До этого они с Синтией видели Безнадегу только ночью, да еще сквозь песчаную завесу, видели кусочками, поскольку думали лишь о том, как бы выжить. А когда стараешься выжить, видишь только то, что тебе для этого нужно. Прочее остается за кадром.
Теперь наконец перед Стивом открылся весь город.
Пустая широкая улица, посреди нее лишь одно лениво двигающееся перекати-поле. Тротуары, занесенные песком, холмики песка у стен зданий. Тут и там поблескивают осколки разбитого стекла. Вывеска «Американский Запад» все-таки свалилась на землю.
И везде мертвые животные, словно над городом пролился отравленный дождь. Десятки койотов, полегшие полчища крыс. Мертвые скорпионы на гноме-флюгере, свалившемся с «Пивной пены». Стиву они казались спасшимися после кораблекрушения, но погибшими на голом острове без пищи и воды. Стервятники лежали и на улице, и на крышах домов.
— «И проведи для народа черту со всех сторон, — проговорил Дэвид мертвым, бесстрастным голосом, — и скажи: берегитесь восходить на гору и прикасаться к подошве ее» [85].
Стив посмотрел в боковое зеркало, увидел темнеющий на фоне стремительно голубеющего неба вал, опоясывающий Китайскую шахту, увидел пыль, все еще висящую над карьером, и по его телу пробежала дрожь.
— «Берегитесь восходить на гору и прикасаться к подошве ее, — повторил Дэвид и продолжил: — Всякий, кто прикоснется к горе, предан будет смерти. Рука да не прикоснется к нему, а пусть побьют его камнями или застрелят стрелой; скот ли то или человек, да не останется в живых» [86]. — Мальчик посмотрел на Мэри, и лицо его понемногу начало меняться, становясь более человечным. Глаза наполнились слезами.
— Дэвид… — начала было она.
— Я один. Вы понимаете? Мы пришли на гору, и Бог убил всю мою семью. Я один.
Мэри обняла Дэвида, прижавшись щекой к его щеке.
— Слушай, шеф, — Синтия положила руку на плечо Стива, — как насчет того, чтобы вырваться из этого мерзкого городишки и купить нам холодного пивка. Что скажешь?
3
— Сбавьте скорость, — предупредила Стива Мэри. — Мы уже близко.
Кемпер Карверов остался позади. Когда они подъезжали к дому на колесах, Дэвид уткнулся лицом в грудь Мэри, она обняла его и крепко прижала к себе. Почти пять минут мальчик не шевелился, вроде бы даже и не дышал. И то, что он жив, Мэри чувствовала лишь по слезам, редким и горячим, которые падали на ее футболку. Она даже радовалась им: слезы — добрый знак.
На шоссе асфальт кое-где полностью занесло песком, иной раз Стиву приходилось сбрасывать скорость и форсировать очередную дюну на низкой передаче.
— А что, шоссе кто-нибудь перекрыл? — обратилась Синтия к Стиву. — Копы? Управление общественных работ Невады? Кто угодно?
Он покачал головой:
— Не думаю. Но едва ли кто ехал по нему этой ночью. Дальнобойщики наверняка заночевали в Эли или в Остине.
— Вон она! — вскрикнула Мэри, указав на блеснувшее под солнцем стекло. Три минуты спустя они остановились у «акуры» Дейдры.
— Хочешь поехать со мной в машине, Дэвид? — спросила Мэри. — Если, конечно, эта штуковина заведется.
Дэвид пожал плечами.
— Коп оставил вам ключи? — удивилась Синтия.
— Нет, но если мне повезет…
Мэри выпрыгнула из кабины, приземлившись на песчаную дюну, и направилась к «акуре». В памяти всплыл образ Питера, чрезвычайно гордого изданием своей статьи о творчестве Джеймса Дики и не подозревающего о том, что запланированного продолжения уже никогда не будет…
Силуэт машины расплылся в глазах Мэри.
С часто бьющимся сердцем, вытирая слезы рукой, она присела у переднего бампера. Поначалу Мэри не смогла найти то, что искала, и решила, что это уже перебор. Она приложилась щекой к бамперу (скоро он станет горячим, как раскаленная сковорода, но пока металл еще сохранял ночную прохладу) и позволила себе поплакать.
Почувствовав осторожно прикоснувшуюся к ней руку, Мэри обернулась. Рядом с ней стоял Дэвид. Осунувшееся, постаревшее лицо. Бейсбольная рубашка запятнана кровью. Мальчик пристально смотрел на Мэри, едва касаясь пальцами ее руки.
