– А Роуан Мэйфейр? Какова ее роль в произошедшем?
Майкл медленно поставил на стол пивную банку и окинул Лайтнера тяжелым, оценивающим взглядом.
– Вы знакомы с доктором Мэйфейр?
– Нет, но мне многое известно о ней и ее семье, – ответил англичанин.
– Правда? О ее семье? Ей было бы очень интересно получить от вас эти сведения. Но откуда вы узнали? Что общего между вами и ее семейством? Насколько я помню, вы сказали, что торчали возле нашего дома в Сан-Франциско, чтобы побеседовать со мной.
Лицо Лайтнера ненадолго помрачнело.
– Я в полном замешательстве, мистер Карри. Возможно, вы проясните ситуацию. Как доктор Мэйфейр оказалась возле вашего дома?
– Слушайте, меня уже тошнит от ваших вопросов. Она оказалась там, потому что пыталась мне помочь. Она ведь врач.
– Так она была там в качестве врача? – полушепотом спросил Лайтнер. – Значит, я все время действовал, руководствуясь ошибочными представлениями. Выходит, доктор Мэйфейр не отправляла вас сюда?
– Отправляла меня сюда? Боже мой, конечно нет. А с какой стати ей это делать? Скажу больше: доктор Мэйфейр была даже против моей поездки в Новый Орлеан, но я настоял, поскольку счел необходимым действовать сообразно собственному плану. Откровенно говоря, когда она усадила меня в свою машину, я был вдрызг пьян. Просто удивительно, как у нее хватило терпения возиться со мной. Жаль, что сейчас я не настолько пьян. А почему, мистер Лайтнер, у вас вдруг появилась такая идея? С какой стати Роуан Мэйфейр отправлять меня сюда?
– Могу я попросить вас об одолжении?
– Если это в моих силах.
– Пожалуйста, ответьте мне на один вопрос: были ли вы знакомы с доктором Мэйфейр прежде, до того происшествия?
– Нет, не был. Да и после него не более пяти минут.
– Простите, я вас не понимаю.
– Лайтнер, эта женщина спасла меня – вытащила из воды. Я впервые увидел ее лишь на палубе яхты, после того как она привела меня в чувство.
– Боже мой, я не мог и предположить!..
– Я и сам понятия о ней не имел вплоть до вечера минувшей пятницы. То есть не знал ни ее имени, ни кто она – вообще ничего. Ребята из береговой охраны прохлопали ушами и не удосужились записать ее данные и название яхты. Но она спасла мне жизнь. Она обладает мощным диагностическим чутьем, каким-то шестым чувством, безошибочно определяющим, останется пациент жить или умрет. Оно и заставило ее сразу же начать реанимацию. Мне иногда приходило в голову, что, если бы меня выловила береговая охрана, они, наверное, и пальцем бы не пошевелили.
Лайтнер погрузился в молчание, внимательно изучая узор ковра. Он выглядел крайне обеспокоенным.
– Да, она замечательный врач, – прошептал англичанин, хотя думал он в тот момент явно о другом и, казалось, пытался сосредоточиться. – И вы рассказали ей о своем видении?
– Мне хотелось снова оказаться на палубе ее яхты. Не знаю почему, но я был уверен, что, стоит мне туда попасть и коснуться досок палубы, руки помогут вспомнить хоть что-нибудь… Что-то такое, что оживит память. Удивительно, но эта женщина не отвергла мою идею. Она действительно незаурядный врач.
– Совершенно с вами согласен, – кивнул Лайтнер. – И что случилось потом?
– Ничего. Кроме того, что я узнал Роуан.
Майкл замолчал. Интересно, догадается ли англичанин о том, что было между ним и Роуан? Сам он говорить об этом не собирался.
