Пол был выложен холодной плиткой, стены — противные потерто-белые, клавиатура в пятнах пыли и кофе. Гленн уже год как специалист по Внутриземелью в ФВБ Цинциннати, и я подумала, не результат ли это его попыток все делать самому. Даже телефонный провод так и тянулся по полу, нарушая все правила техники безопасности.
Мой блуждающий взгляд остановился на стеклянных с золотом часах, служащих подпоркой для неполного ряда книжек. Они не соответствовали аскетическому стилю офиса, и я встала прочесть на них надпись. Скривилась, отрывая пальто от металлического стула с треском отлипающего варенья. Мрамор корпуса холодил пальцы. Я прочла: МЭТЬЮ ГЛЕННУ, ЗА ОТЛИЧИЕ ПО СЛУЖБЕ 2005 ГОД. Часы стояли, остановившись за три минуты до полуночи.
Я поставила их на место и посмотрела на телефон. Девять тридцать вечера. Солнце уже село давным-давно. Мне бы домой, вымыться, что-нибудь поесть. Почему так долго?
В нетерпении я подошла к крысе и повернула ее мордой в кабинет. Гленн ее купил при мне в лавке чар в прошлом году, и я нахмурилась, увидев, что крыса сидит на папке с делом Ника. Ник — не никнейм, а мой бывший бойфренд Ник. Бывшая крыса Ник, бывший бойфренд Ник, бывший живой — если он когда-нибудь еще мне попадется — Ник.
Плечи у меня напряглись, я усилием воли заставила себя не стискивать зубы. Когда мы с Ником впервые встретились, он был крысой. Настоящей крысой, с хвостом и усами, превращенный с помощью ведьминской магии одним вампиром, который поймал Ника на краже. Но я об этом мало что могу сказать, потому что была тогда норкой, и меня швырнули в подпольные крысиные бои. А в норку меня превратили, поймав на попытке вынести доказательства нелегального производства биолекарств любимым сыном города — Трентом Каламаком.
Мыс Ником помогли друг другу удрать, что звучит вполне романтично, но должно было послужить предупреждением. В результате он оказался просто жемчужиной, и сливал информацию обо мне демонам в обмен на помощь в ремесле вора. Не очень преуспевающего, но очень деятельного, судя по досье, которое у Гленна на него было. Детектив ФВБ все еще пытается его выследить, не веря, что он погиб прошлым летом, упав в машине с макинакского моста. Дело замерло — если верить пыли на обложке, — но все же не убрано с глаз долой.
Я сделала глубокий вдох, чтобы смыть напоминание о Нике, и ноздри мне защекотал едва слышный запах вампира.
— Ха! — сказала я шепотом, принюхалась, сделала круг по захламленному кабинету, и он привел меня к модному короткому пальто Гленна, висящему на деревянных плечиках. Приподняв брови, я потрогала дорогую кожу. У Гленна расследование, требующее контакта с вампирами? Он же знает, как это опасно. Пришел бы к нам. Что нам нужна работа, он тоже знает.
Снедаемая любопытством, я поднесла рукав к носу — понюхать получше. Люблю кожаные вещи, и пальто это было отличное, сшитое так, чтобы подчеркнуть узкую талию и широкие плечи. Глубоко втянув воздух, под ожидаемым запахом мужского лосьона почуяла легкую смесь меда и горячего металла. И еще глубже под этим — знакомый запах вампирского ладана. Очень знакомый запах. Айви?
Заморгав, я отпустила рукав, услышав в холле шаги.
Почему от пальто Гленна пахнет Айви?
В кабинет вошел Гленн, почти втолкнув меня в стену, когда распахнул дверь. Замедлил шаг, удивленно хмыкнул, увидев, что мой стул пуст, потом вытаращился, обнаружив меня у себя за спиной, за дверью. Глядя в эти карие глаза, я заморгала.
— Зачем ты там за дверью стоишь? — спросил он, опуская поднятую в шаге ногу.
Под мышкой у него была красная папка, в руке — фаянсовая кружка с радугами.
Я мысленно себя встряхнула, чтобы высыпались какие-то слова.
— Да вот, пальто твоим любуюсь, — сказала я, последний раз погладив коричневую кожу. Мне хотелось сесть, но рядом с моим стулом стоял он. — Я вообще люблю безворсовые вещи.
— Спасибо, — ответил он подозрительно, устраивая поджарое тело за столом. Когда мы познакомились, у него была короткая стрижка и бородка, но гладкая выбритость шла ему больше. Кофе он поставил на ближайший ко мне угол, а папку бросил возле клавиатуры. Увидел, как я озираю беспорядок, и, мне кажется, покраснел. Но на красивом лице черного дерева это практически незаметно.
Я хотела было спросить его про Айви, но передумала. Он и Айви? Невозможно. Хотя если да, то вместе они смотрелись бы потрясающе. Он лишь чуть-чуть выше ее, и с этими модным шмотками и вниманием к деталям он мог бы сыграть роль бойфренда живой вампирши, с шага не сбившись. Гленн прошел армию и вид у него всегда аккуратный. Сейчас он брил голову наголо, и потому серьга в мочке была еще заметней — ее блеск придавал Гленну какой-то оттенок испорченности. Легенда, которую он скормил отцу, гласила, что пришлось проколоть ухо, чтобы втереться в доверие к тем ному элементу Цинциннати. Я все-таки думаю, что ему просто нравилась эта хип-хоповская блестяшка.
Гленн поднял глаза на молчаливую меня, приподнял брови и показал на чашку с радугами.
— Я подумал, что ты захочешь кофе. Все это займет время.
— О'кей. — Он мне принес кофе в радужной чашке, подумала я, протягивая руку, потом села, ощутив при этом телефон в заднем кармане. — Против меня выдвигают обвинения? В чем? В убийстве клубничной полки? Это же вообще не мое было заклинание. Я же сказала: магию я не применила. Ученая уже. Приведи туда экспертов из ОВ: там и близко моей ауры не будет ни на чем магическом.
Он усмехнулся, чем еще больше меня разозлил. Раздражающе медленно стал стукать по клавишам, заканчивая работу над открытой папкой, лежащей рядом.
— ОВ делает вид, будто этого ничего вообще не было: станут они посылать группу, только чтобы подтвердить, что магия не твоя? Отдуваться придется тебе, — сказал он, и звучный голос прозвучал сочувственно и интимно. — Красивый случай пассивного харасмента.
Я покосилась на заляпанную клубникой сумку на столике и спрятанную в ней серебряную брошь. Пассивный харасмент — версия красивая, но я думаю, на самом деле ОВ не полезла в эту историю потому что ковен велел не лезть: дескать, сами разберутся. Чувство вины и страха заставило меня промолчать. Блин горелый, неужто я раздолбала свой единственный шанс на снятие бойкота?
— Я уговорил магазин согласиться на «неподобающее поведение», если ты возместишь ущерб, — сказал Гленн, вздрогнув, когда заметил, что крыса смотрит на него. — Разве что ты знаешь, кто это сделал? — добавил он, глядя попеременно на меня и на чучело.
Я подумала про лежащее у меня в сумке удостоверение и пожала плечами:
— Вивьен Смит из Калифорнии, — сообщила я.
О Господи, я ее обозвала Клубничной Запеканкой. Уж не выкопала ли я себе могилу?
