Вообще, я не могу обвинять его в том, что он дал мне электрошок. В конце концов, Морриси был человеком науки. Вампиры не были разрешены к существованию в его мире, во всяком случае, не такие, каких, как я заявил, что видел. После третьего сеанса обработки электрошоком я прибегнул к единственному шансу сбежать из Института со своим уцелевшим разумом подальше от докторов. Однажды я просто принял его игру, и электрошок отменили, а я вернулся в отделение и получил свою собственную палату. Но я посмеялся над ними, ибо никогда не переставал верить в то, что Блэкхарт был реален. Ни на единую секунду.
После стольких лет, потраченных впустую, я был одержим физической активностью. Институт имел гимнастический зал для персонала, и мне разрешали им пользоваться. Это было первой частью лечения – укрепить мои мускулы после долгого бездействия гимнастикой и бодибилдингом. Один из медбратьев даже учил меня боксировать. Но в упражнениях нуждалось не только мое тело. После десятилетия во мраке мой разум был голоден без информации. Подобно человеку, скитавшемуся в пустыне, меня охватила непомерная жажда знаний. Как только я освоил алфавит, то начал читать запоем, перескочив от «Гони, пёс, гони» до «Повести о двух городах»[10] за несколько месяцев.
На мой двадцать первый день рождения меня выпустили из изолятора. Доктор сказал, что мои тело и разум пришли в соответствие. Я даже получил бумажку, подтверждающую это. Я был «вылечен», если, конечно же, когда-либо был болен. Благодаря вложениям моего отца и различным оффшорным банковским счетам, которые он открыл на мое имя, в моем распоряжении было значительное наследство.
Теперь я был волен идти туда, куда захочу, и делать то, что пожелаю, а я пожелал как можно больше узнать про бизнес отца и дела, которые он вел с Блэкхартом. Я надеялся, что это поможет пролить немного света на то, где искать убийцу моих родителей. Я уже знал, что Блэкхарт занял моему отцу денег, чтобы спасти лэйбл. Когда я нашел записи, хранящиеся на складе, который перешел мне по завещанию, то обнаружил, что компания моего отца использовалась, чтобы давать деньги под залог и распространять наркотики… по большей части, героин и кокаин. Где-то посреди всего этого мой отец начал снимать пенку[11].
Я не знаю, почему папа сделал нечто настолько самоубийственное. Может быть, он хотел освободиться от контроля Блэкхарта, или это было просто жадностью, подпитанной эгоизмом и кокаином. Я не знаю. Даже если бы Блэкхарт был обыкновенным среднестатистическим гангстером, это все равно оставалось чрезвычайно глупым поступком для человека, имеющего семью.
Я по-прежнему не думаю, что мой отец решился бы на что-то подобное, будь у него хотя бы какие-то идеи по поводу истинной природы Блэкхарта. Я не могу поверить в то, что мой отец, как бы ни был порочен, сознательно подверг такому ужасу тех, кого он любил.
Потом, когда я освободился от доктора Морриси и других арбитров душевного здоровья, я усиленно изучал оккультизм и читал каждую книгу о немертвых, которая попадала мне в руки. Я участвовал в различных культах и шабашах в надежде на просветление, но, как выяснилось, они состоят в основном из скучающих жителей пригорода и надувателей-мошенников. Я объехал весь земной шар в поисках ответов и нашел часть рукописи, которая являлась инструкцией по тренировке элитных охотников на ведьм, как вы их называете, и я смог перевести достаточно для того, чтобы понять технику опознания и выслеживания подозреваемых в том, что они немертвые.
Я даже изучил металлургию, поскольку серебряные пули и оружие с серебряными лезвиями не включены в массовое производство. Я превратил себя в оружие, посвященное истреблению отвратительных чудовищ, которые охотятся на человеческую расу. И мне не будет покоя до тех пор, пока я не выслежу тварь, которая убила мою семью – в этом я поклялся на могиле отца.
Соня вздохнула и кивнула головой.
– Всё это было на самом деле, хм, трагично для тебя. По крайней мере, теперь я знаю, откуда ты взялся. Но что тебе надо от меня?
– Я хочу, чтобы ты помогла мне найти вампира, который убил моего отца.
– Эй-эй! Даже и не подумаю! – она решительно помотала головой, держа руки так, как будто отталкивала от себя что-то очень тяжелое. – Ты охотишься на это создание дольше, чем я существую. И понятно, что ты знаешь его на совершенно ином уровне, чем я. Уверена, ты что-то должен о нём знать… Во-первых, как я смогу тебе помочь, если никогда раньше не слышала об этом Блэкхарте? И даже если бы я знала хоть что-то о его местонахождении, то все равно бы не выдала его тебе! Разве ничего из того, что я сказала, не усвоилось в твоей непутёвой голове? Это самоубийственная затея, приятель! Ты молод, у тебя впереди годы. Оставь это сумасшествие, постарайся забыть про чудовищ и найди себе хорошую молодую женщину или мужчину – как тебе больше нравится – остепенись и живи своей жизнью. Бог знает, я сделала бы то же самое, если бы могла, но эту возможность отняли у меня очень давно.
Глаза Эстеса потемнели как штормовые облака, пока он говорил резким отрывистым голосом, кипя возмущением:
– Я полагал, будучи коллегой-охотником на вампиров, я смогу рассчитывать на твою профессиональную солидарность. Но теперь я вижу, что на самом деле ошибался, и это никого не интересует кроме меня. До свидания, мисс Блу.
Соня смотрела, как Эстес развернулся на каблуках и шагнул в темноту, его пыльник взлетел за ним подобно крыльям летучей мыши. Мужчина был заметно неуравновешен – она могла видеть это в его ауре, которая пульсировала вокруг его головы, как озеро магмы, и это не являлось отрицаемым влечением, которое он испытывал к ней. Было бы удивительно, если бы мотыльки чувствовали напряженное ожидание, танцуя вокруг пламени.
Глава 5
Вестибюль здания с мраморными полами и декором в стиле минимализма, что делало его одновременно высококлассным и пустым, был ярко освещён. Это только один из целого ряда жилых комплексов, который обеспечивает пять сотен счастливых чиновников.
Прежде чем перешагнуть порог, сканирую углы на наличие видеокамер и замечаю прямо над передней дверью маленькую коробочку, нацеленную на лифт. Делаю шаг назад, закрываю глаза и посылаю низкочастотный телепатический сигнал, настроенный на определенную ментальную частоту, чтобы определить личность, как эхолокатор, используемый на лодках для навигации, чтобы прокладывать путь через пещеры. После нескольких секунд получаю ответ на свой сигнал. Он в пентхаусе.
Я быстренько сворачиваю свое ментальное исследование. Несмотря на то, что меня так и подмывает заглянуть вглубь его разума, чтобы узнать, что у него припасено, я это откладываю. Поскольку Эстес не был сенситивом от рождения, лекарственная и шоковая терапия, которым он подвергался, будучи подростком, могли подстегнуть его скрытый талант экстрасенса. Это могло бы объяснить некоторый успех, с которым он выслеживал и охотился за своими жертвами. Только поэты, алкоголики и безумцы могли видеть Реальный Мир, и Джек Эстес – точно не Шелли[12].