– Ну а теперь ваша очередь отвечать на вопросы – мне кажется, вы у меня в долгу, – сказал Майкл. – Прежде всего, что именно вы знаете о ней и ее семье и что заставило вас думать, будто она послала меня сюда? Какого черта ей могло это понадобиться? Уж кого-кого, но меня?…
– Именно это я и пытался установить. Я предполагал, что она, возможно, хотела воспользоваться даром ваших рук и попросила сделать для нее какие-то тайные изыскания. Других объяснений я найти не мог. Но как вы узнали о доме, мистер Карри? Я имею в виду, как вы выявили связь между своим видением и…
– Лайтнер, я вырос в этих местах. А этот дом полюбил с детства, очень часто ходил мимо него и помнил о нем все последующие годы. Незадолго до того происшествия я почему-то особенно часто думал о нем. Теперь я твердо намерен выяснить, кто им владеет и что все это значит.
– Надо же… – тихо, почти шепотом, произнес Лайтнер. – И вы не знаете, кому принадлежит этот дом?
– Я же сказал – нет.
– И у вас нет никаких соображений на этот счет?…
– Но я же только что сказал, что хочу это выяснить.
– Вчера вечером вы пытались перелезть через ограду.
– Помню. А теперь не будете ли вы любезны сообщить мне кое-что? Вам многое известно обо мне. Вам многое известно о Роуан Мэйфейр. Вы что-то знаете о доме и о семье Роуан… – Майкл вдруг замолчал и пристально посмотрел на Лайтнера. – Семья Роуан? – спросил он. – Дом принадлежит им?
Лайтнер многозначительно кивнул.
– Это действительно правда?
– Они владеют особняком более века, – тихо ответил Лайтнер. – И если только я не допускаю печальной ошибки, он перейдет к Роуан Мэйфейр после смерти ее матери.
– Я вам не верю, – прошептал Майкл.
Однако на самом деле он верил каждому слову Лайтнера. Его снова окутало атмосферой видений, и опять она мгновенно рассеялась. Майкл уставился на Лайтнера, не в силах сформулировать ни одного вопроса, которые теснились в его голове.
– Мистер Карри, прошу вас, сделайте мне еще одно одолжение. Расскажите подробно, какая связь существует между этим домом и вашим видением? Точнее, как получилось, что вы еще в детстве обратили на него внимание и запомнили на долгие годы?
– Не раньше чем вы расскажете, что известно обо всем этом вам, – ответил Майкл. – Вы ведь понимаете, что Роуан…
Лайтнер не дал ему договорить.
– Я непременно посвящу вас во все известные мне подробности, касающиеся и этого дома, и семейства Мэйфейр, – заверил он. – Но в обмен прошу, чтобы первым начали рассказывать вы – обо всем, что вам запомнилось, что кажется вам важным… Меня интересуют любые детали, даже если сами вы не понимаете их сути и смысла. Возможно, я сумею в них разобраться. Вы понимаете, что я имею в виду?
– По рукам. Ваши сведения в обмен на мои. Но вы действительно поделитесь со мной всем, что вам известно?
– Да, абсолютно всем.
Что ж, сделка стоящая. Предложение англичанина можно считать самым захватывающим событием из всех произошедших за последние дни, за исключением разве что появления Роуан у дверей его дома. Майкл с удивлением поймал себя на том, что ему просто не терпится выложить этому человеку все, вплоть до мельчайших подробностей.
– Ну, тогда ладно… – начал он. – Как я уже говорил, мимо этого дома я часто ходил еще мальчишкой – специально делал крюк, чтобы оказаться поблизости от него. Я вырос на Эннансиэйшн-стрит – это в шести кварталах отсюда, у реки. В саду возле особняка я часто видел одного человека, того самого, который был там и вчера вечером. Помните, я спросил вас, видели ли вы его? Так вот, вчера я видел его дважды: возле забора и потом чуть поодаль, в саду. Что тут за чертовщина, не знаю, но будь я проклят, если на этот раз он не выглядел точно так же, как в дни моего детства. А мне было всего четыре года, когда я увидел этого типа впервые. В шесть лет я встретил его в церкви.
