– Я понял мысль, – Василий вновь наполнил рюмки, – только этого-то я и боюсь больше всего, поэтому давай решим сразу – если все-таки соберешься писать статью, пиши только о незаконном строительстве и никаких Водяных. Иначе вообще ничего не надо. Договорились?
– О, как! – Ян замер с поднятой рюмкой.
– Именно, так. Я как раз не хочу, чтоб сюда наехали разные экспедиции, а пуще того, толпы любопытных, которые засрут все окрестности. Веришь ты в Водяного или нет, но мы-то с ним дружим – это мой сосед по коммуналке. Тебе приятно, если б в твоей квартире шлялись толпы экскурсантов?
– Нет, – Ян выпил.
– Поэтому повторяю – не надо никаких сенсаций. Мы здесь живем, нас это устраивает и больше никого не касается.
– Тогда не понимаю, зачем ты подкинул пули, – признался Ян – придумывать новую версию мешала вторая выпитая рюмка и слишком быстро наполнившийся желудок.
– Пап, какие пули? – Алена уставилась на отца, – немедленно говори, что стряслось!
– Да ничего не стряслось – Егорка чудит, как всегда… – Василий принялся вкратце пересказывать «партизанский рейд» к коттеджам.
…Что-то меня все это утомило… да и водку уже сто лет не пил… хорошо хоть не самогон… – Ян зевнул
Кирилла же, бездействовавшего весь день, водка, наоборот, взбодрила – он смотрел на Алену, и мечты рождались самые замечательные. Правда, Ян без труда проник в них.
– …Давай-давай – времени у тебя не много, а я отдохну; не буду мешать трогательному прощанию. Так что до отъезда твори все, что хочешь, но потом…
Что должно быть потом, Кирилл прекрасно помнил, но водка великая вещь – она способна изменить самое категоричное «нет!» на вполне приемлемое «а вдруг все-таки?..»
Незаметно, под столом, он нащупал Аленину руку. Наверное, взгляд Кирилла сильно отличался от Яна, потому что девушка, стрельнув глазами в его сторону, неожиданно улыбнулась. Василий сразу замолчал – недосказанная история никуда ведь не денется, ни завтра, ни даже через месяц.
– Ладно, – он поднялся из-за стола, – пойду «Новости» посмотрю, а то, может, уже третья мировая война началась.
– Мудрый у меня папка, да? – прошептала Алена, когда дверь в жилую часть дома закрылась, – пойдем на улицу, а то он вечно накурит – это единственный его недостаток.
Они вышли на лестницу. В небе висела дынная долька луны, переливались бесчисленные россыпи звезд, завораживающе пахло рекой, которая тихонько плескала под полом, а вокруг стояла волшебная тишина, готовая произвести на свет любые чудеса. Обнять Алену было очень просто, потому что вся принадлежавшая людям суша занимала лишь пару квадратных метров рифленого железа; девушка прижалась к Кириллу, но вдруг подняла голову.
– Ты не обижайся, но сегодня я трахаться не буду. При отце как-то, знаешь… короче, я стесняюсь.
– А там одна комната?
– Комнат две, но между ними фанерка. Не, он ничего не скажет, но я сама не так себя буду чувствовать, понимаешь?
– Понимаю, – Кирилл поцеловал ее сначала в нос, потом в лоб, в обе щеки, – это не главное…
– Правда? – обрадовалась Алена, – а что, главное?
– Главное, что ты мне нравишься.
– Только и всего? – Алена вздохнула, – ты ж взрослый, умный мужчина и понимаешь, что завтра каждый из нас вернется к своей обычной жизни, а потому нравимся мы друг другу или нет, как раз совсем не главное… а что главное, я не знаю, – улыбаясь, она очертила рукой выползшую на свободу, огромную ночь, – может, все это?..
– Слушай, почему ты торчишь в администрации? Ты совсем не подходишь для такой конторы.
– Там платят, – Алена пожала плечами, – да и потом я еще не в том возрасте, чтоб, как отец, уйти от людей и общаться только с Водяными; я и клубы люблю, и мужчин; машину, вот, купила… но без этого, – она снова показала в ночь, – я тоже не могу. Оно должно быть, чтоб в него можно было спрятаться, когда грустно. Ты меня понимаешь?
Кирилл понял так ярко и так близко к сердцу, что, наплевав на договор, поднял лицо девушки и глядя в глаза, тихо сказал:
– Я люблю тебя. Хочешь, поедем со мной в Москву?
– …Э-эй! – взвился мгновенно очнувшийся Ян, – ты чего, придурок? Ты ж дал слово!..
– Как дал, так и возьму обратно!..
– В Москву?! Да боже упаси! – Алена расхохоталась, – на фиг, она мне нужна? Хотя за предложение, спасибо. И не смотри, как на идиотку. Была я в Москве, и не раз – мне там душно… там все какое-то не мое, понимаешь?
– В смысле, там нет Радчино?
– Не только. Радчино – это материальное воплощение того, что мне хочется видеть рядом.
…Блин, как четко она формулирует мысли! – восхитился Ян, уже боявшийся оставить «соседа» без присмотра, и пока Кирилл растерянно молчал, спросил:
– Если Москва тебе не нужна; если ты знаешь, что будущего у нас нет, то почему осталась вчера? Ты ж, вроде, не проститутка.
– Я, точно, не проститутка! А почему осталась?.. Честно?.. Не знаю. Наверное, так было надо…
– Кому?
– …Да заткнись ты со своей логикой! – спохватился Кирилл, чувствуя, что упускает инициативу.
– Откуда ты знаешь, что будущего у нас нет? – спросил он.
– Хочешь сказать, пути Господни неисповедимы? – она засмеялась, – может, оно и так, но, понимаешь, я не люблю чем-то жертвовать сама и не признаю глупых жертв у других. Не въехал? Я к тому – если ты сейчас скажешь, что ради меня готов уехать из Москвы и писать в наши газетенки статьи про битву за урожай, я тебе отвечу – не сходи с ума. Я не стою того, чтоб ломать карьеру, и когда ты поймешь это сам, будет поздно – в Москве тебя уже забудут. В итоге ты возненавидишь меня, себя и весь мир. Так что этот дурацкий разговор можешь даже не начинать. Я в Москву тоже не поеду. И что у нас получается?..
– …Ну, девка дает! – в очередной раз восхитился Ян, – таких я еще не встречал! Слышь, «сосед», я буду гордиться, что спал с ней! Ей-богу!..
Но Кирилл молчал, ощущая, как одна за другой отошли страховочные мачты, и «ракета», устройство которой казалось хорошо известным, уносится ввысь, превращаясь в прекрасную недосягаемую звезду. Это было ужасное ощущение, но как остановить запустившиеся двигатели, он не знал.
…Что-то меня на космос потянуло, – подумал он, анализируя возникший образ, – ну да, наверное, потому что оттуда нельзя вернуть того, кто сам не захочет вернуться…
– Чего ты замолчал? Расстроился? – Алена взяла Кирилла за руку, – не надо. Я ж сказала правду. Зачем играть в глупые игры?
…Она, действительно, необыкновенная! – от пассивности Яна не осталось и следа, – она такая же, как я!.. Сейчас ей надоест смотреть, как этот недотепа размазывает сопли – размазывают, либо кровь, либо говно, а сопли никто не любит…
