В мерный стук топора ворвался скрип двери. Забавно – у Архипа отчаянно скрипели все двери, включая калитку, словно шаман придавал этому звуку какой-то особый смысл.
Артемий выпрямился, стараясь восстановить дыхание, перехватил топорище по центру, и глянул в сторону крыльца. Было еще не слишком темно, и он мог хорошо разглядеть Архипова посетителя. Точнее – посетительницу.
Невысокая стройная девушка, с короткими волосами пепельного цвета. Симпатичная, но не слишком яркая. Одета просто, но и не сказать, что дешево.
Артемий вспомнил машину у забора. Ну, да, наверное, она неплохо смотрится за рулем…
Таких девушек он насмотрелся за свою странную карьеру посредника. Если бы богатенькие родители знали, какие места посещают порой их избалованные дочери, они бы пришли в ужас. Но многих притягивала, манила Тайна. Особенно ее темная сторона…
Артемий вспомнил, что стоит в одних джинсах, весь взмыленный и растрепанный. И хотя ему не было стыдно за собственную фигуру, он почему-то смутился.
Девушка, похоже – тоже.
– Здравствуйте! – сказала она.
– Хм… Привет! – отозвался Артемий.
Девушка пару секунд еще рассматривала его, будто узнала и пыталась вспомнить, где могла его видеть? Потом, будто спохватившись, быстро попрощалась с Архипом и выскочила за калитку. Взревел мощный мотор, и его низкий гул растворился вдали.
Артемий некоторое время стоял, уставившись в какую-то точку на заборе, пока его не окликнул Архип:
– Ну, чего встал, как истукан? Заходи в дом! Где душ – знаешь…
Душевая кабинка в стиле хай-тек в шаманском доме выглядела чужеродным телом, словно какое-нибудь НЛО. Но это придавало ей особую ценность, как и любому из благ цивилизации в старом, почти деревенском доме. Сбив тугими горячим струями остатки долгого дня, Артемий облачился в чистое – из того немногого, что захватил из дома.
Видимо, придется начинать захламляться заново. Если выгорит тот куш – это может превратиться в дело всей жизни…
Как ни старался Артемий не думать о сегодняшней встрече в кафе, тревожные мысли норовили испортить вечер. Чтобы отвлечься, небрежно поинтересовался у хозяина:
– Что за девушка?
– Понравилась? – усмехнулся Архип. Примостившись в углу, он что-то вырезал из дерева. Какие-то шаманские штучки…
– Да ничего, вроде, – дернул плечом Артемий.
– Она еще придет, – заверил Архип. – И, думаю, не станет возражать, чтобы познакомиться.
Артемий с подозрением уставился на Архипа:
– Только не говори, что ты специально ее заманил…
– А что тут такого? – невинно произнес шаман. – С подругой ты расстался, у тебя хандра, а хандру от расставания лучше всего перекрыть новой встречей…
– И меня даже не спросил, – растерянно пробормотал Артемий. – Без меня меня женили – так, вроде, говорится?
– А чего тебя спрашивать, когда ты весь – вон, как загнанный зверь? – покачал головой Архип. – Я не у тебя, я у духов спрашивал.
– И они привели сюда эту девчонку, – сказал Артемий. – Просто здорово…
– Ага, привели, – кивнул шаман. – Так тебя никто за уши не тянет. Мое дело создать возможность, твое – воспользоваться или нет…
– В любом случае, спасибо, – искренне сказал Артемий. – Может, она у меня еще и водителем поработает? Машина у нее хорошая, мощная. По-любому, спасибо. Это я называю «настоящим гостеприимством».
– Так оно и есть, – довольно оскалился шаман. – Для хорошего человека ничего не жалко. К нему и духи благосклонны. Только вот эту папку твою они не одобряют…
– Передай своим духам большое спасибо, – деликатно сказал Артемий. – Только я как-нибудь сам разберусь со своими делами…
– Ну-ну, – сказал Архип. – Ты мне только проклятье на дом не навлеки. Мне еще тут жить и работать…
– Постараюсь, – пообещал Артемий.
Не очень уверенно.
Павел долго любовался отражением в большом, в полный человеческий рост зеркале. Его завораживал собственный облик.
В новенькой эсэсовской форме.
Все-таки, фирма «Hugo-Boss» в свое время постарались на славу, создав элегантно-демонический имидж для нацистов. Что самое интересное, такую вот точно форму когда-то шили заключенные концлагерей.
Павел тихо рассмеялся. Как все-таки в этой жизни все запутано и переплетено! Никогда не знаешь, кто тебе перейдет дорогу, а кому – ты сам.
Однако форму придется снять. Иначе примут за психа.
Впрочем, к чему эти комплексы? Его и так уже принимают за безумца. Так пришла пора оправдывать подозрения…
За дверью раздались крики. Павел с трудом оторвал взгляд от зеркала: в фургон-гримерку ворвался взмыленный продюсер. Его придерживал за руку Зигфрид, вопросительно поглядывал на хозяина. Павел чуть махнул ладонью, Зигфрид отпустил продюсера, оставшись, все же, у него за спиной.
– Что такое? – поинтересовался Павел.
– Вы можете, наконец, объяснить, что здесь происходит?! – брюзгливо крикнул продюсер. – Почему уже два дня ваши головорезы не выпускают нас в город? Что это значит, черт возьми?!
Павел с интересом посмотрел на продюсера, не спеша опустился в кресло. Не спеша – потому, что кружилась голова от обезболивающих таблеток. Закинул ногу на ногу, постучал по каблуку сапога стеком.
– А что вас не устраивает? – произнес Павел. – Теперь это не ваш, это мой фильм. И я сам буду устанавливать правила – кто и когда отсюда уедет…
– А мне плевать! – трясясь и брызгая слюной, заорал продюсер.
Одна из брызг попала на щеку Павла. В нем немедленно проснулась брезгливая злоба.
– Я вижу, что вам плевать, – раздельно сказал он. – А мне плевать на ваше мнение. Решили мочиться против ветра? Уважаю. Только мне придется вас наказать…
Продюсер изменился в лице.
– Как это? – пробормотал он. – Что значит – наказать?
– А вот так, – с улыбкой произнес Павел. – Зигфрид, проследи, чтобы этому умнику выдали форму статиста. И в барак его. К массовке.
– Что?! – бледно проговорил продюсер. В маленьких глазках появился страх.
Но Зигфрид уже выволакивал его из гримерки.
Павел снова повернулся к зеркалу. Нет, все-таки, безумно красивая форма…
Некоторое время он стоял в дверном проеме, болезненно щурясь на жгучее солнце. Мир в ощущениях снова потускнел, окрасившись в серое, и только упрямая злоба придавала силы, чтоб не забиться в какой-нибудь угол и не заорать от страха и отчаяния.
Ну, нет! Он привык оставлять последнее слово за собой, и точку в этой истории тоже поставит он, а не эта неуловимая, переходящая дорогу тварь. И если суждено тонуть в страхе и страданиях, то стоит захватить с собой приличную компанию…
Лицо его стало желтовато-бледным, черные круги под глазами намекали – с ним что-то не так. Но вычищенный костюм, который почти не портило кофейное пятно, прилизанные волосы несколько скрадывали болезненность облика.
