— Тебе, милая, пока вот на чем надо сидеть, — посоветовала Бев и показала палец.
Марсия с отвращением отвернулась, как будто даже не могла представить себе, что бывают такие хамки. Гордон обнял ее за плечи и через плечо прокричал Ричи:
— Может, еще встретимся, поговорим сегодня, очкарик!
— Если мама сегодня тебя по попе поясом не отстегает, — сострил Ричи, брякнув первое, что пришло в голову.
Беверли покатилась со смеху. На мгновение она прислонилась к плечу Ричи, и он успел почувствовать, сколь приятно прикосновение ее легкого тела. Но Бев уже отстранилась и снова выпрямилась.
— Хороша парочка! Лопухи! — сказала Бев.
— Обормоты. Марсия Фадден, по-моему, сейчас от ужаса обос…ся, — предположил Ричи, и Беверли снова прыснула со смеху.
— Включит пятый канал, — сдавленным голосом еле выговорила она, потому что прикрывала рот ладонями.
— Ага, точно, — подхватил Ричи, хотя понятия не имел, что еще за пятый канал. — Слушай, Бев…
— Что такое?
— Ты можешь показать мне, как ты это делаешь? Я имею в виду «йо-йо».
— Попробую. Я еще никогда никого не учила.
— А как ты научилась? Кто тебе показал?
Бев поморщилась.
— Да никто, сама сообразила. Похоже, как крутишь жезл… У меня здорово получается.
— А ты не выдумываешь? — выпучив глаза, спросил Ричи.
— Нет, правда, здорово, но я ни на какие занятия не ходила.
— Ты правда умеешь вертеть его?
— Конечно.
— Может, будешь возглавлять праздничное шествие нашей школы?
Бев улыбнулась. Подобной улыбки Ричи никогда прежде не видел. Она была умудренной, циничной и в то же время грустной. Он слегка вздрогнул от ее неведомой силы, точно так же как в прошлый раз, когда фотография в альбоме Джорджа вдруг пришла в движение.
— Это не для меня, а для таких, как Марсия Фадден, — сказала Бев. — Или Сэлли Мюллер и Грета Боуи. Девчонок, которые со страха мочатся. У них папашки помогают закупать спортивный инвентарь и форму, так что это место они себе забили. Я никогда не буду во главе шествия.
— Брось, Бев, прибедняться…
— Я не прибедняюсь. Это правда. — Она пожала плечами. — Да мне наплевать. Кому охота делать сальто и показывать, что у тебя под юбкой, когда на тебя глазеют тысячи зрителей. Ну что, Ричи? Смотри, как надо!
Минут десять она показывала и объясняла Ричи, как «уложить «йо-йо» спать». Под конец Ричи вроде бы стал соображать, хотя у него не получалось одним движением вздернуть «йо-йо» на ладонь, после того как игрушка просыпалась.
— Ты просто не сильно дергаешь пальцами, — заметила Бев.
Ричи посмотрел на часы на фасаде противоположного дома, вскочил, засунул «йо-йо» в задний карман брюк.
— Ой, надо бежать, Бев. Я ведь должен встретиться со стариканом Хейстеком. Знаешь, есть такой борец Хейстек? А то еще подумает, что я его кинул.
— Кто такой Хейстек?
— А-а. Бен Хэнском. Впрочем, я зову его Хейстеком. Знаешь, есть такой борец Хейстек Калхаун — туша такая?
Бев нахмурилась.
— Не остри. Мне нравится Бен.
— Только не бейте меня, масса, — захрипел Ричи голосом Пикамина, выпучив глаза и похлопывая по бокам руками. — Я буду хорошей птичкой. Я…
— Э-эх, Ричи-Ричи, — укоризненно тихо проговорила Бев.
Ричи перестал дурачиться.
— Да мне тоже он нравится. Два дня назад мы вместе построили плотину на Пустырях и…
— Вы туда ходите? Вы с Беном там играете?
— Конечно. Мы туда всей компанией ходим. Там клево. — Ричи снова посмотрел на часы. — Должен бежать. А то Бен там заждался.
— Ну ладно.
Он остановился, подумал и произнес:
— Если у тебя нет никаких дел, пойдем со мной.
— Я же сказала. У меня нет денег.
— Плачу я. У меня пара долларов.
Беверли бросила остаток мороженого в урну. Ясные серо-голубые глаза посмотрели на Ричи. Взгляд у нее был довольный и невозмутимый. Бев сделала вид, что поправляет прическу, и спросила:
— О Боже! Как прикажете понимать? Меня приглашает в кино кавалер?
На мгновение Ричи охватило волнение, что было совсем ему несвойственно. Он даже почувствовал, что краснеет. Он сделал предложение Бев совершенно естественно, точно так же, как Бену… Только Бену он сказал, что готов ссудить ему деньги, а Бев почему-то об этом даже не заикнулся.
Ричи вдруг стало не по себе. Он опустил глаза, избегая насмешливо-довольного взгляда, и заметил, что когда Бев поправляла прическу, у нее задралась юбка и обнажились колени. Перевел взгляд выше, но и тут не было спасения, теперь он уставился на грудь, выступающую под блузкой.
Как обычно в минуты смущения, Ричи нашел спасение в балагурстве.
— Да! Я приглашаю вас! — вскричал он, плюхнулся перед Бев на колени, воздев руки точно в молитве. — Прошу вас. Если вы мне откажете, я наложу на себя руки. Что вы сказали?
— Ох, Ричи, какой же ты олух, — хихикая, проговорила Бев, но щеки у нее слегка покраснели или это только показалось? От этого румянца она стала еще милее. Никогда Ричи не видел ее такой красивой. — Вставай, а то тебя заберут в участок, — сказала Бев.
Ричи поднялся и снова плюхнулся рядом с ней на скамейку. Он почувствовал, что спокойствие духа к нему вернулось. Когда у тебя кружится голова и ты волнуешься, немного глупости не только не повредит, а, наоборот, поможет, рассудил он.
— Хочешь в кино?
— Конечно. Большое спасибо. Надо же! Первый раз иду в кино с кавалером! Сегодня вечером напишу об этом в своем дневнике. — И она сложила на груди руки, быстро заморгала ресницами и рассмеялась.
— Брось этот тон! — сказал Ричи.
— Нет у тебя в душе романтики, — вздохнула она.
— Это точно.
Но ему почему-то было приятно — он остался очень доволен собой. У него вдруг стало светло на душе. Мир обрел ясные очертания и казался таким дружелюбным. Ричи поймал себя на том, что невольно искоса поглядывает на Бев. Она смотрела на витрины магазинов — на вечерние платья и ночные сорочки в Корнелл-Хопли, на полотенца и горшки в Дискаунт-Барне, а он украдкой разглядывал ее волосы и линию подбородка. Он заметил у нее на плече под блузкой бретельку лифчика. Все эти детали ему очень понравились. Он не мог бы объяснить, почему недавнее происшествие в комнате Джорджа кажется ему как никогда на редкость далеким. Пора было идти, у кинотеатра ждал Бен, но Ричи захотелось немного помедлить. Пока Бев смотрит на витрины, так хорошо разглядывать ее, так хорошо быть с ней рядом.
