Все более и более недовольный Сигма проворчал:
– Злые дела легче всего объяснить вмешательством дьявола и призраков – они без зазрения совести конкурируют с полицией. Хотелось бы поискать в другом месте или не искать вовсе.
Коли сестры Памкинс удрали, увидев одно из своих созданий, они могли бы окружить свой отъезд меньшей тайной и оставить в покое вывеску.
– В ту ночь, – сообщил Билл Блоксон, – разразилась такая гроза, что многие дубы разнесло в щепки, дождь лил до самой зари, и по фасаду дома сестер Памкинс вода струилась потоками, но квадрат, который раньше прикрывала вывеска, остался сухим. Значит, ее сняли ранним утром, и сняли не сестры, поскольку они скрылись ночью.
Но это вряд ли имеет какое-либо значение…
«Наполеона „господином“ не величают».
Таков был девиз мэра Ингершама, который не только разрешал своим подчиненным называть себя просто Чедберн, но даже хмурился, если они обращались к нему иначе.
Мэр был человек громадного роста – шесть футов и несколько дюймов. Его массивная голова сидела на широченных квадратных плечах, а под безупречным костюмом из плотного сукна перекатывались мышцы борца.
В маленьком городке он олицетворял закон, закон феодального владыки, но такое положение дел устраивало всех, ибо его можно было выразить в нескольких словах: тишина, спокойствие и нетерпимость к возмутителям спокойствия!
Странная смерть мистера Кобвела шокировала мэра, словно оскорбление нанесли его собственной персоне; исчезновение же сестер Памкинс повергло его в холодный гнев.
– Сержант Ричард Лэммл!
Когда Чедберн прибавлял имя к фамилии и званию, констебль Ингершама знал, что надвигается буря.
– Постарайтесь вдолбить женщине по имени Чиснатт, что ей придется покинуть развалюху, которую она арендует у муниципалитета, не платя ни гроша, если она не замкнет на замок свою гадючью пасть, и что у нее есть все шансы не найти жилища на всей территории Ингершама. Это во-первых.
Если коммунальные службы пересмотрят право на пенсию миссис Бабси, сия болтливая матрона узнает, что ей положена лишь треть суммы, которую она получает каждые три месяца. Мне не хотелось бы прибегать к подобным мерам, но если некоторые высказывания, рожденные бурным воображением сей дамы, не прекратятся… Это во– вторых.
Мисс Сойер должна сразу и без экивоков понять, что моя любимая пословица: «Слово – серебро, а молчание – золото». Она поймет, ибо не лишена ни ума, ни сообразительности. Это в-третьих.
Брачный контракт Билла Блоксона и мисс Снагг готов и будет вручен им без всякой оплаты. На пустоши Пелли имеется небольшая нежилая ферма, а поблизости пруд, который, как говорят, кишмя кишит рыбой; отдел муниципальных владений получил приказ подготовить арендный договор сроком на девять лет на имя Блоксона; стоимость аренды– три фунта в год вместе с налогами.
– Черт подери, – вставил сержант, – это недорого.
– Вы верно подметили, сержант Ричард Лэммл, это совсем недорого. Кстати, предупредите официальным путем вдову Пилкартер, что я даю ей отсрочку в уплате штрафа в шестнадцать фунтов и восемь шиллингов, назначенного ей по статье незаконной продажи табака и спиртных напитков. Даю отсрочку, но не аннулирую штраф.
– Прекрасно, это называется «надеть намордник»!
– Идите, Лэммл!
Гроза миновала.
Сержант шагнул к двери, но через порог переступить не решился.
– Обязан вам доложить, господин мэр, – быстро проговорил он, – вчера в ратуше вновь объявилось привидение.
Как ни странно, но Чедберн не рассердился; он поудобней устроился в своем большом кожаном кресле, вытащил из коробки черную сигару, медленно раскурил ее и спросил вполголоса:
– Где же?
– Оно стояло перед стеклянным закутком мистера Дува.
– А мистер Дув?
– Его лампа горела, он перестал работать, положил на стол свое перо и стал смотреть на привидение.
– Дальше!
– Я удалился, мне надо было закончить ежевечерний обход помещений. Привидение обогнало меня около кабинета записи актов гражданского состояния и пересекло внутренний дворик. Оно меня не видело.
– Ладно, – вздохнув, промолвил мэр. – Я поручил мистеру Дуву вступить с ним в переговоры; ему это не удалось. Привидение совершенно равнодушно ко всему. Ба! Оно никому не мешает… До свидания, Лэммл.
Когда Чедберн остался в одиночестве, выражение безмятежности исчезло с его лица, и лоб мэра прорезали глубокие морщины.
– Чтоб он к дьяволу провалился, проклятый призрак, и без него забот по горло.
Чедберн взял акустическую трубку со свистком и издал сигнал.
– Пригласите мистера Дува! Но сначала принесите на подпись бумаги.
Через несколько мгновений в кабинет вошла девушка в роговых очках и поставила перед мэром плетеную корзинку с тонкой пачкой бумаг.
– Здравствуйте, мисс Чемсен. Как ваши дела? Лечение свежим воздухом пошло на пользу?
Девушка покраснела и замялась.
– Мы возвращаемся в город, – сказала она после долгого молчания.
Мэр с удивлением взглянул на нее.
– Мы предоставили вам чудесный коттедж.
Мисс Чемсен опустила голову, как нашкодивший ребенок, и жалобно произнесла:
– Сестра не хочет там оставаться, и служанка грозится покинуть нас.
Чедберн еле сдержал гневный жест, потом ласково сказал:
– Ну-ну, малышка, расскажи-ка мне, что там у вас не ладится.
Весь облик девушки выражал отчаяние.
– Я ничего не знаю. Люди боятся. Не спрашивайте меня, ни они, ни я не можем ничего объяснить, господин мэр. Пелли – очаровательное место, цветы среди диких трав, пьянящий аромат шиповника, птицы, кролики. Но когда наступает вечер, ночь!
– Вечер, ночь? – повторил Чедберн. – И тогда?..
Мисс Чемсен заломила белые худые руки.
– О, не сердитесь на меня, я больше ничего не могу сказать! Неизвестно почему, на вас нападает страх. Может, существуют незримые ужасы, которые в определенный момент становятся явью? Вы будете отрицать, господин мэр, но, клянусь вам, я верю в это.
– Дитя мое, – произнес Чедберн с доброй улыбкой, – когда нервы подводят бедных смертных, последние не стесняются в выражениях.
Назовите мне факт, дайте реальное доказательство, и я постараюсь помочь вам. А пока хочу сделать кое-что для вас и ваших близких. Нам повезло – среди нас живет детектив из Скотленд-Ярда; говорят, он очень способный. Конечно, трудно наводить его на несуществующий след, требовать, чтобы он надел наручники на невидимку. Но ради вашего спокойствия я попрошу его заняться этим делом.
Мисс Чемсен сцепила ладони, и в ее глазах появились слезы признательности.
