В темноте стали появляться красные глаза. Они окружили Мусорного Бака плотным кольцом. Поначалу он подумал, что это глаза ласок, но когда кольцо еще немного сжалось, он увидел, что это большие горные волки. Уши их торчали вперед, а из черных пастей капала слюна.
Он испугался.
«Они поджидают не тебя, мой верный слуга, понял?»
А потом они исчезли.
«Смотри», – сказал голос.
«Жди», – сказал голос.
Сон кончился. Он проснулся и увидел яркий солнечный свет, идущий из окна мотеля. Рядом с окном стоял Малыш, на котором вчерашняя попойка, похоже, никак не отразилась. Все завитки и колечки его прически были приведены в полный порядок, и он любовался своим отражением в зеркале. Его кожаная куртка была наброшена на спинку стула. Кроличьи лапки болтались на ней, как трупики на виселице.
– Эй, мешок дерьма! Я уж думал, мне опять придется смазать тебе руку, чтобы ты проснулся. Вставай, нас ждет трудный день. Сегодня много чего случится, я прав?
– Конечно, – ответил Мусорный Бак со странной улыбкой.
Когда Мусорный Бак проснулся вечером пятого августа, он все еще лежал на игорном столе в казино «МГМ Гранд-Отеля». Перед ним, оседлав стул задом наперед, сидел молодой человек с прямыми волосами соломенного цвета и в солнцезащитных очках. Первое, что заметил Мусорный Бак, – это был камень, висевший на его открытой шее. Черный, с красной щелью посредине. Как глаз волка ночью.
Он попытался сказать, что хочет пить, но изо рта у него вырвался лишь слабый стон.
– Ну и натерпелся же ты от жары, надо полагать, – сказал Ллойд Хенрид.
– Вы – это он? – прошептал Мусорный Бак. – Вы здесь…
– Главный? Нет. Флегг сейчас в Лос-Анджелесе. Но он знает, что ты здесь. Я говорил с ним по радио.
– Он придет?
– Что? Только для того, чтобы на тебя посмотреть? Нет, черт возьми. Он будет здесь в свое время. Ты и я, паренек, мы просто пешки. Он будет здесь, когда ему будет надо. Тебе так хочется увидеть его?
– Да… нет… я не знаю.
– Ну, так или иначе, тебе представится такой случай.
– Пить…
– Конечно. Вот. – И он протянул ему термос с вишневым прохладительным напитком. Мусорный Бак осушил его одним глотком, а потом согнулся, схватившись за живот и постанывая. Когда судорога прошла, он посмотрел на Ллойда с немой благодарностью.
– Как ты думаешь, сможешь что-нибудь съесть? – спросил Ллойд.
– Да, пожалуй.
Ллойд обернулся к стоявшему позади него человеку.
– Роджер, пойди скажи Уитни или Стефани-Энн, чтобы они пожарили этому парню картошки и пару гамбургеров. Нет, черт, что я такое несу. Он ведь заблюет нам все здание. Суп. Пусть дадут ему супа. Хорошо, парень?
– Все, что угодно, – с благодарностью сказал Мусорный Бак.
– У нас здесь есть парень, – сказал Ллойд, – по имени Уитни Хорган. Когда-то он был мясником. Он – жирный мешок дерьма, но готовить умеет. В этом ему не откажешь! А здесь есть все. Когда мы сюда въехали, генераторы все еще работали, а холодильники были набиты до отказа. Чертов Вегас! Ну и местечко же здесь!
– Да, – сказал Мусорный Бак. Ллойд ему уже нравился, хотя он даже не знал, как его зовут. – Это Цибола.
– Чего-чего?
– Цибола. Город, который искали многие.
– Да, масса людей искало этот город, но большинство из них потом жалело, что нашло. Впрочем, можешь называть его, как тебе заблагорассудится. Похоже, ты совсем перегрелся, пока шел сюда. Как тебя зовут?
– Мусорный Бак.
Ллойду это имя, похоже, совсем не показалось странным. Он протянул Мусорному Баку руку. На кончиках пальцев все еще оставались исчезающие следы его пребывания в тюрьме Финикса.
– Меня зовут Ллойд Хенрид. Рад познакомиться, Мусор. Приветствую тебя на борту нашего корабля.
Мусорный Бак пожал протянутую руку, и ему с трудом удалось не разрыдаться от благодарности. Насколько он помнил, впервые за всю его жизнь кто-то протянул ему руку для рукопожатия. Он был на месте. Он был принят. Теперь в течение долгого времени он будет пребывать внутри. Ради этого он прошел бы в два раза более длинный путь по пустыне и сжег бы себе вторую руку и обе ноги.
– Спасибо, – пробормотал он. – Спасибо, мистер Хенрид.
– Черт возьми, братец, зови меня Ллойд.
– Ллойд. Спасибо, Ллойд.
– Так-то лучше. После того, как ты поешь, я тебя отведу наверх, в твою комнату. Завтра у тебя будет кое-какая работа. У главного, наверное, на тебя свои планы, но пока и без этого работы достаточно. Мы многое здесь вернули к жизни, но далеко не все. Команда наших ребят на Боулдер Дэм пытается полностью восстановить все электроснабжение. Другие работают над водопроводом. Еще у нас есть разведывательные отряды, мы приводим сюда от шести до восьми человек в день, но пока я тебя избавлю от этих подробностей. Похоже, ты так долго шел под открытым небом, что солнца хватит тебе на месяц вперед.
– Пожалуй, – сказал Мусорный Бак со слабой улыбкой. Он уже готов был отдать свою жизнь за Ллойда Хенрида. Собрав все свое мужество, он указал на камень, покоившийся во впадинке на ллойдовской шее. – Это…
– Да, все парни, кто обладает кое-какой властью, носят его. Это была его идея. Это черный янтарь. Не совсем камень. Что-то вроде нефтяного пузыря.
– Я имею в виду… красный свет. Глаз.
– Тебе он тоже кажется глазом? Это щель. Особый подарок от него. Я далеко не самый крутой парень из его людей. Но я… черт возьми, по-моему, можно сказать, что я его талисман. – Он пристально посмотрел на Мусорного Бака. – Может быть, ты тоже? Кто знает? Уж во всяком случае, не я. Он скрытный, Флегг. Но так или иначе, о тебе он говорил нам особо. Мне и Уитни. Это на него не похоже. Слишком много приходит сюда, чтобы замечать каждого в отдельности. – Ллойд выдержал паузу. – Хотя, если он захочет, он все сможет. По-моему, он видит насквозь любого из нас.
Мусорный Бак кивнул.
– Он может творить чудеса, – сказал Ллойд слегка хриплым голосом. – Я видел. Не хотел бы я быть одним из тех, кто против него.
– Да, – сказал Мусорный Бак. – Я видел, что случилось с Малышом.
– Каким малышом?
– С парнем, с которым мы были вместе, пока не поднялись в горы. – Он поежился. – Не хочу говорить об этом.
– О'кей, парень. А вот, наконец, и твой суп. Уитни-таки положил тебе гамбургер. Тебе понравится. Этот парень готовит прекрасные гамбургеры. Постарайся, чтобы тебя не вырвало, О'кей?
– О'кей.
– Ладно, у меня есть еще дела. Если бы мы мой старый дружок Поук мог бы увидеть меня сейчас, он не поверил бы своим глазам. Еще увидимся.