— Что-то не так, Мэри?
— Не могу найти маленькую коробочку. — Она громко всхлипнула. — Маленькую коробочку с магнитом, в которой хранился запасной ключ. Она крепилась под передним бампером, но, наверное, отскочила по пути. А может, ее взял тот мальчишка, который срезал с машины пластину с номерным знаком. — Лицо Мэри сморщилось, и она вновь заплакала.
Дэвид упал на колени рядом с ней и поморщился, словно у него заныла спина. Даже сквозь слезы Мэри видела синяки, оставленные на его шее пальцами Одри, когда та пыталась задушить мальчика.
— Не волнуйтесь, Мэри. — Рука Дэвида скользнула под бампер и начала там копаться. Внезапно Мэри захотелось крикнуть: Осторожно! Там могут быть пауки! Пауки!
Потом он показал ей маленькую серую коробочку.
— Давайте попробуем. Если не заведется… — Дэвид пожал плечами, показывая, что особой беды в этом не будет: всегда остается грузовик.
Да, всегда остается грузовик. Только Питер никогда не ездил в этом грузовике, а Мэри так хотелось еще раз подышать запахом мужа. Представить себе прикосновение его рук. Это прекрасная пара дынь, мэм, сказал он, а затем поласкал ее грудь.
Воспоминания о его запахе, прикосновениях, голосе. Об очках, которые он надевал, садясь за руль. Они вызывали боль, но…
— Да, я поеду с тобой, — нарушил молчание Дэвид. Они оба стояли на коленях лицом друг к другу у переднего бампера машины Дейдры Финни. — Если мотор заведется. И если ты захочешь.
— Да, — кивнула Мэри. — Я захочу.
4
Стив и Синтия помогли Мэри подняться на ноги.
— Такое ощущение, что мне уже перевалило за сотню, — призналась она.
— Напрасно беспокоитесь, мэм. Вам никак не дашь больше восьмидесяти девяти, — с улыбкой успокоил ее Стив. — Вы действительно хотите ехать в Остин на этой малютке? А если она застрянет в песке?
— Давайте решать вопросы в порядке их поступления. Мы даже не знаем, заведется ли она, правда, Дэвид?
— Не знаем, — кивнул Дэвид. Он вновь отходил от нее, Мэри это чувствовала, но не знала, как тут быть. Он стоял, опустив голову и уставившись на радиаторную решетку «акуры», словно на ней кто-то написал все секреты жизни и смерти. Уйдя в себя. В руке Дэвид держал металлическую коробочку с запасным ключом зажигания.
— Если мотор заведется, поедем друг за другом. — Мэри повернулась к Стиву. — Мы следом за вами. Если застрянем, переберемся в грузовик. Но я думаю, все обойдется. Машина-то неплохая. Если бы сестра моего мужа не использовала ее для хранения наркотиков… — Голос Мэри задрожал, она плотно сжала губы.
— Едва ли дорога завалена песком до самого Остина, — подал голос Дэвид, не отрывая глаз от радиаторной решетки. — Думаю, в таком состоянии миль тридцать, максимум сорок. Потом снова чистый асфальт.
Мэри улыбнулась мальчику:
— Я надеюсь, ты окажешься прав.
— Тогда возникает один важный вопрос, — внесла свою лепту в разговор Синтия. — Что мы скажем об этом полиции? Настоящей полиции?
Сначала все молчали. Потом заговорил Дэвид, его глаза по-прежнему изучали радиаторную решетку «акуры».
— Только очевидное. Об остальном пусть додумываются сами.
— Что-то я тебя не понимаю. — Мэри в общем-то его поняла, но хотела услышать продолжение. Хотела, чтобы он покинул это жуткое место не только телом, но и душой.
— Я расскажу о том, как у нашей машины были проколоты все колеса и плохой коп отвез нас в город. Как заставил нас поехать с ним, убедив, что в пустыне прячется вооруженный преступник. Ты, Мэри, расскажешь, как он остановил тебя и Питера. Вы, Стив, о поисках Джонни и его звонке. Я расскажу, как коп увел мою мать, как после этого мы смогли убежать из камер. Как спрятались в кинотеатре. Как позвонили вам, Стив, по телефону. Потом вы расскажете, как добрались до кинотеатра. Там мы и провели всю ночь. В кинотеатре.
