Быть может такова участь всех монархий, порождать после себя чудовищ?
Вересаев Викентий Викентьевич. Русское богатство 1 Июня 1922 года
Государь — император с самого утра чувствовал, что день будет поганым, и предчувствие редко обманывало опытного правителя. Поэтому, когда прямо с утра, отодвинув канцлера в сторону, появился глава Тайной Канцелярии, Сергий лишь спокойно кивнул, приветствуя соратника.
– Что на этот раз?
Орлов с сомнением оглянулся на канцлера Черкасского, но не потому, что полагал, его лишним при этом разговоре, а давая тому возможность озвучить более срочные новости. Но канцлер лишь мотнул головой как бы подтверждая, что настолько срочного у него нет.
– Сотрудник Особого Управления Тайной Канцелярии, лейтенант Белоусов, вчера вечером затребовал курьерский аэролёт в Ялту, и ссадив на землю весь экипаж, посадил в него семь пассажиров, после чего взял курс на Москву. От он Тулы запросил посадку в Кремле по «красному листу».
— Это что-же, он сам пилотирует курьер? Император удивлённо поднял брови.
– У него пилотское разрешение и на аэролёт и на самолёт, до среднего класса включительно. — Пояснил князь Орлов. – И судя по чрезвычайности предпринятых мер секретности, полагаю, что дело касается императорской семьи.
– Григорий. – Сергий ударил кулаком по подлокотнику кресла так, что крепкое дерево скрипнуло. — Крыса помойная. Надо было его ещё пять лет назад удавить. – Резкая вспышка гнева, быстро стихла. — И что вы предлагаете?
– Он через час сядет. — Нейтральным тоном произнёс Орлов, намекая что решение можно будет принять по ситуации. – Я вызвал Особую Сотню, и они уже оцепили площадку, так что его сразу же проводят в Приёмный Дворец.
– Нет. Лучше сюда. — Сергий поёрзал в кресле. — И выгоните праздношатающихся. Лишние глаза и уши совсем ни к чему.
– Ого как нас встречают. – Николай, заводивший аэролёт на посадку, метнулся к швартовому посту, и нажав рычаг сброса причальных концов, вернулся к штурвалу, разворачивая аэролёт вдоль площадки.
Солдаты Особой Сотни, стоявшие с оружием наперевес, сразу же приняли тросы, подтянули машину к земле, и как только зажегся красный транспарант «посадка» Николай отключил двигатели, открыл двери и выдвинул трап.
– Капитан Смолин Особая Сотня. – Влетевший в гондолу офицер молодцевато козырнул.
– Лейтенант Белоусов. – Николай достал свой жетон. – Слово и Дело. Там в карцере, сидит человек в мешке. Мешок не развязывать, вести под конвоем рядом со мной. В третьей каюте ещё четверо. Их прямо в кандалах, и не вынимая кляпы, тащить в камеры, под особый надзор. С арестованными не говорить, рассадить по одиночкам, к каждой камере – надзирателя. Хоть волос с них упадёт, император нас ломтями нарежет.
– Ясно. – Капитан кивнул.
– И двух девиц из второй каюты. Отмыть, привести в порядок, держать в готовности к допросу поблизости от царских покоев.
– Будет исполнено.
– Ну и ладно. – Николай потянулся, и не обращая внимания на суету вокруг, подхватил укладку с документами, и пошёл вперёд.
Государь к его удивлению принял незамедлительно, в рабочем кабинете в Гвардейском Зале. Кабинет был довольно большим, но почти совершенно пустым, если не считать рабочего стола, пары книжных шкафов, и уголка с пятью креслами и стоящим в центре столиком.
Как раз в кресле и сидел Сергий первый, когда в зал, вошёл Николай, толкая перед собой человека в мешке.
– Государь. – Поскольку император был не на троне, он просто поклонился, и замер.
– Что там у вас, боярич? – Сергий вздохнул. – Вы опять ухитрились переполошить всех высших чиновников империи. Я надеюсь повод того стоил?
– Более чем, государь. – Николай обогнул стоявшую неподвижно фигуру, замотанную в мешок, и положил папку на стол перед царём.
Читал государь быстро, а прочитав протокол, долго рассматривал фотографии. Пыточные станки, окровавленные тела девушек, и трупы, что нашли в саду.
