— Я не обращаю на них внимания. Другое дело — линолеум в ванной. Нам придется его менять. — Эльфрида подняла глаза к синему безоблачному небу. — Говорят, убить паука — к дождю. Надеюсь, ты не убила его?
— Нет, — потупилась Бев. — Не убила.
Мать пробуравила взглядом дочь, сжав тонкие губы в едва заметную полоску.
— Ты уверена, что отец прошлым вечером не был зол на тебя?
— Да нет же!
— Бевви, он не бьет тебя?
— Что? — переспросила Бев в совершенном замешательстве. Боже, он бьет ее ежедневно. — Я не понимаю, о чем…
— Ладно, — прервала Эльфрида. — Не забудь вылить воду. И помни: стекла должны блестеть, иначе отец будет недоволен.
— Хорошо…
(он не бьет тебя)
— …не забуду.
— К темноте будь дома.
— Ладно…
(он не бьет)
(сильно беспокоит)
Эльфрида вышла. Беверли, зайдя в комнату, проводила взглядом и мать — как отца. Убедившись, что мать ушла на автобусную остановку, Бев достала принадлежности для мытья окон. Начала с гостиной. В доме было тихо, и каждый раз, когда щелкала собачка входной двери, девочка подскакивала на месте. Спущенная в туалете Болтонов вода чуть на заставила ее вскрикнуть.
Время от времени она бросала взгляды на закрытую дверь ванной.
И наконец решилась заглянуть туда.
После уборки матери кровь из-под раковины исчезла; раковина тоже оказалась чистой. Однако следы засохших струек остались на обоях, зеркале и внутри ванны.
Встретившись со своим отражением в зеркале, Бев отметила собственную бледность. «Что же делать? Неужели я схожу с ума? Или воображение разыгралось?»
Вода в раковине угрюмо чавкнула.
Беверли, вскрикнув, выбежала. Руки ее так дрожали, что она чуть не пролила ведро с водой, домывая окна в гостиной…
В три часа, закрыв квартиру и положив ключ в карман джинсов, довольная Бев шагала по аллее Ричарда — узенькому пешеходному проулку между Мейн и Сентер-стрит — и наткнулась на Бена Хэнскома. Рядом были Эдди Каспбрак и парнишка по имени Брэдли Донован. Ребята играли в «расшибалочку».
— Хай, Бев! — обратил на нее внимание Эдди. — Ну как кинцо? Кошмары по ночам не мучают?
— Не-а, — нагнулась, наблюдая за игрой, Беверли. — А ты откуда знаешь?
— Копна рассказал. — Эдди кивнул в сторону беспричинно покрасневшего Бена.
— Какое кино? — спросил Брэдли; теперь Бев узнала его: неделю назад он появился в Барренс вместе с Биллом Денборо. Они ездили тогда в Бангор к логопеду. Бев, однако, не придавала большого значения его присутствию: именно так вели себя по отношению к парню и остальные.
— Про оборотней, — ответила она, вставая ближе к Бену и Эдди. — Играете?
— Да, — коротко взглянул на нее Бен.
— И кто выигрывает?
— Эдди.
Она взглянула на Эдди, сосредоточенно полировавшего свои ногти и ухмылявшегося.
— А мне можно?
— Давай… передо мной, — откликнулся Эдди. — Мелочь есть?
Беверли порылась в карманах, выудив три пенса.
— О черт, как ты не боишься выходить на улицу с такой суммой? — заметил Эдди. — Я бы не рискнул.
Оценив шутку, Бен с Брэдли рассмеялись.
— Ничего, я не из робких, — серьезно ответила Беверли; серьезность ответа повергла мальчишек в безудержное веселье.
Брэдли начал игру, за ним Бен и Беверли. Последним кидал — как выигрывавший — Эдди. В качестве рикошета использовалась глухая стена аптеки. Через пять минут Беверли стала обладательницей 24 центов, проиграв лишь раз.
— Дефтенки зульницают! — вдруг поднялся на ноги Брэдли. Его добродушие как рукой смыло. Оно сменилось раздражением и злобой. — Дефтенок нельзя допускать…
С неожиданной прытью поднялся на ноги Бен.
— Что ты сказал?
Брэдли, разинув рот, глазел на парня.
— Что?
— Ну-ка повтори! Она жульничала?
Брэдли бросил взгляд на сидящих Эдди и Бев и повернулся к Бену.
— Хотес по губам, зопа?
— Валяй, — ухмыльнулся Бен. Что-то в его лице заставило Брэдли отступить. Наверное, стычки с Генри Бауэрсом дали возможность Бену сделать переоценку собственных возможностей. Вряд ли его мог запугать теперь какой-то Брэдли Донован.
— Знатит, вы все тут на меня, — Брэдли отступил еще на шаг. Голос его дрогнул, и на глазах появились слезы. — Вы все зулики!
— Возьми свои слова насчет Бев обратно, — предложил Бен ровным тоном.
— Чепуха, Бен, — остановила его Беверли. Она протянула Брэдли горсть мелочи. — Возьми, я вовсе не собиралась обобрать тебя.
У Брэдли брызнули слезы унижения. Он выхватил мелочь из руки девочки и побежал к Сентер-стрит. Отбежав на безопасное расстояние, парень крикнул:
— Ты просто маленькая сутька! Воровка! А твоя мать — слюха!
Беверли охнула. Бен рванулся вдогонку за Брэдли, но, попав в выбоину, споткнулся и упал. Брэдли успел смыться, да Бену и не верилось, что он сможет догнать. Мальчик обернулся к Беверли: брань, брошенная в ее адрес, больно задела и его.
Беверли оценила участие, написанное на его лице заглавными буквами, и уже собиралась успокоить его: мол, все в порядке, эта чушь меня совершенно не задевает… но вдруг вспомнила этот неожиданный для нее вопрос матери…
(он не бьет тебя)
…да, неожиданный, но — скользкий, но — мрачный как черный кофе, но — с двойным дном… И, открыв рот, чтобы сказать Бену, что ей абсолютно наплевать, она вдруг расплакалась.
Эдди почувствовал себя неуютно и потянулся за аспиратором. Затем нагнулся собрать рассыпанную мелочь, делая это сосредоточенно и неспешно.
Бен инстинктивно рванулся к девочке — обнять, приободрить — но замер: такая она была хорошенькая. Перед лицом этой красоты он почувствовал свою несостоятельность.
— Не бери в голову, — сказал он, не придумав ничего умнее. Он нежно и осторожно прикоснулся к ее плечам, слегка погладив (Бев скрыла в ладонях мокрые от слез глаза и щеки в красных пятнах обиды) и тут же отдернув руки, будто обжегшись. Мальчик моментально покраснел как рак. — Наплевать, Беверли.
