— Надо забрать остальных и пробиваться к этим шримповским драндулетам! — прошептал Вадик, осторожно прикрывая за собой дверь.
— А потом? — нервно поинтересовался Борис.
— Потом суп с котом! — недовольно буркнул спецназовец. — Откуда я знаю? Война план покажет! Одно знаю точно — уходить будем громко!
Появление во дворе группы пленников, повергло верных шримповских гвардейцев в ступор. А то обстоятельство что двое из них почему-то оказались вооружены, внесло в их ряды элементы паники. Нет, они кончено же принялись отстреливаться от наседающих на них беглецов. Но делали это чрезвычайно вяло и без малейшей надежды на успех.
В результате неожиданной атаки, отряд Вадика не потерял ни одного человека. Вдобавок ко всему, они разжились еще тремя шримповскими «автоматами», что позволило им без особых хлопот прорваться к стоявшей возле забора технике.
Из пяти боевых машин Вадик выбрал самую большую и мощную. Торчащие из башни сдвоенные, крупнокалиберные «фанфары» придавали диковинному транспорту откровенно залихватский и брутальный вид.
Пока основная масса беглецов грузилась в машину, Борис с Батьком прикрывали их, лениво постреливая в сторону, попрятавшихся за укрытия, троглодитов.
Внезапно ситуация в корне изменилась. Из здания фермы наружу высыпали толпы вооруженных троглодитов и очертя голову пошли в атаку на людей. Но к тому времени, находящиеся внутри боевой машины, уже разобрались с ее управлением и жахнули по наступающей толпе из двух стволов прямой наводкой. Сдвоенный залп проложил в рядах наступающих просеку, словно Тунгусский метеорит в тайге.
— Давай быстрее! — проорал, высунувшийся из люка, Вадик. — Сколько же можно вас ждать?
Оказавшись внутри машины, Борис сразу же приник к бойнице закрытой толстым плоским кристаллом. Во дворе фермы творилось невообразимое.
— Твою мать, так я и знал! — в сердцах выругался Вадик, бдительно наблюдавший за всеми передвижениями противника. — Шримпы пожаловали! Давай к выходу!
— Командир, должен предупредить, ворота закрыты! — встревожено послышался голос водителя откуда-то снизу.
— Тарань их к чертовой матери! — яростно прокричал Вадик. — Здесь становится слишком жарко, надо выбираться на простор, пока не поздно!
— А морду нашему крокодилу я не попорчу? — с некоторым сомнением в голосе вскричал водитель.
Тем не менее, разогнав машину до приличной скорости, он направил ее, словно торпеду, прямиком на огромные металлические ворота, преграждавшие въезд на территорию фермы. Для этого ему пришлось дать пару кругов по двору, что и было сделано им с большим удовольствием. Так как под шипастые валики, заменявшие транспорту колеса, при этом попало немало троглодитов, тщетно пытавшихся уклониться от встречи со взбесившейся машиной.
Мощный удар, потрясший корпус боевой машины до самого основания, и послышавшийся вслед за этим дикий грохот, возвестили о том, что ворота фермы благополучно преодолены.
Пробив ворота этой, не то тюрьмы, не то мясокомбината беглецы вырвались наружу. Подпрыгивая на ухабах, машина помчалась в сторону виднеющихся вдали джунглей.
Как ни странно, но погони не было. Забравшись глубоко в тропические дебри, десантник, показавший мастер-класс вождения шримповской техники, резко остановил боевую машину.
— Командир, теперь куда? — с надеждой в голосе спросил он.
Этого вопроса Вадик давно ждал. И где-то в глубине души капитан спецназа боялся его, так как не знал на него ответа.
Но неожиданно Батек пришел ему на помощь.
— Двигай помалу налево, — спокойно произнес он. — Я, кажись, знаю дорогу до дому.
— Командир? — послышался встревоженный голос водителя.
— Делай, как он говорит, — сердито буркнул Вадик и облегченно вздохнул.
Этот старый жулик не раз доказывал, что ориентируется в джунглях не хуже настоящего дикаря из племени Хурта.
Было необходимо, как можно скорее, добраться до супермаркета для того чтобы предупредить всех о готовившемся предательстве майора Плетнева.
По мере того, как боевая машина продвигалась дальше вглубь джунглей, лица бойцов принимали все более суровое и жестокое, если не сказать, свирепое выражение. Преданным бойцам не терпелось добраться до майора Плетнева. Парням нужно было сказать ему очень многое, а еще больше предстояло с ним сделать.
Как оказалось, неожиданная гибель капитана Неверова произошла в результате проявленной им беспечности. По приказу Плетнева Семен Маркович произвел вскрытие, в результате которого выяснилось, что капитан каким-то непостижимым образом наглотался паучьих яиц. В результате чего, неумеренно развившиеся внутри него отвратительные насекомые, затянули дыхательные пути паутиной, отчего Неверов умер от асфиксии, то есть, попросту говоря — задохнулся.
То, что он сам приложил к этому руку, Плетнев скромно умолчал.
Капитана Неверова похоронили с почестями и даже произвели прощальный салют, что было непозволительной расточительностью, так как боеприпасов и так не хватало.
После этого, построив весь личный состав, Плетнев громогласно заявил, что в соответствии с договоренностью, достигнутой в результате напряженных, длительных переговоров между ним и шримпами, членистоногие согласились отпустить людей домой. При этом майор скромно подчеркнул, что это соглашение стало возможным лишь благодаря его виртуозному владению искусством дипломатии.
— С чего это они вдруг так расщедрились, что собираются добровольно лишить себя нескольких центнеров свежего человеческого мяса? — язвительно поинтересовался Михалыч.
— И что же эти альтруисты потребовали взамен? — поддержал друга Семен Маркович.
Смерив стариков уничижительным взглядом, Плетнев подумал, что надо будет, при случае, накормить эту парочку умничающих горлопанов паучьими яйцами. Благо Рыков перед уходом к шримпам оставил ему солидный запас этого чрезвычайно полезного продукта, с подробными инструкциями по применению.
— Хотите верьте, хотите нет, но дело в том, что им надело терпеть то шило в заду, которым является наш партизанский отряд или повстанческая армия, называйте как хотите! — для большей убедительности майор широко развел руки в стороны и лучезарно улыбнулся. — Именно по этой причине, шримпы готовы открыть нам зеленый коридор для возвращения домой. Для этой цели к нам прибудут их техники, которые в сжатые сроки восстановят работоспособность транспортера.
Абсолютным большинством это сообщение было встречено с большим воодушевлением. Лишь Михалыч, да Семен Маркович остались при своем мнении.
