– Да, я работал на Морозова, потому что он грозился убить меня… – лихорадочно стал оправдываться парень. – Но потом я перестал, и он заразил меня вирусом! А с Дашей тогда – это был несчастный случай! Я не хотел ее убивать…
– Я думаю, тебе лучше остаться здесь… – с трудом произнес Виктор. – Пока мы во всем не разберемся.
Он вышел из класса, заперев дверь на ключ. У Ромы вырвался стон, от отчаяния на глазах появились слезы. Даже Виктор ему не поверил, да и никто не верил. Рома понимал, что он сам виноват в таком отношении к себе, но всеобщее недоверие и презрение за чужое преступление – это было уже слишком.
* * *
В это время Лиза умывалась в душевой перед зеркалом, а Вика заканчивала чистить зубы. Вытирая лицо, Лиза задумчиво посмотрела на свое отражение, а затем повернулась к Вике.
– Вик, а вдруг Рома не врет, – неожиданно спросила она, – а вдруг это Женя убила Дашу?
– Она, конечно, гадина и клеилась к Андрею, но чтобы убить… – Вика задумалась и решительно сказала: – Я не верю, что Женя способна на такой шаг. А Рома пытался сделать это дважды.
– Но тогда он боялся разоблачения… – возразила Лиза. – Зачем ему это теперь?
– Рома работает на Морозова и сделает все, что тот прикажет, – твердо отрезала Вика. – Нет смысла разбираться зачем. Дашу этим не вернуть… – прислонившись к стене, она медленно призналась: – Это так странно… Даша умерла, а у меня ни слезинки не выкатилось. Внутри ничего – ни эмоций, ни чувств… одна пустота.
– Может, это защитная реакция? – предположила Лиза. – Знаешь, из-за шока не сразу чувствуешь боль… А вдруг мы просто привыкли к смерти? Поэтому относимся к ней как к чему-то… обыденному.
– Мы не зомби и не роботы. Мы люди, – твердо сказала Вика и с убеждением добавила: – Умерла моя лучшая подруга! Я просто не могу ничего не чувствовать.
Лиза молчала, не зная, что на это ответить. После смерти Даши она тоже не проронила ни слезинки, и это ее тревожило не меньше, чем Вику. Лиза молча вышла следом за Викой из душевой, и они направились в свою комнату.
* * *
Женя подходила к лестнице, когда ей навстречу спустился Виктор, решивший побеседовать с ней после признания Ромы.
– Женя, я как раз тебя искал. Мне надо с тобой поговорить, – остановил он Женю. – Это касается Даши. Я разговаривал с Ромой…
Женя сделала скорбное лицо, даже глаза ее увлажнились. Она смотрела на Виктора, вопросительно хлопая ресницами, а Виктор с трудом подбирал слова.
– Он по-прежнему настаивает, что видел тебя вчера в лесу, – медленно проговорил он. – Вы с Дашей о чем-то спорили… ты замахнулась на нее…
– Зачем он так со мной, Виктор Николаевич? – с видом обиженного ангела спросила Женя дрожащими губами. – Я никогда не смогла бы ударить Дашу… Ведь она инвалид! Мы дружили, я помогала ей… Зачем Рома наговаривает на меня?
– Тебя никто не обвиняет, – остановил ее Виктор, испытывая неловкость. – Но Даше ввели шприцем сильнодействующий препарат…
– Это потому что я помогаю Ларисе Андреевне? – спросила Женя, глядя на Виктора потрясенным взглядом. – Потому что я умею делать уколы? – Едва сдерживая рыдания, Женя призналась: – Рома врет! Я ему никогда не нравилась. И поэтому он решил свалить всю вину на меня. Но это низко!
– Женя, извини, не хотел тебя обидеть… – торопливо успокоил ее Виктор. – Но тем не менее, я не мог не спросить…
– Я понимаю… вы должны были проверить, – слабым голосом сказала Женя. – Я не сержусь на вас.
Виктор кивнул, ободряюще похлопал девушку по руке и пошел дальше. Едва он свернул в боковой коридор, слезы на лице Жени мгновенно высохли, она усмехнулась с легким презрением и пошла вверх по лестнице.
Мария тепло улыбнулась ей, спускаясь навстречу, затем поставила ведро на пол и окунула в него швабру. Начав мыть пол, она вдруг испуганно замерла, увидев на вымытой части пола капли крови.
Капли образовывали дорожку, ведущую к ведру. Мария с ужасом посмотрела на него. Подойдя к ведру, она заглянула в него и увидела, что оно полно крови. Женщина в панике попятилась назад и уперлась в кого-то спиной. Вскрикнув от ужаса, она обернулась – перед ней стоял удивленный Максим.
– Максим, там кровь! – в ужасе прошептала Мария, указывая рукой на пол.
– Где? – поменявшись в лице, спросил парень, обернувшись на чистый пол. – Тут ничего нет.
Женщина в шоке смотрела на абсолютно чистый пол, на нем действительно не было ни капли крови.
– Наверное, показалось, – с натянутой улыбкой произнесла она, потирая виски. – Пойду прилягу.
Улыбнувшись Максиму в попытке скрыть беспокойство, она взяла швабру и ведро и торопливо ушла. Максим напряженно посмотрел ей вслед. Вполне возможно, что от усталости Марии стало что-то мерещиться. Его матери стоило поберечь себя и отдыхать почаще.
* * *
Морозов и Фролов стояли на въезде в лагерь, нетерпеливо кого-то ожидая. Как только к ним подъехала машина, Морозов подскочил к ней и, открыв заднюю дверцу, подал руку. Из машины вышла Раубер.
– С приездом, Клавдия Владимировна, – подобострастно поприветствовал ее Морозов и кивком указал на лагерь военных. – Прошу. Нам туда.
– Ермолаев в сознании? – первым делом спросила Раубер.
– Да, – торопливо ответил Морозов. – Врач сказал – с ним можно разговаривать.
– Все разговоры окажутся напрасными, если мы не успеем добраться до объекта «Доминус» вовремя, – желчно заметил Фролов.
– Как далеко вы продвинулись? – спросила Раубер у Морозова, кинув на Фролова обеспокоенный взгляд.
– Значительно, – оптимистично ответил Морозов. – Теперь работа идет круглые сутки. Еще немного – и мы у цели.
– Надеюсь, – многозначительно произнесла Раубер. – Это в твоих интересах.
Ускорив шаг, она догнала чуть ушедшего вперед Фролова. Морозов озабоченно нахмурился и торопливо пошел за ними.
Когда они вошли в палатку, то увидели Ермолаева, все еще пристегнутого наручниками к кушетке. Вид у него был болезненный, чуть приподнявшись им навстречу, он снова обессиленно опустился на кушетку.
– Ну, здравствуй, Георгий Иванович, – с легкой усмешкой сказала Раубер. – Рада видеть тебя… живым и здоровым. – Она присела на стул, предусмотрительно поднесенный ей Морозовым, и спросила, согнав с лица улыбку: – Не сомневаюсь – у тебя были веские причины не включить объект вовремя.
