— Моему отцу не понравится, что ты взорвал его поезд, Джек, — сказал Ричард.
Его голос был спокойный, но когда Джек взглянул на него, то увидел, что он плачет.
— Ричард…
— Нет, ему это определенно не понравится, — снова произнес Ричард, как будто убеждая себя в чем-то.
3
Великолепный травяной ковер, доходящий до колен, рос между шпалами колеи, уводящей из военного лагеря в направлении, которое Джек считал югом. Сами рельсы были покрыты ржавчиной, видимо, ими уже давно не пользовались, в некоторых местах они были странно изогнуты и потрескались.
«Какие-то природные катаклизмы сделали это», — подумал Джек.
Позади них продолжало бушевать пламя. Джек думал, что все уже кончилось, когда раздался продолжительный хриплый звук, как будто какой-то великан прочищал горло. Или порыв урагана. Он оглянулся и увидел черный столб дыма, поднимающийся в небо. Он прислушался в ожидании услышать шум бушующего огня (как любой житель Калифорнийского побережья, он боялся пожаров), но ничего не услышал. Кругом стояла напряженная тишина. Даже деревья здесь напоминали Новую Англию, они были такими же огромными и насквозь пропитанными влагой. Действительно, здесь было не так, как в светло-коричневой стране Байи с ее прозрачным, иссушающим воздухом. Деревья были пропитаны жизнью, само железнодорожное полотно медленно зарастало деревьями, кустарником и вездесущим плющом. («Могу присягнуть, что он ядовитый», — подумал Джек, бессознательно сжимая кулаки). Даже гравий, покрывающий полотно, был пронизан влагой. Место казалось таинственным, хранящим тайны.
Они шли очень быстро, и не только для того, чтобы уйти как можно дальше, пока не приехала полиция и пожарники. Такая гонка давала Джеку уверенность, что Ричард будет молчать. Они шли слишком быстро, чтобы можно было говорить… или задавать вопросы…
Ребята прошли уже мили две, и Джек все еще хвалил себя за эту уловку, когда Ричард выкрикнул вдруг срывающимся на шепот голосом:
— Эй, Джек…
Джек обернулся как раз в то время, как Ричард рухнул на землю. На его белой, как листок бумаги, коже проступали пятна.
Джек легко поднял его. Казалось, что Ричард весит не больше бумажного пакета.
— О боже, Ричард!
— Еще пару минут назад я чувствовал себя отлично, — произнес Ричард тем же тихим, срывающимся голосом.
Он дышал часто, почти задыхаясь. Глаза были полуприкрыты. Джек видел только белки и тоненький ободок голубых зрачков.
— Просто… упал в обморок. Извини.
За спиной послышался звук еще одного взрыва, а потом застучали по крыше осколки поезда. Джек оглянулся, задумчиво посмотрел вперед.
— Ты можешь держаться за меня? Я понесу тебя на спине. — «Воспоминание о Вулфе», — подумал он.
— Я могу держаться.
— Если не можешь, то скажи.
— Джек, — произнес Ричард с суетливым раздражением, — если бы я не мог держаться, то не стал бы говорить, что могу.
Джек поставил Ричарда на ноги. Ричард стоял, пошатываясь, выглядя так, как будто кто-то ударил его по лицу и этим ударом сбил с ног. Джек повернулся и присел на корточки, подошва у одного ботинка почти совсем оторвалась. Ричард обхватил его за шею, Джек поднялся и зашагал по шпалам так быстро, что это напоминало почти бег. Нести Ричарда было совсем не трудно, и не только потому, что Ричард сильно похудел. Джеку пришлось таскать бочки с пивом, поднимать ящики, собирать яблоки. Он провел много времени, собирая камни на Дальнем Поле Солнечного Дома. Все это сделало его выносливым. Никакие простые и безумные физические упражнения не смогли бы наполнить его существо этой силой и выносливостью, ставшими неотъемлемой частью его самого. Он был не просто акробатом, перелетающим из одного мира в другой. Смутно он уже понимал, что ему предстоит нечто большее, чем просто спасти жизнь своей матери; с самого начала он пытался совершить нечто более величественное и значительное, чем это. Он старался выполнить свою миссию, и сейчас начинал осознавать, что такое безумное предприятие требует выдержки и силы.
