Марта понимающе кивнула, пропустив акцент на слове «правила» мимо ушей, поскольку в этот момент конкурсантки и остальные гости заволновались: в зале появился Алекс Шереметьев. Оркестр заиграл новый вальс, молодой вампир подошел к девушкам, вежливо поклонился всем, а потом протянул руку Виолетте. Та радостно заулыбалась и с готовностью шагнула в его объятия. Алекс закружил ее по залу под завистливыми взглядами остальных претенденток на его руку и сердце. Постепенно их всех пригласили или вампиры клана, или гости. Марта смотрела на все это с легким беспокойством.
Забранский бросил на нее несколько заинтересованных взглядов, а затем наклонился к самому ее уху и прошептал с едва заметным смешком в голосе:
– Он не съест вашу подопечную, расслабьтесь. Это всего лишь еще один конкурс.
Марте потребовалось все ее самообладание, чтобы не вздрогнуть от неожиданности: она даже не почувствовала, как он приблизился, хотя вообще-то подобное умение входило у нее в профессиональные навыки.
– Неужели?
– Алекс будет танцевать со всеми конкурсантками, а затем выберет ту, танец с которой ему больше всего понравился, и пригласит ее еще раз. Она получит от него дополнительный балл. Только и всего. – Забранский снова выпрямился, теперь уже откровенно улыбаясь.
– Что ж, значит, ей все же удастся проявить свои способности, – пробормотала Марта, наблюдая за танцующей парой.
Виолетта даже не скользила по паркету, она словно порхала над ним, иногда почти не касаясь его ногами. Пышное платье то и дело взметалось вверх, словно воздушным облаком окружая свою юную хозяйку. Рука Виолетты свободно лежала в ладони Алекса, как будто она не чувствовала ледяного холода его кожи, а лицо ее при этом озарялось совершенно безграничным счастьем, что наполняло сердце Марты нешуточной тревогой. Виолетта выглядела… влюбленной.
– Не представишь нас? – внезапно прозвучало рядом. Уже знакомый Марте вампир – председатель жюри – неожиданно оказался рядом с ними. Обращался он явно к Забранскому, но смотрел только на нее.
Ровно на одно мгновение по лицу распорядителя скользнуло выражение, которое можно было принять за недовольство, но тут же исчезло.
– Марта Ильина, телохранитель одной из конкурсанток, Виолетты Ремешевой, – ровным тоном, который скорее походил на равнодушие, произнес он. – Марта, это Бальтазар Шереметьев, дядя Александра.
– Эм… Очень приятно, – через силу выдавила Марта стандартную фразу, не совсем понимая, что нужно от нее этому красавчику, который нравился ей вопреки всем ее убеждениям.
– Взаимно, – Бальтазар чуть склонил голову. – Могу я попросить вас подарить мне следующий танец?
Марта нахмурилась и даже посмотрела на Забранского, словно призывая его разделить с ней ее удивление и негодование, однако тот выглядел совершенно равнодушным, как будто уже потерял интерес к этому разговору.
– Мне очень жаль, но я не танцую, когда нахожусь при исполнении.
– Советую прислушаться, – сказал Забранский Бальтазару, выдавая, что все же слышал то, о чем они говорили. – Иначе, если во время вашего танца с Виолеттой что-то случится, она отрубит тебе голову. Или эта угроза только для меня? – Он снова посмотрел на Марту с едва заметными искорками в глазах, хотя тон по-прежнему оставался холоден.
– Это действительно для всех, – едко заметила Марта.
– Что ж, очень жаль, – Бальтазар вежливо поклонился и отошел, после чего пригласил на танец ведущую реалити-шоу, которая освещала все мероприятия. Та не посчитала себя при исполнении.
* * *
Алекс Шереметьев не знал усталости. Как и все вампиры, он мог испытывать только один дискомфорт – голод. Или даже – Голод, потому что это чувство у вампиров отличалось от человеческого. Он еще помнил это, так как был вампиром всего-то полвека.
Партнерши ему попадались разные. Одни – легкие, умелые, воздушные. Они позволяли ему вести, растворяясь в танце, их тело само знало, что делать. Другие с трудом держали ритм, то и дело сбивались, путали ноги, были слишком напряжены и смотрели не ему в глаза, а куда-то вниз. Третьи явно старались походить на первых, но им изменяло умение подчиняться партнеру. Они не могли позволить себе этого даже в вальсе, роли в котором распределились много-много лет назад.
Покружив по залу всех претенденток и мило побеседовав с каждой в процессе, Алекс постарался затеряться в толпе. У него оставалось ровно два танца на то, чтобы выбрать, кого он пригласит повторно на последний танец бала. Подцепив с подноса пробегающего мимо официанта непрозрачный бокал с кровью, он нашел глазами Михала.
Тот стоял в дальнем углу, опираясь на трость и устало наблюдая за происходящим. Время уже подбиралось к часу ночи, поэтому люди не выглядели так бодро, как четыре часа назад, когда бал только начался.
– И что ты о них думаешь? – поинтересовался Алекс, подойдя к Михалу достаточно близко, чтобы тот смог услышать его сквозь музыку.
– Что ты им очень нравишься, – ответил Михал, с ухмылкой глядя на стайку девчонок, провожающих своего кумира восторженными взглядами: затеряться в толпе у него явно не получилось, он как минимум на полголовы был выше всех присутствующих. – И что четырнадцати из них повезет: они уедут, так и не узнав, что ты на самом деле не такой прекрасный, как они думают. – Михал явно поддевал молодого вампира, и тот прекрасно понимал это.
– Вообще-то я хотел узнать, что ты думаешь о них. Как они тебе? Тебе они нравятся?
– Мне? – от такого вопроса Михал даже рассмеялся. – Алекс, прости, но для меня они все дети. Это ты все еще двадцатилетний и всегда им будешь, сколько бы лет ни прошло. А мне нравятся уже несколько другие женщины. Хотя, – он снова бросил взгляд на девушек, некоторые из которых даже при таком строгом дресс-коде умудрились одеться довольно вызывающе, – некоторые весьма… возбуждают, тут не поспоришь.
Алекс задумчиво посмотрел на конкурсанток, и на его лице отразилась едва заметная печаль.
– Для меня все иначе, – признался он. – Интересно даже, как бы все было сейчас, если бы я все еще был человеком и мог испытывать влечение к женщине. – Он снова повернулся к Михалу и чуть склонил голову набок. – А если исключить это из уравнения, как бы ты выбирал спутницу жизни?
Михал едва заметно качнул головой. Спутницу жизни он выбрать себе не мог, для него теперь это тоже было исключено, но говорить об этом Алексу он не собирался.
– Если уж не нужно выбирать сексуальный объект, я бы предложил обратить внимание на умение варить борщи и убираться в доме, – хмыкнул он. – Но тебе ни то, ни другое тоже не актуально. Так что остается только приятная для глаз внешность. Ну и не совсем дура, все же вечность впереди.