– А это… – Он показал на стоявшего посреди комнаты человека в мешке.
– Поскольку преступник был весьма похож на великого князя Григория, я счёл необходимым обеспечить повышенную секретность дела. Сами девушки как правило были с завязанными глазами, и не могли видеть своего палача. Но две из них видели его и слышали, как я называл имя. Поэтому, мной доставлены сюда не только сообщники, но и эти две девицы. Более никто этого человека не видел.
– Снимите мешок. – Сергий встал, и подошёл ближе.
Николай не стал развязывать верёвки, а перерезал их кинжалом, и сдёрнул ткань.
– Да. – Государь смотрел на брата со странным выражением брезгливости на лице, и несмотря на то, что тот мычал сквозь кляп, не торопился избавить его от затычки. – Вы же всю ночь за штурвалом? – Он повернулся к бояричу.
– Да, государь. – Белоусов качнул головой.
– Вас проводят в гостевые покои, где вы сможете отдохнуть. Когда понадобитесь, вас вызовут.
Когда Николай ушёл, Сергий, снова посмотрел долгим взглядом на Григория, и негромко произнёс.
– Никола Игнатьич.
Дверка скрытая стеновой панелью беззвучно отворилась, и в зал вошёл совершенно неприметный мужчина среднего роста, среднего возраста, и совершенно средней наружности в английском полувоенном френче.
– Государь?
– В Феофановскую40 его. Глаз не спускать, если будет чудить разрешаю привести в чувство.
– А кляп и верёвки?
– Замени на кандалы, но кляп пока не вынимать.
Срочное заседание Малого Государственного Совета собралось через час. Личный адъютант царя, канцлер, глава Тайной Канцелярии, Генеральный Прокурор, главы коллегии Финансов, Внутренних дел, Юстиции, Военных дел, Председатель Верховного Суда и Председатель Высшего Сословного Собрания, были уже в курсе случившегося, так как успели перед заседанием поделиться информацией. Но к тому, что они увидели в документах, готовы не были. Передавая друг другу фотографии и протоколы, высшие сановники империи подавленно молчали и переглядывались.
Нет, среди них не было ангелов. За каждым стояли разнообразные грехи и даже преступления, но все они были насквозь понятны. Ущипнуть кусочек от бюджета, пошалить в охотничьем домике с весёлыми девицами, да даже поехать пострелять хунхузов на границу. Но чтобы вот так. Похищать людей, истязать их, и убивать?
То, что царь не принял решение в одиночку, а созвал Малый Совет, уже говорило о том, что судьба Григория им решена, и в этой судьбе более не будет ничего хорошего. Но оставались нюансы, которые следовало согласовать.
– Много людей осведомлены о роли великого князя? – Председатель Сословного собрания купец Золотой гильдии Рукавишников внимательно посмотрел на Царя, ловя малейшие проявления реакции.
– По словам агента Казака, все известные ему свидетели здесь во дворце. – Ответил Сергий, твёрдо взглянув на купца. – Но до конца сей момент могут прояснить только следователи.
– Значит утечка возможна. – Резюмировал Рукавишников.
Все помолчали, обдумывая ситуацию.
– Получается и выхода-то другого нет, как устроить показательный процесс. – Глава коллегии юстиции князь Голенищев – Кутузов развёл руками.
-Да не в процессе дело. – Борис Фёдорович Орлов поморщился. – Как бы от дворян новую фронду не получить, а?
– Только если захотим всё это спрятать. – боярин Хвостов возглавлявший коллегию внутренних дел кивнул на укладку с документами. – И боюсь вместе с великим князем, прицепными пойдут столько чиновников… Кто-то же покрывал его дела и у меня в аппарате, и на местах…
-Выбора всё одно нет. Придётся всё выплеснуть наружу, иначе это как ржавчина начнёт съедать всё общество. Если одному можно, то почему нельзя другому? – Резонно заметил председатель Верховного Суда князь Ромодановский. – Причём лучше будет сформировать коллегию присяжных по спискам Сословного Собрания, чтобы ни одна сволочь нас потом не упрекнула, в пристрастности.
– А с девицами этими. – Голенищев –Кутузов посмотрел на царя. – По Уголовному уложению, виру41 положено платить из средств обвиняемых.