Он действительно бежал.
— Если меня затошнит, — сказал Ричард, голос его дрожал. — Я вырву прямо тебе на голову.
— Я знаю, что могу рассчитывать на тебя, Малыш-Риччи, — пропыхтел, усмехаясь, Джек.
— Я чувствую… себя в очень глупом положении здесь. Похож на погонщика.
— Возможно именно так ты и выглядишь, приятель.
— Не… называй меня так, — прошептал Ричард, и Джек расплылся в улыбке. А сам в это время подумал: «О Ричард, дурачок, живи вечно».
4
— Я знаю этого мужчину, — прошептал сверху Ричард.
Слова Ричарда вывели Джека из оцепенения.
Он нес Ричарда уже минут десять, и они прошли за это время еще милю, а вокруг все также не было ни малейшего признака цивилизации. Только рельсы, шпалы и запах соли в воздухе.
«Рельсы, — думал Джек. — Действительно ли они ведут нас в нужном мне направлении?»
— Какого мужчину?
— Человека с хлыстом и револьвером. Я знаю его. Я часто встречал его.
— Когда? — выдохнул Джек.
— Давным-давно. Когда я был еще маленьким, — затем Ричард вдруг с неожиданным отвращением добавил: — В то время, когда я видел тот… странный сон в кладовке. — Он замолчал. — Хотя я уверен, что это был вовсе не сон, так ведь?
— Конечно, это был не сон.
— Да. Слушай, а мужчина с хлыстом был отцом Реуэла?
— А как ты думаешь?
— Я думаю, что да, — мрачно ответил Ричард. — Я даже уверен в этом.
Джек остановился.
— Ричард, куда ведут эти рельсы?
— Ты знаешь куда, — ответил Ричард с поразительным спокойствием.
— Да, я думаю, что я знаю это. Но я хотел услышать это от тебя, — Джек замолчал. — Мне просто необходимо слышать это от тебя. Куда они ведут?
— Они ведут в город, который называется Понт Венути, — произнес Ричард, в его голосе снова звучали слезы. — Там есть большой отель. Я не знаю то ли это место, которое разыскиваешь ты, но мне кажется, что это именно оно.
— Я думаю также, — сказал Джек. Он еще крепче обхватил ноги Ричарда, спину начинало ломить, но он все шагал и шагая по рельсам, которые должны были привести его — обоих их — в место, где, может быть, спрятано спасение его матери.
5
Они шли, а Ричард все говорил и говорил. Он не сразу коснулся темы участия его отца в этом грязном деле, а все кружил вокруг да около, постепенно сужая круги.
— Я знал этого мужчину в прошлом, — сказал Ричард. — Я в этом абсолютно уверен. Он приходил в наш дом. И всегда с черного входа. Он не звонил и не стучал. Он как-то… скребся в дверь. Это приводило меня в ужас, как будто я обмочил штаны. Это был высокий мужчина. О, все взрослые мужчины детям кажутся высокими, но этот приятель был очень высоким, и у него были белые волосы. В большинстве случаев он надевал темные очки. А иногда надевал очки с зеркальными линзами. А потом, когда я увидел ту статью о нем в «Санди Рипот», я понял, что я видел его уже где-то. Мой отец наверху разбирал какие-то бумаги в тот вечер, когда все произошло. А когда он вошел и увидел, что происходит, то чуть не выпустил стакан из рук и переключил радио на другую волну… Только этот приятель не называл себя Солнечным Гарднером, когда приходил повидаться с моим отцом. Его имя… я не могу точно вспомнить. Но как-то типа Вэнлон… или Орлон…
