко улыбались. Аплодисменты усилились. Оба шефа секретной службы мира купались в лучах славы!
А по узкой улочке бежал маленький мальчик. Он споткнулся и упал, вытянув перед собой руки. Сзади подбежал его папа, поднял сынишку. Испуганно оглядел его ладони. Крупный пот выступил на лбу отца. Он лихорадочно ощупывал запястье ребёнка, наконец, ощутил крохотный чип, перекатывающийся под кожей. Отец с облегчением вздохнул, достал носовой платок и принялся вытирать кровь из разбитого носа ребёнка.
– Как ты меня напугал! Как ты меня напугал! – повторял он, плача от счастья.
* * *
Какой-то бомж, страдая от похмелья и голода, забрёл в опорный пункт.
– Пришёл вживить «мир»? – спросил его дежурный.
– Я слышал, он стоит большие деньги? – вопросом ответил бомж.
– Огромные! – подтвердил представитель власти, вынимая авторучку из ящика стола.
– Тогда, давай! Вживляй, хрен с ним!
