И устремляется в сторону выхода. Его напарница — за ним. Туда же по одному тянутся нагруженные участники обыска. Пристыженные валькирии, упустившие добычу… Да, надо у ходить…
Скалли со вздохом говорит Молдеру:
— Пойдем отсюда.
Молдер озирается. А где же Лорен? Возвращается в кабинет начальника. А Лорен, оказывается, с остервенением продолжает производить разрушения. Потрошит пустые папки, бьет стекла настенных фотографий, заглядывая внутрь паспарту… Она так увлечена, что не замечает ничего вокруг. Правильно, изо всех присутствующих только она лично заинтересована в том, чтобы найти улики. Да и уверена в их существовании она более остальных. Молдер вынужден ее разочаровать:
— Лорен, заканчивайте. Нам надо идти. Здесь нет того, что мы ищем…
Не слышит.
И тут в кабинете появляется Дорланд. Оценивает разгром, замечает усердие Лорен — та как раз взрезает обивку его кресла найденным на столе скальпелем, — и его нервы сдают.
Он кричит, размахивая руками:
— Эй! Послушайте! Она же не агент! Я искренне хотел вам помочь, но она не имеет права так обращаться с моим имуществом!
Самое обидное, что он прав. Молдер еще раз пытается дозваться:
— Лорен!
А Лорен, оказывается, прекрасно слышит слова Дорланда и реагирует непосредственно на них. Вскакивает — разгоряченная, растрепанная! вот она — истинная валькирия! — и бросает в лицо своему врагу обвинение:
— С твоим имуществом? Таким же, как те парни, которых ты взорвал в машине?
Это что-то новое. Выдумала только что или замалчивала? Дорланд на секунду немеет, лицо его наливается кровью. Теперь и он не сдерживает себя:
— Что ты несешь, сука?!
Лорен отвечает действием. Не выпуская скальпеля из рук, она кидается на своего обидчика. Молдер лишь успевает крикнуть:
— Лорен, нет!
Поздно. Лорен уже преодолела разделявшие ее и Дорланда несколько шагов, замахнулась скальпелем. Сейчас она…
Дорланд вдруг на удивление умело перехватывает ее руку, изменяет направление движения…
Молдер, чувствуя, что не успевает, с ужасом смотрит на такой знакомый прием. Сейчас этот тип еще раз перехватит ее руку, развернет и… Закончится это скальпелем в животе Лорен. Не успеваю!
Успел кто-то другой.
Между Дорландом и Лорен словно вдвинулась стена. Лорен по инерции отлетела в сторону. Скальпель выскользнул из ее руки и полетел на ковер. Но воздух неожиданно загустел, все движения, крики и звуки замедлились, перешли в утробный гул, дверь захлопнулась, скальпель, не долетев до пола, завис, приподнялся, развернулся острием в сторону Дорланда, который безуспешно пытался шевельнуться, с ужасом глядя на происходящее.
Молдер, двигаясь по инерции, оказался лицом к лицу с Дорландом, но вплотную подбежать не смог. Тоже что-то не пустило. Будто увяз в смоле.
Скальпель, на который завороженно смотрели все присутствующие, прицелился в грудь Дорланда…
И тут Лорен, от отчаяния в конце концов поверившая самой себе, прокричала в пространство:
— Не убивай его! Помоги нам найти улики!
Ее крик был услышан.
Скальпель, начавший было разгон, снова завис — сантиметрах в десяти от цели, а в кабинете началось что-то вовсе невообразимое.
Пронесшийся смерч посрывал со стены фотографии. Все лампы одновременно взорвались, усеяв пространство дождем осколков. Молдер, схватив Лорен в охапку, запихнул ее под стол:
«Ложись!» — а сам уселся на пол рядом. Кресло отправилось погулять. Выдвинулись ящички картотеки. Карточки, перебираемые сотней невидимых рук, ринулись в воздух, закружились вихрем у потолка. Папки из шкафов неторопливо взмыли туда же. Вот это на самом деле хаос! И гул, звон, рев! Крики Лорен: <Юй! Ай!» И запах, непонятный, едкий запах. Дорланд, уже хрипя, полулежал на полу у стены. Скальпель висел в воздухе у его лица. Из-за двери, изредка перекрывая шум, доносились стук и крики Скалли:
— Молдер! Молдер!
И тут ураган начал стихать.
Скальпель вновь развернулся, всплыл на уровень роста человека, прицелился — и вонзился куда-то в стенную обивку. Пропорол ее, проехался вниз еще с полметра, разрезая ткань, замер. И…
И все кончилось.
Шум утих. Дорланд обмяк и судорожно вдохнул. Папки и карточки обрушились на пол эда-ким канцелярским конфетти. А в расколдованную дверь ворвалась Скалли.
Застыла на пороге. Что-то часто ей в последнее время приходится застывать на пороге…
— О господи!
Что тут у них случилось? Это что ж надо было вытворить, чтобы за пару секунд… такое… совсем этим…
Молдер встал, стряхнул с себя мусор, подошел, загребая ногами опавшую канцелярскую листву, к стене, вытащил скальпель, отогнул
ткань, засунул за обивку руку — и извлек компьютерную дискету.
С сомнением и надеждой посмотрел на черный квадратик и сообщил Скалли:
— Я думаю, то, что мы ищем, находится здесь…
Ничего не скажешь, безусловный успех дедуктивного метода.
Ну что ж, проверим…
Дом Лорен Кайт
Филадельфия, штат Пенсильвания
22октября 1993
22:00
Как редко в нашей работе бывает счастливая возможность полюбоваться на плоды своего успеха. Обычно, даже если и завершено дело вполне успешно, это означает очередного застреленного или посаженного урода — в самом лучшем случае. Жертвы к этому времени ни на какую благодарность не способны. А большинство дел заканчиваются вообще не поймешь чем — то ли успехом, то ли провалом, — оставляя противный привкус разочарования.
А вот нынешнее дело — дело «Теней», как про себя окрестила его Скалли — выгодно отличается от череды прочих. Преступник пойман, заговор разоблачен, потенциальная жертва спасена и вдобавок излечена от депрессии. На душе светло и радостно, что бывает совсем не так часто. Лорен Кайт всячески выражает свою благодарность…
Молдер тоже аж светится изнутри, подпрыгивает при ходьбе, будто его дергают за веревочки, как Пиноккио. Но Скалли подозревает, что его радость — от другого. Ну, уличили разбойника, ну, защитили жертву. В первый раз, что ли? Не-ет, главное — Призраку удалось пристально наблюдать, чуть ли не поучаствовать в феноменальном явлении, полтергейсте — или психокинезе, кому как нравится. Все увидеть, ощутить, запомнить. Теперь можно завести новую толстую секретноматериальную папку — и фиксировать, фиксировать, фиксировать… Тем более что в этом данном конкретном уникальном случае чужая сила проявила себя вовсе не враждебно по отношению к людям. Скажем, не ко всем людям. Еще точнее — играла на нашей стороне. Совсем уж редкость…
Жаль, Скалли не может разделить в полной мере уверенность Молдера в паранормальности происходившего. Улики, события, обстоятельства — конечно да. Но лично она ничего не наблюдала. Все — Молдер. Ну, кто виноват, что она всегда так поздно оказывается в эпицентре событий, успевает к шапочному разбору…
