времени» и «Треугольником» о трёх же концах, «прошлое-настоящее-будущее», соединяя несоединимое и, как ни странно, совмещая же полезное с приятным!.. Ведь и есть ли что-то полезнее, чем узнать: что может произойти — спустя пять, десять… пятнадцать минут пробки? И приятнее, чем и предотвратить это, саму же пробку-аварию, по вине — не их же и… их? Ведь и если бы в них просто въехали — в них: просто бы въехали!.. Но и он же, с его точки зрения, сдавал чуть назад, чтобы помочь манёвру «возвращения» же — впередиидущих; а она же затем — предъявила ему, что смогла бы лучше!.. Они пересаживаются — и уже она «влетает» во впередиидущих, пока они пытаются «вернуться». На что и он же в ответ, вернув всё на свои места и взглянув вперёд, затем обернувшись назад, проверив встречку, резко перестроился и, так же затем объехав пробку, вновь отдал управление ей. Пока и те же там — так и тыркаются-пересаживаются, не имея понятия не то, что о компромиссе, а о пространстве и времени: где, как и по «Эффекту же бабочки»: всё можно изменить — стоит только изменить одно!..
Самолёт
(Cover — Мари Краймбрери; «AM-A-S» — «Same Old Love» / Selena Gomez; «Огонь», 2020 г., Россия, Режиссёр — Алексей Нужный)
Брат с сестрой летят в самолёте, она — у иллюминатора, он — от неё слева, по правой стороне и такому же ряду салона. Болтают. Смеются… И где-то — даже ругаются!..
Тебе всё не нравится, ты всё куда-то спешишь:
В бокал добавляя лёд.
Но какая разница, каким ты классом летишь:
Когда падает самолёт!
Пока пилот ни сообщает — о неполадках в правом двигателе и его же возгорании вместе с крылом.
Если всё же приземлимся этим утром —
Я сразу позвоню, хотя бы на минуту.
За шаг до края слишком многое кажется ценным:
Но точно не деньги и точно не сцена!
Тут же поворачиваются — и видят уже и горящее крыло! Разворачиваются… Встречаются глазами и, сжимая руки друг друга «в поддержке», кивают: «Всё. Будет. Хорошо!».
И всё бы ничего, и всё же ещё бы чего-то:
И океан «болотом» кажется — «идиотам»!
Пилот же, тем временем, снова им и всем же сообщает — уже и об аварийной посадке: в ближайшем к ним аэропорту!.. Салон — в шоке и практически истерике, не только взрослые, но и дети: как по правую, так и по левую же стороны его.
И всё бы ничего, и всё же ещё бы чего-то:
Какой же глупый график — «работа-дом-работа»!
И, не успев должным образом, «нормально» сообразить, девушка тут же поднимается и, под «братско-сестринское» же «Идиотка», отстёгивает ремень, перелазает через него — и бежит на помощь и подмогу, успокаивать всех: стюардессы и стюарды в одиночку — не справляются с такой ситуацией; а и главное — целой толпой!
И всё бы ничего, и всё же ещё бы чего-то:
И океан «болотом», кажется, «я» — идиотка!
Закрывает все окна шторами — по правой стороне!.. Прося так же — сохранять спокойствие. Отвлекает разговорами — взрослых и детей постарше. Играми же — помладше. И игрушками — совсем маленьких, только родившихся!.. Настраивая их — на нужный и положительный лад: что всё и, правда, будет хорошо! Пусть и сама до конца пока и про себя в это не верит: но уже и заставляет себя и окружающих — поверить в это!
И всё бы ничего, и всё же ещё бы чего-то:
Да, я — фанатка неба!.. Но не хочу — «в него» прям.
Все рассаживаются — по местам, пристёгиваются и берутся за руки: плотно сцепив себя и сцепившись с другими!.. Дыша сбивчиво и хрипло — в выпавшие сверху маски.
Полоса дотронулась!.. В голове так звенит.
Рука — зажимает билет!..
И они — заземляются!.. Немного — набекрень, почти падая и ломая шасси, левое крыло; пока и с горящего — огонь перекидывается на весь самолёт. И всё же!.. Спускаются поочередно — по надувным трапам и к бригаде спасателей: придерживая все возможные и «не» ткани у лица, чтобы не задохнуться дымом и гарью! Очередь доходит — и до неё…
Виноватым голосом я говорю: «Извини…».
«…Что впервые за столько лет?..
Когда она и чисто рефлекторно, «мышечной памятью», чуть сильнее — с- и зажимает рукой билет: «на подкорке» вспоминая разговор, а и точнее «беседу через аудиозаписи мессенджера» — со своим же уже и бывшим парнем!
У меня ничего общего — с твоими текстами!».
Ты кричишь мне в трубку. Что: «Поздно быть — честными!
Далось же ей писать ему песни, а потом и выслушивать — всё это!.. Да и где-то фоном — ещё и о том, что она «никак» ему не нужна; а уж и тем более — как поэт-песенник.
Напоследок просьба — всё, даже если c хрустом:
Не пиши мне «мусор» — выдавая за «искусство»!».
Перед самым же взлётом!.. В туалете аэропорта… Где она так же — мялась и мяла тот же самый же всё билет!
И всё бы ничего, и всё же ещё бы чего-то:
И океан «болотом» кажется — «идиотам»!
Благо — никого и не было особо рядом!.. Кроме того же брата. Что сначала «предусмотрительно молчал» за дверью, а после, и разбитого же о стекло зеркала и пол телефона в истерике, влетел, упал рядом с ней на колени — и прижал к себе!
И всё бы ничего, и всё же ещё бы чего-то:
Какой же глупый график — «работа-дом-работа»!
И как-то по-доброму, мягко и
