«Мой сын умер, его живет. Сын Сойтеля умер. Сын Сойера все еще живет. Но это все еще можно исправить. Будет исправлено.
Никакого Талисмана для вас, мои милые маленькие друзья. Вы связаны с радиоактивным вариантом Оутли, и каждый должен отдать жизнь, чтобы весы уравновесились. От судьбы не уйдешь».
— И если не от судьбы, так от меня уж точно, — громко сказал он.
Мужчина на полу снова застонал, словно он услышал что-то. Морган сделал еще один шаг к нему, возможно, намереваясь разбудить его ударом ноги, и вдруг резко повернул голову. Вдалеке он услышал топот копыт, слабый скрип и позвякивание упряжи, крики гуртовщиков, погоняющих лошадей.
«Тогда это, должно быть, Осмонд. Хорошо. Здесь пусть Осмонд позаботится о деле. Мне самому было бы не интересно допрашивать человека с похмелья, когда я и без того знаю, что он скажет».
Тяжело ступая, Морган подошел к двери, открыл ее и выглянул навстречу великолепному, окрашенному в персиковый цвет восходу на Территориях. Именно в этом направлении восходящего солнца исходили звуки приближающихся наездников. Какое-то мгновение он позволил себе насладиться великолепным сиянием, затем снова повернулся на запад, где небо не теряло цвет свежего кровоподтека. Земля была покрыта мраком… и только на востоке первые лучи солнца отбросили две яркие параллельные полосы.
«Мальчики, вы отправились навстречу своей смерти», — с удовлетворением подумал Оррис… и вдруг промелькнула мысль, которая принесла еще большее удовлетворение: «Возможно, смерть уже настигла их».
— Хорошо, — сказал Морган Орриский и закрыл глаза.
Мгновение спустя Морган Слоут открыл глаза и вышел из маленького театра Тейерской школы, собираясь отправиться обратно на западное побережье.
«Похоже, что пора совершить небольшое путешествие по закоулкам памяти, — подумал он. — В некий город в штате Калифорния под названием Понт Венути. Возможно, в самом начале будет путешествие обратно на восток, посещение Королевы, а затем…»
— Морской воздух, — сказал он бюсту Палласа, — мне полезен.
Он вновь нырнул в Депо, сделал очередную затяжку из маленького пузырька, хранящегося в кармане (на этот раз едва замечая запахи полотна и косметики), и, таким образом взбодрившийся и освежившийся, начал спускаться с холма по направлению к своей машине.
1
Внезапно Джек понял, что, хотя он все еще бежит, он бежит по разреженному воздуху, словно мультипликационный герой, у которого хватает времени на два удивительных кадра прежде, чем ринуться вниз на двухтысячефунтовую глубину. Но здесь не было двух тысяч фунтов. У него хватило времени только для того, чтобы понять, что под ногами нет земли, и затем упасть на четыре или пять фунтов, продолжая бежать. Он зашатался и мог бы сохранить вертикальное положение, если бы прямо на него не свалился Ричард, и они оба полетели кувырком.
— Берегись, Джек! — визжал Ричард. Сам он явно не собирался придерживаться своего совета, потому что его глаза были плотно сжаты. — Берегись Волка! Берегись мистера Дафри! Берегись…
— Прекрати, Ричард! — Этот крик на одном дыхании испугал его больше, чем что-либо до этого. Казалось, Ричард сошел с ума окончательно. — Прекрати, с нами все в порядке! Их нет!
— Берегись Этеридта! Берегись червей! Берегись, Джек!
— Ричард, их нет! Ради Джейсона, посмотри вокруг себя!
Сам Джек еще не успел этого сделать, но он знал, что им это удалось. Воздух был неподвижен и ароматен, ночь совершенно тиха, нарушаемая шорохом едва уловимого, благословенного ветерка.
«Берегись, Джек! Берегись, Джек! Берегись, берегись», — словно плохое эхо, звучащее внутри, память отозвалась хором мальчиков, собак, стоящих за окнами Нельсон Хауса: «Проснись! Прос-нись! Прос-нись! Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!»
— Берегись, Джек, — завывал Ричард. Он уткнулся лицом в землю и походил на состарившегося мусульманина, пытающегося наладить отношения с Аллахом. — БЕРЕГИСЬ! ВОЛК! УЧЕНИКИ! ДИРЕКТОР! БЕРЕ…
Впав в панику при одной мысли, что Ричард действительно сошел с ума, Джек рывком оторвал голову друга от земли, и, держа его за воротник, влепил пощечину.
Словесный поток Ричарда словно кто-то отрезал. Он смотрел на Джека широко открытыми глазами, и Джек увидел, как на бледной щеке Ричарда начинает проступать его собственная пятерня, расплывшаяся красная татуировка. Чувство стыда быстро сменилось жгучим желанием узнать, где же они находятся. Было светло, иначе он не смог бы разглядеть ту отметку.
Частичный ответ на его вопрос пришел изнутри его самого, определенный и не подвергаемый сомнениям… по крайней мере, эта его часть.
«Граница, о Джек. Вы сейчас на границе».
Но у него не было времени обдумать это, ему нужно было приводить Ричарда в транспортабельную форму.
— С тобой все в порядке, Риччи?
Он глядел на Джека с молчаливым, укоризненным удивлением.
— Ты ударил меня, Джек.
— Я дал тебе пощечину. Так обычно поступают с людьми, впавшими в истерику.
— Но я не впадал в истерику! Я никогда в своей жизни не впадал в исте…
Ричард замолчал на полуслове и схватился за него, дико озираясь вокруг.
— Волк! Мы должны остерегаться Волка, Джек! Если мы перелезем через забор, он не сможет нас достать.
Он бы умчался в темноту в ту же секунду, пытаясь добраться до забора, который был теперь в другом мире, если бы Джек не схватил и не задержал его.
— Волка больше нет, Ричард.
— А?
— У нас получилось.
— О чем ты гово…
— Территории, Ричард! Мы в Территориях. Мы перенеслись!
«А ты чуть не выдернул эту проклятую руку из сустава, ты, вечно неверящий, — подумал Джек, потирая пульсирующее от боли плечо. — В мою следующую попытку перевезти кого-то, я сам подыщу настоящего маленького ребенка, который не перестал верить в Санта-Клауса и Медвежонка Истера».
— Это смешно, — надменно проговорил Ричард. — Ничего такого, как Территории, не существует, Джек.
— Если нет, — мрачно сказал Джек, — то почему же тогда тот большой белый Волк не кусает тебя за задницу? Или твоего собственного проклятого директора?
Ричард посмотрел на Джека, быстро открыл рот, чтобы что-то сказать, но так молча и закрыл его. Он огляделся по сторонам, на этот раз с большим вниманием (по крайней мере, на это Джек надеялся). Джек сделал то же, попутно наслаждаясь теплотой и чистотой воздуха. В любую секунду могут провалиться Слоут со своими пещерными тварями, но сейчас было просто невозможно не упиваться, с чисто животной радостью, своим новым возвращением сюда.
